Капитан. Наследник империи
Шрифт:
Мёртвый воздух, мёртвая вода…
Принц, всё так же не открывая глаз, чуть напряг передние ушные мышцы. Заострённые кверху раковины привычно выпростались из-под гладких иссиня-чёрных прядей. Эльф склонил голову.
Где-то далеко внизу, у основания бетонной коробки, предоставившей им приют и ночлег, чуть слышно, на пределе даже эльфийского слуха тонко струилась вода. Ещё дальше, за соседним зданием, укромно урчал как будто большой тихий зверь. Мягко преступали чьи-то ноги. Вкрадчиво позвякивало железо.
Он распахнул глаза и вскинул голову.
Бетон сухо цокнул. Голову и плечи болезненно окатило мелкой каменной крошкой. Он удивился было, что не слышит звука выстрела, но тут же вспомнил, как Немец упоминал и о существовании огнестрельного оружия бесшумного боя. С той стороны донёсся негромкий, но отчётливый звук, словно кто-то с досадой прищёлкнул пальцами в латной перчатке. Теперь он слышал и человеческие голоса, тихие и напряжённые.
Он обернулся, оценивая возможность уйти с балкона. Увы, ещё два кусочка металла тут же ударились о каменную плиту над головой. По всей видимости, среди нападающих имелись воины, также способные видеть в темноте.
Непременно следовало немедля предупредить человека о нападении, но Кави не мог измыслить иного способа, кроме как подать голос; однако не усугубит ли громкий крик их и без того скверного положения? Тактика огнестрельного боя по-прежнему оставалась для него загадкой, однако логика любой войны подразумевает стремление к скрытности.
Эльф не успел принять решение, как этажом выше прогрохотала короткая очередь. Едва он догадался, что стреляют из того же здания, в котором расположились беглецы, – следовательно, это ведёт огонь удачно проснувшийся капитан, – как ночь отбросила остатки стыдливости и пришла в суетливое, но грозное движение.
Зазвучали – более не сдерживаясь, – человеческие голоса, какие-то неизвестные приказы и ругань; загудел металл, зазвенело стекло, зарычал далёкий угрюмый зверь. Вздрогнул под ногами голый выщербленный пол.
Принц вскинул голову, пытаясь хоть как-то оценить обстановку; он надеялся, пользуясь суматохой и темнотой – ночное зрение не бывает абсолютным, – всё же проскользнуть в глубину этажа. Но в лицо ему тут же ударил свет – будто мириады свечей, вспыхнувших в глубине злого зеркала.
Потрясённый беспощадной яростью этого противуестественного света, он снова прижался к грязному каменному полу.
– Кави, – произнёс напряжённый голос у него за спиной.
Принц быстро обернулся.
В глубине проёма сосредоточенно оскалилось бледное лицо сударя капитана.
– Будь готов, – сказал капитан, показывая ему сперва два воздетых пальца, но сразу поджимая один.
Кави подобрался, придерживая меч. Знака он не понял, но суть ситуации уловил вполне: Немец собирается дать ему возможность уйти с балкона; вероятней всего, он намерен неким своеобычным способом отвлечь внимание стрелка.
Однако же способ оказался паче чаяния незатейлив.
Капитан не стал подставляться под удар сам, но лишь чуть склонился к проёму и, внимательно
– Ты – «СВД» и второе «весло».
– Сударь капитан…
– Цыц.
Капитан привычным жестом закинул за спину «калаш», достал и взвесил в руках пистолет. Быстро, чуть приседая и переваливаясь на рёбрах ступней, размял ноги.
– За мной.
И, не оглядываясь, двинулся к левому блоку лестниц.
Немолодой и довольно мясистый мужик шёл быстро и легко. Странное дело: говорят, ответственность – это груз. Немец же, внутренне приняв на себя ответственность за дурковатого сопляка, неожиданно для себя самого чувствовал прилив сил и уверенности. Он был на месте – своём – и занимался делом – своим.
Ты ещё ляпни что-нибудь вроде «служить и защищать», подумал капитан, выцеливая очередную подозрительную тень.
Чувства обострились, тело двигалось чисто и свободно. Ствол «макара» следил за взглядом – в тесноте заброшенных зданий пистолет был надёжнее, по крайней-то мере до первого огневого контакта.
Капитан собирался снова уйти в подвалы. Но для этого было необходимо пересечь технический этаж и спуститься ещё на четыре пролёта. Вряд ли вованы рискнут сунуться внутрь – не та у Немца репутация, чтоб к нему внагляк соваться, ой не та.
Он быстро обвёл стволом пустые провалы окон.
Будут блокировать снаружи.
Снайперы… да, «винторезы»: девять мэмэ, характерный свист. И работали сразу на поражение.
В принципе, это хорошо: задача ликвидации существенно проще задачи захвата, следовательно, в подземелья пока тем более не сунутся, будут рассчитывать на общее огневое превосходство.
Вот так, капитан. А нам остаётся рассчитывать на нехватку квалификации противника.
И ведь хватает сил улыбаться-то, подумал Немец, прижимаясь к стене и осторожно заглядывая в колодец. С тебя, дурака старого, и срочников довольно, если что. Тупенько так: общее огневое превосходство… теория суха.
Сейчас бы «Зарю» за окно, допустим.
Хотя там прожектора подтянули, эффект психофизиологического воздействия теперь недостижим.
А это ведь и не вэвэшники-то могут быть. Как-то слишком быстро их отследили. Локализовали здание…
Да нет, не «принц», конечно… принц теперь свой, принца я выведу, кровь из носу…
Ролевик шёл след в след, и шёл прекрасно – ни хруста под ногами, ни шороха обмятого камуфляжа, ни даже позвякивания этих его идиотских фенечек.
Немец полуобернулся к парню, поднял ладонь и указал пальцем на лестничную площадку. Дождался понимания в глазах ролевика и добавил второй палец.