Капитан Кайман
Шрифт:
— Нет, это были моряки; в новой, неношеной форме.
— Тоже возможно. Как они выглядели?
Лодочник дал описание, которому Кайман и Летриер полностью отвечали, при условии что они приоделись и привели себя в порядок.
— Куда им нужно было попасть?
— К «Орриблю», он болтается тут недалеко на якоре.
— К «Орриблю»? — Дедли-Ган удвоил внимание. — О чем они между собой говорили?
— Этого я не разобрал.
— Почему?
— Они спросили меня, понимаю ли я по-французски, и, когда я ответил «нет», начали так мешать слова, что у меня заломило
— Это они! Где они сошли?
— А прямо в море. Прыгнули в воду.
— Невероятно!
— Именно так, и никак иначе. Они сказали мне, что они моряки с корабля и несколько задержались, веселясь на берегу. Теперь им бы не хотелось, чтобы их возвращение было замечено начальством, поэтому они, дескать, и выбрали такой странный способ добраться до своего судна.
— И вы им дали обещание…
— В течение нескольких часов никому об этом не рассказывать.
Дедли-Ган хотел задать еще несколько вопросов, но вдруг почувствовал у себя на плече чью-то руку.
— Пусть мой брат поговорит со мной.
Это был Виннету. Он отвел его на несколько шагов в сторону и спросил:
— Как называется большое каноэ, что стоит там, на большой воде?
— «Оррибль».
— А как звали каноэ, вождем которого был белый, по имени Мертенс?
— «Оррибль». Это одно и то же.
— Не уплыл ли этот белый туда, — и он махнул рукой в сторону рейда, — чтобы вернуть себе свое каноэ?
Вздрогнув, Дедли-Ган спросил:
— Почему моему красному брату пришла в голову эта мысль?
— Виннету покинул пост. Он хотел посмотреть, как дела у его брата. Он ехал вместе с белыми людьми, которые говорили об этом каноэ. У большой воды они подождали других белых и сели вместе с ними в лодки. У них был чемодан.
— Мой брат слышал, о чем они говорили?
— Они хотели попасть на большое каноэ и убить живущих там людей. Они ждали капитана Каймана.
— Они направились в море?
— Да. У них были ножи и топоры.
— Дедли-Ган ненадолго задумался.
— Мой брат вернется обратно на свой пост. Охотники должны появиться раньше чем рассветет.
Апач последовал указанию.
Лодочник также исчез вместе со своим куском золота, и Полковник снова остался один. Неужели на «Оррибле» действительно должно произойти нечто из ряда вон выходящее? Виннету, во всяком случае, не ошибся; но, если корабль в самом деле подвергнется нападению, откуда этим людям так точно известно о появлении пытающихся ускользнуть от преследования преступников?
Он все еще продолжал размышлять, когда на рейде один за другим прогремели три пушечных залпа и, несмотря на поздний час, набережная быстро заполнилась изрядным числом людей, жаждущих узнать о причине объявленной таким образом тревоги. Темнота не позволяла различить все стоящие в гавани и на рейде суда, но быстрое перемещение зажженных на них фонарей ясно говорило о том, что произошло нечто из ряда вон выходящее.
Рядом с Полковником к берегу причалил военный катер с шестью гребцами под командованием мичмана. Случайно оказавшийся на суше штурман, которому мичман по долгу службы обязан был отвечать, подойдя к
— Что случилось на рейде, сэр?
— «Оррибль» под всеми парусами ушел в море.
— И все?
— Что значит — все? Весь его офицерский состав находится на берегу; по всей видимости, имеет место угон корабля, и у меня есть приказ немедленно оповестить их.
— Кто стрелял?
— Мы, на бронемониторе. Наш капитан находится вместе с офицерами «Оррибля». Good night, сэр! — И он поспешил к мадам де Булетр.
Поняв, о чем идет речь, Дедли-Ган непроизвольно последовал за ним и вскоре оказался у дома мадам де Булетр. Здесь также царило явное напряжение. Прошло довольно много времени с тех пор, как хозяйка бесследно исчезла. Почти все приглашенные гости лежали без чувств в гостиной — в вино был подмешан яд, как установили прибывшие вскоре врачи. Вместе с мадам де Булетр пропало большое количество морских карт и навигационные инструменты.
Все это траппер узнал, стоя в собравшейся вокруг толпе. Вокруг сновали врачи, полицейские и моряки. Дедли-Ган тоже начал волноваться. Он не мог объяснить себе, какова связь между Мертенсом и мадам де Булетр, но для него являлось почти очевидным, что тот угнал корабль с ее помощью, хотя попытка восстановить детали происшествия была бы, конечно, абсолютно бесплодной.
Имело ли для него смысл изложить свои наблюдения полиции? Это повлекло бы за собой необходимость выполнения различных формальностей, длительную дачу показаний в участке и только повредило бы его целям. Существовал единственный надежный и быстрый путь, до которого полиция, безусловно, могла додуматься и сама: нужно было как можно скорее броситься в погоню за «Орриблем». Дедли-Ган решил организовать преследование независимо от всех остальных. Чтобы нанять подходящий пароход, прежде всего нужны были деньги, а для этого он должен был дождаться своих людей, которые везли с собой весь золотой запас, взятый в убежище. На набережной ему было больше нечего делать, поэтому, смирив свое нетерпение, он решил вернуться к Виннету.
Перебравшись на пароме через залив, он отыскал индейца и улегся на землю рядом с ним. Виннету спал, но к нему сон никак не шел. Его мучила мысль о том, что грабители, оказавшись в океане, наслаждаются жизнью, ощущая полную безнаказанность, в то время как он, среди опасностей и лишений преследовавший их по прерии шаг за шагом, в конце концов позволил им ускользнуть и лежит теперь тут, на суше, не в силах ничего изменить. Беспокойно ворочаясь с боку на бок, он считал минуты, которые отделяли его от встречи с товарищами.
Ввиду того, что остальных задерживало имущество, которое они везли с собой, он вдвоем с апачем уехал далеко вперед. По его расчетам они могли появиться утром, поэтому со все нарастающим нетерпением он ожидал наступления дня.
Движение звезд по небосводу неподвластно человеческой воле; миллионы лет величественно и спокойно следуют они предначертанным им путем; но, как бы ни была долга ночь, ей рано или поздно приходит конец, всепобеждающий день струит потоки света над широкими просторами земли.