Капитан КНС

Беркутов Роман Вадимович

Сняв щиты с преторианца ему выбили двигатели. Команда все еще отстреливалась из зенитных орудий, но без особых успехов, сбив только одну летающую корову. Изигель помогал по мере сил, но противник стаей акул кружил вокруг преторианца, в том числе и прикрываясь от нашей помощи.

На инвинсибле что-то мощно полыхнуло. Объединенным огнем наши пробили скорлупу на месте, где раньше устанавливали орудия. Похоже, что при демонтаже инженеры плохо заделали брешь, пожалев броню. И тогда враг перестроился. Истребители пошли вдоль

построения наших кораблей.

Вражеское действие-4 бросилось на абордаж преторианца, а у нас завыли сирены. Последние две минуты я вдумчиво отгонял пиратские корветы, которые так и хотели присоединиться к заварушке, добив наших девяносто пятых.

— Внимание всем, — капитан смог перекричать сирену, — приготовиться покинуть корабль!

— Но капитан, мы еще можем побороться за живучесть! — возразил зенитчик.

— У нас не полный экипаж. Маневровые сдохли полностью, а эмиттеры щитов уничтожили. Теперь только вопрос времени, когда истребители загрызут Изигель, — капитан Ангол расстегнул узкий воротничок, — я не позволю со мной погибнуть еще и курсантам!

— Идите, мы выиграем время, — скомандовал зенитчик и вернулся за консоль, выжимать все что осталось из турели.

Я схватил за руку Муу Тэй и выдернув из-за пульта бросился к турболифту.

— Больно! — вскрикнула Мэй, и выдернув руку, уже на бегу высказала мне все, — я и сама могу мужлан.

Никто не знал, сколько еще мог продержаться корвет. За нами в ангар забежали те, кто не рискнул воспользоваться спасательными капсулами. Я бы не рискнул лезть в консервную банку, пока в космосе носились вражеские истребители.

Ангар стоял без света, люки тоже никто открывать не стал. Но Жало стояло там, где я ее и оставил.

В грузовой отсек забились курсанты и несколько членов экипажа. Туу Мэй я направил за турель. Я посчитал, что у нас нет времени на соблюдение протокола взлета на военном корабля, поэтому разогрев двигатели, приподнял малышку над палубой и дал залп парой противокорабельных ракет в створки ангара. Бронебойные заряды прошли насквозь, взорвавшись уже в космосе. Так что пробивать себе выход пришлось за счет корпускулярного щита Жала.

— Держись! — командую по внутренней связи и рычаг тяги вдавливаю на максимум.

Мы вылетели словно ядро из пушки. Модифицированные двигатели Жала оставили на ангарной палубе следы расплавленных пластин.

На курсе встретились обломки пиратских истребителей, так что пришлось маневрировать на полной тяге.

— Роммель, ты убить нас хочешь! Выкрути компенсаторы! — донеслось от Мэй.

Я посмотрел на панель, где показатель компенсаторов и так стоял на полной.

— И так на полной, так что держитесь. Мэй, у меня ионные орудия, тебе придется стрелять.

— Ты не собираешься улетать?!

— Бой еще не закончен, — я вышел из маневра и пошел по большой дуге вокруг Изигеля и нашего преторианца.

— Понятно,

а ракеты?

— Только противокорабельные…

Противоистребительные обычно были больше и крепились на внешнюю подвеску. Противокорабельные же снабжали протонной боевой частью, и корабли скорее выстреливали ими через ускорители массы. Почему так? Да просто противокорабельные для наведения использовали системы носителя, а вот истребительные уже могли работать самостоятельно. Это бластерам ничего дополнительного не требовалось и помехи не грозили.

Хотя, ракеты ракетам рознь. Модификации мародера стреляли ракетами размером с небольшой звездолет, а там начинка уже любая.

Со стороны Изигель выглядел очень побитым. На месте двигателй корвета зияли темные отметины, а на месте крыла с турболазерами остался только обломок.

Но преторианцу досталось еще больше. Древний корабль и так еле дотянул до наших времен, так по нему словно из крупного повторителя прошлись. И самым печальным оказался вид с другого борта. Наших брали на абордаж. Я переключился на связь с преторианцем.

— Говорит Жало, "Стойкий", даю залп ракетами по действию…

— Жало, оставить… — с той стороны пошли звуки боя, — говорит капитан корабля Стойкий… мы сами справимся… только с истребителями разберитесь…

— Понял, конец связи.

Мы закончили облёт группировки по широкой дуге и нырнули под преторианца, чтобы вынырнуть прямо под уцелевшее крыло Изигеля. Даю залп ионками, подловив оторвавшегося пирата. Мэй же добивает гада из турели.

— Еще один есть! — радуется забрачка.

— Осталось двадцать семь, двадцать шесть, — сверяюсь с показаниями радара.

Враг сосредоточился на атаках по дредноуту и щедрому. Лютиус перевел мощности с главных орудий на башенные турболазеры и сейчас активно отстреливался от пиратов беспорядочным огнем, создавая бесполетную зону. Но пока держались наши крепыши, враг уничтожал корабли поддержки. Требовалось изменить стратегию.

— Внимание, это Жало, требуется сопровождение…

— Жало, это лейтенант Гюрза, — раздался голос одной знакомой зелтронки, — я помогу, если обещаешь больше не вонять в кабине моего истребителя, курсант!

— Понял, лейтинант.

Пара девяносто пятых вырвались из кольца вокруг дредноута Шенлура и бросились ко мне на встречу. Только, за Гюрзой сразу потянулся хвост из трех пиратов. Девяносто пятые быстро разрывали дистанцию, я же сбавил ход, чтобы подкараулить врага.

— Роммель? — раздался тревожный голос Мэй, когда по кораблю снова пошел гул нарастающей мощи двигателей.

— Держитесь, — тяга на полную.

Как же приятно дрожь корабля передавалась через противоперегрузочное кресло и джойстик управления. От каждого выстрела на полной скорости у меня аж зубы стучали. Гель же в лёгких помогал не задохнуться при перегрузках и не потерять сознание.