Капитан КНС
Шрифт:
Вся тюрьма скорее напоминала крепость, разделённую на зоны раскопок, где заключенные добывали драгоценные минералы.
В центре каждого из дворов находились глубокие колодцы, разделенные на уровни. Чем больше провинился заключенный, тем глубже его отправляли. Чтобы горе добытчики не сделали прокоп за территорию тюрьмы по периметру находились геодатчики, которые следили за структурой горизонтов шахты.
В местных глубинах таилось столько опасностей, что большинство провинившихся больше не возвращались на поверхность, навсегда оставаясь погребенными
— Что встал колека? Бери тележку и вези породу, — охранник крикнул на Тейна и показал на обыкновенную тележку.
Породу, которую поднимали с глубин ямы требовалось загрузить в огромное жерло, где ее пережёвывали зубастые валики.
— Давай топай, — никто толкнул Тейна в спину и плюнул под ноги.
— У вас здесь давно несчастные случаи были?
— Не знаю, — растерялся задира.
— Будут, — пообещал Тейн и пошел работать.
Ему требовалась информация. И “прогулка” стала одной из возможностей разузнать побольше. В тюрьме Тейн точно опознал Пристанище Мясника. Уж очень она подходила под местные слухи, а значит, что умбаранец попал прямо в точку. Осталось только найти контрабандиста, которого пока нигде не было видно.
Начальство экономило на электричестве, поэтому заключенные работали пока светило солнце и не становилось совсем темно. Кормили один раз, причем во дворе. Просто выпускали других заключенных с полевыми кухнями.
Стража старалась вообще не пересекаться с заключенными, действуя твердо, четко, но издалека, вмешиваясь только в крайних случаях. Тейн узнал, что на этом уровне, помимо его красного существовало еще два тюремных крыла заключенных: зеленое и синее. Каждое выходило на разные площадки шахты и не пересекалось на верхнем уровне. Интереснее Тейну казалось то, что никто не видел цель. А ведь низкий и уродливый Яблогианин по имени Азмориган сильно выделялся на фоне людей или местных роминов.
Эта крыса выросла на Нар-Шаддаа и успела стать “знаменитой” в определенных кругах. Так что шаг за шагом Тейн нашел любителя нарушать границы через тайные тропы. Осталось только схватить и доставить тушу Роммелю, пока никто не узнал, что скрывает карлик.
За время существования тюрьмы предприимчивые заключенные наловчились и проносить какую-никакую контрабанду, вернее покупать ее у тюремщиков и наладили общение между крыльями. Услуга “узнать о как-нибудь заключенном” стоила всего сотню кредитов, а вот заказать убийство или как-то унизить оппонента уже стоило дороже.
В Пристанище заключенные держались бандами, но так, чтобы об этом не прознало начальство. В основном делились или по расам или по родной планете, сектору. Куда назначить бледного Тейна местные не понимали, поэтому осторожно наблюдали и потихоньку провоцировали. Сам убийца уже понял, что за ним наблюдает начальство, которое только и ждет, чтобы выдавший себя за наёмного охранника Тейн не выдержал и согласился на сделку с местной службой безопасности. Они не спешили, жертва же и так в
Или терпения у местного тюремного начальника хватило на полторы недели. Потому что, в один прекрасный момент, когда всех снова оштрафовали на пайки, среди заключенных поднялся бунт.
Тейн выгружал породу в измельчитель, когда весь двор оглушила серена. Не успел старший надзиратель закончить пылкую речь, о том, как его достали ленивые помои вроде заключенных, как один из этих лентяев попал острым камнем прямо в голову надзирателя. Не спасла даже высокая ограда, ведь, этот умник додумался подняться на пьедестал, чтобы каждый заключенный мог его лицезреть.
Кровь брызнула во все стороны, заливая лицо орущего мужчины. Камень рассёк ему бровь, вызвав обильное кровотечение и может сотрясение, но не больше.
— Чертовы засранцы! Да вы у меня голодать будете! После того, как вам ребра пересчитают!
По сигналу тревоги поднимался особый отряд спецназа. Всем заключенным следовало немедленно вернуться в камеры или лечь на пол, где бы они не стояли.
— Эй, одноногий, ты не слышал господина начальника? — рядом с дробилкой показался задира никто в компании двух людей-прихвостней.
— Твои подружки? — Тейн не спешил исполнять команду, только поудобнее облокотился на тележку, где среди породы лежала лопата.
— Начальник просил, тебя сильно не уродовать. Ведь кто-то уже постарался, — оскалился никто и заостренным куском железа обернутым в тряпки показал на искусственную ногу умбаранца, — почешите ему ребра, мальчики. И поспешите.
— Ха, — обрадовались помощнички и ринулись в сторону умбаранца.
— Не дёргайся, старичок! — погрозил бугай и размашисто
Тейн же пригнулся, пропуская над собой тяжелый удар. Ему только и осталось, что ударить протезом ровно в коленную чашечку, чтобы враг повалился на землю и заныл от боли.
Второму громиле досталось сразу следом. Тейн повалил груженую тележку, поднимая облако пыли. Словно дымовая завеса пыль скрыла умбранаца, ровно до того момента, как он не ударил прямо в солнечное сплетение, зажав в пальцах металлический колышек, которым обычно крепили страховочные тросы в шахте.
Стоило пыли осесть, как стало понятно, что дешевое мясо кончилось, и Тейн остался наедине с никто.
— Тебе не жить! — задира многозначительно провел ладонью по шее и выставив руку с заточкой, пошел в наступление.
Тейн же чуть согнул колени и согнулся, сжимаясь всем телом словно пружина готовая выстрелить.
Механический протез ловко поддел выпавшую из вагонетки лопату прямо Тейну в руки. Одного взмаха черенком хватило, чтобы среди воя сирены раздалось громкое боньк.
— Ах, мелкое дерьмо, мои глаза! — никто получил удар плашмя, что не помешало ему закрыться своей же заточкой, вот он сам себя и ранил, — я тебя поймаю, маргала выколю, мелкое дерьмо!
— Ага, давай помогу найти, — сладким как пот больного сахарным диабетом второго типа голосом ответил Тейн и толкнул задиру прямо в барабаны дробилки.