Капитан Виноградов
Шрифт:
— Ну как?
— В общем-то…
— Зато безопасно! — Хозяин уже разлил из початой бутылки. — Закусить, правда, нечем, но… За встречу!
— И за покойничка… за генерала! — на всякий случай «выстрелил» капитан. — В курсе? Ах да, тут же у вас такой шмон был… Что им надо-то было, а?
Гребнев отставил пустой стакан:
— Ну, наконец-то! Второй день жду… — Он вдруг расплылся в хмельной самодовольной улыбке: — А я сразу понял, что это ты! Ходит, понимаешь, по аэропорту, смотрит, вынюхивает… Сразу позвать меня не мог?
— Ага —
— Тоже верно… Ты, Саныч, всегда был — голова! Это хорошо, что ты теперь с нами работаешь… Привез?
Виноградов безошибочно понял, что речь идет о деньгах… С такими исходными данными импровизировать было уже значительно проще:
— Я что, Виконт, кассир? Мелко ты меня…
— Да нет… Но хотя генерал, земля ему пухом, лично рассчитывался — и ничего, — пожал плечами Гребнев.
— У меня все по-другому будет поставлено. Но об этом позже… Давай пока — излагай!
— А что излагать? — Где-то в глубине сознания, окутанного спиртовыми парами, шевельнулась настороженность. Виноградов понял, что нельзя ни на секунду терять темп.
— Что было после телефонного звонка?
Если бы собеседник сейчас спросил «Какого?», капитан оказался бы в весьма затруднительном положении… по счастью, этого не произошло.
— Ну, я когда ту хреновину нашел, хозяину позвонил сразу же…
— Знаю! Я рядом с ним стоял. Слышал. — Перед глазами Виноградова возник кабинет в Большом доме, диктофон, голос генерала и другой голос, — теперь он был уверен, что обладатель этого баритона сидит сейчас напротив. — Ты должен был приехать…
— А я и приехал! — Если у Виконта и были какие-то сомнения, то теперь… — Только позже.
— Да позже ты и на хрен не нужен был!
— Да ты выслушай, Саныч! Так уж получилось, что… Кто мог знать?
— Ладно. Давай по порядку.
— Сейчас… Может — допьем, а? Вы не сердитесь…
— Не сердитесь! Детский сад… Разливай давай. Слушаю.
— За нового босса? Я так понимаю?
— Подхалим ты, Виконт… Ладно!
— Я всегда вас уважал, и так — кое-какие слухи ходили про ваши с покойным дела, про Чистяка, про счеты с Мастером…
— По делу будешь говорить?
— Прошу прощения! Извиняюсь! Так вот — я сразу догадался, что это за хреновина. Полярники ее почти на виду поставили, я даже думаю, что они не в курсе…
— Стоп! Какие полярники? Давай сначала.
— Понял… У нас половину семнадцатого ангара Полярный институт постоянно арендует. Комплектуют всякие экспедиции там, пробеги, перелеты… Ну я не знаю — короче, в этот раз завозили всякую технику и приборы для «высокоширотки» — на льдину зимовать. Я с мужиками-то давно скорешился — нормальные ребята, не при делах… Спирта, тушенки, если надо — без проблем! Ну и так вообще… В тот день смотрю — сгружают машину, трейлер, а среди ящиков — та самая бочка, про которую хозяин ориентировал. Точно она была! Я сунулся проверить —
— Ну правильно!
— Обижаете! Я вохровцев натравил — те проверили документы, все чисто, Ассоциация полярников, груз с сопровождающими — от Прибалтийской географической обсерватории, убывают на действующую станцию… Значится: «оптические и радиометрические приборы».
— Ловко!
— Ну! Я хозяину позвонил — много же по телефону не скажешь, он сам учил, а потом… все равно до конца дежурства не смотаешься, у нас сейчас зам по розыску такая гнида… Да ты его знаешь — Бревенко!
— Дальше что?
— Чего? A-а… Я решил, чтоб время не терять, — поподробнее кое-что разведать про этих «прибалтов». Сел с мужиками из Полярного института, с постоянными посидел… То-ce, пришлось спиртяги немного…
— Ну?
— Ну и плохо мне стало — отравился, наверное. Консервами, что ли? Казалось — помру. Прилег, а в себя пришел только с утра… Да вы не думайте! Я ж там всю механику понял, в следующий раз…
— А «бабки» тоже в следующий раз получишь? А?
— Владимир Александрович! Но ведь я ж полдела-то сделал? Мы сначала договаривались — только позвонить, а насчет приехать…
— Ладно. Шучу. Что узнал?
— Значит, главное. Они отсюда вылетают двумя бортами на Тикси. Потом часть — останется, базу готовить. А другой самолет — прямо на льдину, все там выгрузит и обратно…
Гребнев еще продолжал что-то говорить, но капитан не слушал. Он знал больше собеседника. Теперь он знал практически все…
— Владимир Александрович?
Виноградов поднял телефонную трубку и потом посмотрел на индикатор АОН — номер абонента не высветился.
— Алле! Это Владимир Александрович?
— Да. Слушаю вас.
— Это Николай Николаевич. Не забыли?
— Нет. Не забыл. — Виноградова передернуло — то ли от холода промерзшего за ночь пола, то ли…
— Жаль, что нам не удалось закончить беседу. Вас так скоропостижно выпустили… Все-таки хотелось бы определиться, потолковать… Алле! Вы слышите?
— Слышу… Когда, где? Если завтра — то мне на службу, придется выписать повестку.
— Хотелось бы сегодня. Тем более, вы, кажется, вчера куда-то ездили?
— А что — не стоило? — ответил вопросом на вопрос Виноградов.
— Как сказать… В два часа — устроит? Пропуск внизу, у часового.
Капитан машинально отметил про себя, что сотрудник милиции сказал бы «у постового».
— Я буду, — и положил трубку.
Но почти сразу же был вынужден снова поднять ее:
— Слушаю! — Индикаторы показывали нечто непонятное, очевидно — радиотелефон.
— Саныч? Проснулся?
— С выходом, Мастер! У меня нелады с телефоном…
— В курсе… Как насчет повидаться?
— Нет проблем!
— Тогда давай так. Через два часа на «Динамо». У зала борьбы. Сможешь?