Капкан для лисы
Шрифт:
— Гены у тебя и в самом деле не промах, надо же, — весело продолжил незнакомец, оказавшийся парнем чуть старше меня, обладателем внушительного брюха, не сильно уступающим ему по размеру щек, и широкой улыбки, — Обычно от этой дряни такие худые щепки как ты в себя приходят куда дольше.
— Если я щепка, то ты тогда кто?!
— Хорошего человека должно быть много, — обиженно заметил пончик.
— Сомнительная радость быть хорошим человеком, да и вряд ли подобный станет заниматься чем-то противозаконным, — заметила я, борясь с подступающей тошнотой. Что за дрянью меня отравили? Вроде, когда шастала по коридорам
— А я и не занимаюсь! — задиристо заявил толстяк.
— Наверное, я все же долго провалялась в отключке, раз за это время успели легализовать похищения… Может, расскажешь, где мы? — без перехода поинтересовалась я.
— Хорошая попытка, но вряд ли.
— А жаль, очень жаль, — я зажмурилась и оперлась рукой на кушетку.
— Эй, тебе плохо? — засуетился толстый, который похоже за меня отвечал и должен был к чему-то там «подготовить».
— Тошнит, и в глазах двоится.
— Тебе нужно попить, ты слишком быстро пришла в себя, вот тебя должно быть и мутит… Возьми, — он протянул мне стакан воды.
— Сам пей, Биг Мак!
— Отлично, умри от жажды и проучи меня!
— Лучше уж от жажды… мало ли что вы мне там подмешали.
— Ну… дело в общем-то твое, — пожал плечами толстяк, — Не хочешь — не пей. Но учти: через час ты должна быть как огурчик.
— Ничего я тебе не должна, мой необъятный недруг, — я откинулась на кушетке и прикрыла глаза.
— Прекрати хамить и выпей чертову воду.
— Нет! Я принципиально не выполняю требования похитителей.
— А придется, уважаемая Сентябрина Евгеньевна, — ответил голос, пончику не принадлежавший. Я открыла один глаз и удостоверилась: передо мной стоял мой новый и крайне неприятный знакомый Борис Иванович. И с данного ракурса еще больше напоминал чертову змею. Не скажу, что по нему скучала, но его появлению была рада: от толстяка все равно толку чуть, а Змей выглядел человеком, наделенным властью, то есть уж он то точно был в курсе происходящего.
— И что же вы сделаете, если я откажусь?
— Вы разумная девушка, так что не откажетесь. А теперь прекратите ломать комедию, вам пора собираться.
— Куда?
— Далеко идти не придется. — злобно усмехнулся Змей. Положительно, у парня ко мне нешуточная неприязнь, знать бы, с какой стати.
— Похоже, с моей разумностью вы дали маху, потому что никуда я не пойду. Вам надо — вы и идите, хотите — меня несите. Но сама я не сделаю ни шагу! — нагло улыбнувшись, заявила я. Выводить людей из себя — один из моих основных талантов.
— Прекрати ломать комедию и немедленно поднимись! — рявкнул Змей.
Неохотно я повернула голову (до этого я пялилась в потолок), тяжко вздохнула и покачала головой:
— Да уж, не вы один оказывается ошибались. Я вот тоже подумала, что вы человек не лишенный разума, Борис Иванович. А вон оно как оказывается, до вас даже простые предложения доходят медленно. Ну хорошо, не совсем простые, одно было сложноподчиненным… или сочиненным? Честно говоря, я уже не помню, что там и к чему относится, но если…
— Заткнись!
Змей в два шага оказался возле меня, дернул за руку (довольно больно, кстати) и заставил принять сидячее положение. Потом зачем-то потянул с кушетки, наверное,
— Доигралась, тварь?
— Эээ… Борис Иванович? — неожиданно подал голос пончик, — Может, не стоит? Фингал под глазом ей ни к чему…
Змей злобно зыркнул на толстяка, но меня отпустил. Потом расплылся широкой многообещающей улыбкой.
— Ты прав, фингал ей ни к чему. Хотя скоро это может показаться ей розовой мечтой, кто знает, кому достанется эта мерзкая девка и что с ней сделают… А теперь, приведи ее в порядок и отведи наверх. Если придется, вколи ей дозу транквилизатора. Понял меня?
— Да.
— Отлично. Поторопись тут.
— Ты же понимаешь, что после этого жить тебе осталось всего ничего? — бросила я Змею вдогонку, нацепив на физиономию самую многообещающую улыбку из своего богатого арсенала.
Он притормозил:
— Ты что-то сказала?
— Я уже поняла, что ты тупой, но чтобы еще и глухой…
Готова поклясться, от ярости он побелел еще больше, хотя и до этого был белее некуда.
— Кажется, я объяснил недостаточно ясно: в этот раз твой папочка тебя не спасет. И твой знаменитый дружок тоже, раз на то пошло, так что можешь засунуть свои угрозы подальше. Лучше наслаждайся последними счастливыми минутами своей жизни, сука!
— Мой знаменитый дружок знает, где меня искать. И найдет, рано или поздно. Для меня, конечно, лучше, если это случиться рано, а вот для тебя исход один: он порежет тебя на ремни и скормит бродячим псам, это я тебе обещаю. Разница в том, увижу ли я эту славную картину своими глазами, или же нет. И кем бы ты там ни был, и чем бы тебе не насолил мой отец, тебе конец, так что наслаждайся ты своими последними часами.
— Ты… — Змей медленно двинулся ко мне. Кажется, он готовился ко второй пощечине, но я ему такой возможности не дала:
— К тому же, судя по твоим туманным и неуверенным угрозам, ты здесь ничего не решаешь. Решает кто-то другой, ты лишь жалкая пешка. Так что, вполне возможно, твои пустые угрозы таковыми и останутся.
— Увидим, — пообещал Змей и наконец то удалился. Судя по его физиономии, для этого он собрал всю свою силу воли и выдержку в кулак. Это было достойно уважения, из себя я вывела его, не жалея на это сил.
— Какие нынче несдержанные юноши, так и норовят поднять руку на хрупких сударынь, — прокомментировала я его уход, красочно закатив глаза. И хоть длинноносый Борис Иванович так же походил на юношу, как и я на клоунессу цирка дю Солей, лесть еще никому не вредила.