Капитан прыгуна К1.0. Книга 1
Шрифт:
– Да, я подписывал разрешение на обработку личных данных.
Я почувствовала пристальный взгляд своего чистокровного и решила включить в речь некоторые уточнения.
– Он не хотел отвлекать тебя или Глеба от отпуска без крайней необходимости, поэтому обратился ко мне. Но я должна рассказать вам о его просьбе, поскольку считаю это нужным. Речь о твоем статусе гибрида.
Вся троица напряглась, и за этим стояло что-то большее, чем простое удивление.
– Дело в том, что твоя психика отличается от психики гибридов или тала. Это не бросается
– Кроме личности моего биоотца, - нетерпеливо перебил меня Тим.
Я кивнула.
Он не выглядел сердитым или расстроенным, наоборот, был возбужден, а глаза горели азартом. Я осторожно взглянула на Глеба, не осуждает ли он меня. Только начав говорить, осознала насколько неприятно мне самой чувствовать себя скрытной с ним. Нет. Мой капитан не осуждал, но все же я приняла решение в будущем больше ничего не утаивать. Он был прав: эта ирра ведома желанием сама решать что, кому и когда говорить. С таким подходом здоровые отношения, основанные на открытом сотрудничестве, не построить.
– И что ты нашла?
– Не я. Арга. Я попросила Крона прислать мне расшифровки и утром передала их ей.
Тимур мгновенно сменил объект интереса.
– И?
– У тебя в коде много мусора.
– Арга заговорила на тала.
– В целом, на фоне расшифровок гибридов выглядит привычно, стандартные некритичные ошибки проектирования землян - встречается довольно часто, у нас на них уже не обращают внимания. Знаешь, как говорят, что сделано на Земле, то сделано на Земле. И я бы не обратила внимания, но Илмера просила быть придирчивой, так что я постаралась и кое-что обнаружила. Во всяком случае, мне так кажется. Я заметила своеобразные строки в коде гематоэнцефалического барьера. Запись имеет непривычную форму, такой раньше не встречала. Думаю, это что-то вроде усиленной защиты мозга от разрыва белковых цепей в результате потребления различных токсинов.
– Я никогда не пьянею, - кивнул Тим.
– Как тала. Это?
Арга отрицательно покачала головой.
– Нет. Я хочу сказать, что впечатление, будто стандартно опасные токсины способны вывести твой мозг из строя быстрее, чем мозг человека. И вот таких мусорных блоков у тебя много, и я не уверена, что они, действительно, результат типичной для землян небрежности.
Тим откинулся на спинку своего кресла и уставился невидящим взглядом в пол. Глеб внимательно изучал лицо друга и размышлял о чем-то своем. Сур придвинулся ко мне ближе и тихо прошептал:
– Переведи, пожалуйста.
Я с готовностью выполнила его просьбу. Выслушав меня, Мансур взглянул на Аргу.
– То есть зрелые профессионалы не нашли, а ты нашла?
Я на всякий случай перевела его вопрос озадаченной подруге. Она в ответ смерила Сура сердитым взглядом.
– Я практикующий хирург нейроморфных систем. У меня широкий
Мансур выслушал мою версию ее слов и тоже заметно разозлился, но промолчал.
– К слову, нейроморфов так убить можно, любым токсином - все еще сердито проговорила Арга.
– Поэтому землян, имеющих доступ к искусственным биологическим системам, проверяют дополнительно, и контракты у них сложнее.
– Хочешь сказать, я нейроморф?
– невесело усмехнулся Тим.
– Нет, конечно.
– Арга встрепенулась.
– О, ты шутишь... Но, все равно, нет.
Я улыбнулась. Мансур вышел из себя сам и сбил с мыслей ее, только я не
разобралась, в причине столь резкого перепада в его настроении.
– А сейчас?
– напомнил о себе он.
Я извинилась и перевела на русский оставшуюся часть диалога.
– А, - усмехнулся Сур.
– Тим, это замечание меня касалось и моих взглядов на экстремальное пилотирование. Типа я безответственный, и до техники меня допускать нельзя.
– После такой пилот, - сердито откликнулась Арга, - лечить корабль долго!
– Такого пилота, - поправил ее сдержанно Мансур.
Я взглянула удивленно на Глеба. Когда это у них спор начался? Но чистокровный только пожал плечами, а, значит, они с Тимом тоже предысторию не знали.
– И что там лечить? Ну, обгорит обшивка, и?
– А боль в психика!
– взвилась Арга, напугав меня. Я впервые видела ее такой эмоциональной.
– Стресс, - поморщившись, подсказал ей нужное слово Сур и кивнул в мою сторону.
– А нейролингвист на что?
– Она работает общение Каме и команда! Стресс она работает еще. Нельзя доводить Каме до стресс, потому что ты так хочешь!
– Арга сделала несколько шагов к дивану. В глазах ее читался гнев.
– Со стрессом она работает дополнительно, - поправил Сур.
– И как, по-твоему, пройти тогда сквозь взрывную волну?
– Далеко от взрыв... Взрыва, - вспомнила нужный падеж Арга.
Сур фыркнул.
– Так речь же шла о невозможности избежать контакта.
Арга сощурилась и едва ли не нависла над явно наслаждающимся перепалкой Мансуром.
– Упрямый, эксцентричный, - прошипела она на тала, - эгоцентричный, необученный человек.
– Гипотетической невозможности, - с усмешкой добавил он на русском.
– Я тебя не понимаю, - сердито перешла на чужой себе язык Арга.
– А ты выучи. Ты же умная.
Я вздохнула. Бить по стулу ногой, дергать за волосы, ставить подножки и выводить из себя этот землянин так и не перестал, но это было вполне предсказуемо. Меня больше поразила реакция подруги. Как тала ее интеллекта могла отвечать на его выпады. Я вспомнила девушку Йохану, которая годами игнорировала нежелательное поведение Мансура. Почему Арга не смогла сохранять спокойствие? Это ведь легко. Или нет?
Я снова взглянула на Глеба. Не знаю зачем, наверное, слишком привыкла искать ответы на все у него. Оказалось, что он наблюдает за мной с ласковой улыбкой.