Капитан
Шрифт:
Задумавшись, я чуть не налетел на новичков, терпеливо поджидавших отставшего Командира: переминаясь с ноги на ногу, они любопытно рассматривали неприступное с виду, овеянное слухами здание Таможни. Поговаривали, что в подвалах этого легендарного дома спрятаны добытые во время рейдов сокровища контрабандистов и пиратов. Только простаки вроде Бина и Газа могли поверить в подобную чушь - все конфискованные товары немедленно отправлялись в бездонную губернаторскую казну, правда, «все», в понимании Капитана таможенников, являлось весьма расплывчатым понятием,
В крайнем окне второго этажа мелькнула тёмная фигура - значит, Шон уже ждал меня, и, буркнув помощникам:
– Не отставать и не пялиться по сторонам!
– прошёл мимо вытянувшегося в струнку караула, поднявшись по крутой лестнице к кабинету Капитана Таможни.
Не успевшие отдохнуть ноги загудели от напряжения, а вот живот радостно заурчал в предвкушении долгожданной еды: в одном я был совершенно уверен - голодным отсюда не уйду. Это объясняло внезапную радость новобранцев, наслышанных о хлебосольном Хозяине Моря– так главный таможенник любил называть себя в узком кругу друзей, то есть, наедине со мной.
Его крепкая фигура выплыла навстречу нашей маленькой делегации, поразив своим «величием» неокрепшие души ребят - Шон, в полку больше известный как Верзила, был и в самом деле крупным парнем– на голову выше любого из статных гвардейцев Элитного Губернаторского Отряда. Его кулаков побаивались даже самые отъявленные драчуны, а уж в бою он приводил врагов в ужас одной только своей свирепой физиономией. Во всяком случае, если верить его же байкам, которые мой друг рассказывал на привале под смех уставших бойцов…
На этот раз, радостно одарив нас улыбкой великана-людоеда, Шон не стал привычно душить меня в объятиях с оглушающими воплями:
– Как же я по тебе соскучился, рыба моя!
– хотя мы виделись месяц назад в нашем любимом таверне со странным названием «Загулявший заяц», где вдрызг напились со всеми вытекающими последствиями. Мне тогда как мальчишке, пришлось краснеть перед Айшой за свой помятый вид, оторванный рукав камзола и непонятно откуда взявшийся фонарь под глазом.
На этот раз Капитан Таможни, оценив хитрым взглядом молодое пополнение Стражи, церемонно пожал мне руку и протянул мягким, обманчиво ласковым голосом, совершенно не соответствовавшим его грозной наружности:
– Приветствую лучших представителей нашей замечательной Стражи на борту моей скромной сухопутной шхуны. Слышал, Вы сегодня славно потрудились, поймав заговорщика и коварного убийцу. Горжусь, и всё такое… Может, перекусим, перед тем как заняться делом? Что скажете?
Проголодавшиеся новобранцы, глотая слюни, бросали на меня умоляющие взгляды, и, хлопнув Верзилу по плечу, я одобрил это предложение:
– И тебе привет, Таможня! И когда только научился так красиво говорить? На тебя это не похоже…
Шон хмыкнул:
– Два часа зубрил приветственную речь на случай если Императорская особа решит нас посетить, но, к счастью, пронесло, - он кивнул, приглашая за стол, на котором
Я с тоской провожал голодным взглядом отлично прожаренные тушки с румяными, но слишком жёсткими корочками. Осторожно потрогал ноющую челюсть, и понятливый друг приказал поставить передо мной миску с жидкой словно кисель кашей, которую я быстро оценил по достоинству, стараясь не обращать внимания на раздававшиеся рядом хруст и чавканье молодых зубастых счастливчиков…
Мы не прерывали священный ритуал приёма пищи никчёмными разговорами о делах, и как только на столе остались лишь груда начисто обглоданных костей и пустая миска из-под каши, Шон отправил объевшихся ребят в оружейную. Стоило им скрыться из виду, друг наклонился ко мне:
– Раз уж бедолагам не повезло связаться с тобой, им понадобится нормальное оружие, а не то дерьмо, которым снабжает Стражу ваш бестолковый Комендант. Я приготовил парочку действительно хороших клинков - достались при проверке одного торгового судна. Не смотри на меня с иронией, Капитан, хочу, чтобы твою спину прикрывали стоящие мечи, и всё такое…
Я вопросительно взглянул на друга, слишком уж серьёзно прозвучали его слова, но он как всегда отвёл взгляд. Эта была его «странность» - не смотреть в глаза собеседника, и поначалу она меня очень настораживала. Но со временем привык - в конце концов, у всех есть свои заморочки…
– Ладно, Шон, спасибо за угощение. Давай перейдём к делу, - протянул ему свиток с приказом, - думаю, об этом тебе известно больше моего…
Капитан Таможни отбросил гербовую бумагу в сторону и подошёл к окну, сцепив пальцы за спиной. Спросил, не поворачиваясь:
– А что это за свёрток ты притащил подмышкой, рыба моя?
Я хмыкнул:
– Опять за своё, терпеть этого не могу…
Он слегка повернул голову, обнажая в хитрой улыбке крупные зубы:
– Знаю, но мне нравится тебя дразнить, Робин… Так что там, неужели подарок?
Пришлось развернуть плащ с вышитой каракатицей, доставшийся мне от охранника подпольной курильни:
– Догадываешься, откуда эта вещь, Шон?
Таможенник скривил губы, рассматривая эмблему на воротнике, внезапно брезгливо сбросив плащ со стола на пол. В его голосе появился лёд, от которого у меня стало холодно в груди:
– Почём мне знать, Капитан… Скажу только - будет лучше, если и ты забудешь о каракатице. За этим кошмаром стоят сильные и опасные люди: ни тебе со всей Городской Стражей, ни мне, ни целому гарнизону не справиться с ними… Во всяком случае - в этой жизни, - в глазах друга, смотревшего куда-то за меня, я увидел пустоту и обречённость. Его палец указывал наверх, и не надо было повторять дважды, чтобы понять, кого он имел в виду…
Несколько мгновений мы молчали, и когда Шон снова заговорил своим обычным весёлым тоном, я вздохнул с облегчением: