Капкан на амура
Шрифт:
– Гоша, сын мой, возвращайся под родную крышу! – велела она.
– Но, мам, а как же… семейное удовольствие?
– Не стоит искать его в ежедневных битвах, это похоже на мазохизм, – ударила словарным запасом маменька.
– Но ты же сама нашла Юленьку!
– Сын мой! Я, как и все живое, могу ошибаться.
Казалось бы, Гоше надо бы запомнить этот урок и дальше уже полагаться только на себя, но слова мамы так и оставались законом.
– Гоша, сын мой, – говорила сейчас мама. – Эта девочка расцвела для тебя! Она составит твою судьбу! Немедленно иди и помоги ей дотащить чай!
Гоша
– А вот и я! Гоша, возьми у меня чайник. Сейчас мы будем… Господи, что это у вас на столике аптекарский киоск? Гоша, убери все, температуру не надо сразу бить антибиотиками. Это же убийство! Сейчас мы… так, вот вам… тихонечко, я сама подам…
Через полчаса маменька Гоши уже души не чаяла в новой подруге сына, а Гоша… Он тоже поглядывал на Маринку глазами матери.
Гоша пошел провожать Маринку домой даже без маменькиного напоминания. Больная женщина сама хотела проводить ее, но Маринка категорически воспротивилась.
– Вы чего это придумали? – округлила она глаза. – В постель! И не закутывайтесь одеялом, у вас же температура большая, а вы ее еще больше нагоняете. Гоша, после того как проводишь меня, проветри у мамы комнату. Да, и пить! Пейте и пейте. И не вставать!
Маменька только согласно кивала и тихо, блаженно улыбалась.
– Мам, – задумчиво промолвил Гоша. – Похоже, эта девушка составит не только мою судьбу, но и твою.
– Гоша, беги скорее, не трепи девочке нервы. Она уже ждет тебя в прихожей. Сын мой, скажи ей, что завтра мы ее ждем на ужин.
Когда Гоша вышел в прихожую, Маринкина участь уже была решена. И это у Гоши было прямо на лбу написано аршинными буквами.
У Маринки начиналась в жизни новая волна.
На следующий день Маринка не утерпела и сообщила подруге важную новость – Гоша ее представил собственной матери!
– Геля! Это было… почти сватовство! Нет, я не вру! Я даже не могла представить, что наш роман наберет такие обороты!
– И как это Гоша решился? – удивилась Геля. – Он же никого до дома не доводит…
– А я не стала ждать, когда он отважится, я сама к нему пришла, – призналась Маринка, но сразу добавила: – Просто я по глазам поняла, что он хочет меня видеть в своем доме. Знаешь, так бывает – человек хочет пригласить, а стесняется. Это как раз Гошин случай. А там его мама! И… Ты знаешь, я ей сразу понравилась.
Геля округлила глаза, и потом ее лицо расплылось в улыбке:
– Понравилась? Ты? Вере Геннадьевне? Маринка, все! Можешь искать себе свадебное платье. Через месяц Гоша позовет тебя под венец. Конечно, если ты за этот месяц не выкинешь чего-нибудь такого, что не понравится его маме.
– Чего же я буду выкидывать? Я все в дом! Как ты говоришь, зовут маму-то? Вера Геннадьевна? Надо бы запомнить. Как думаешь, она обрадуется, если я ей подарю абонемент в бассейн?
– Лучше путевку в санаторий.
– Точно, лучше. Эх, надо бы деньжат подкопить, – задумалась Маринка и тут же выдала: – Ты у меня не купишь ту хорошенькую новенькую шубку? Недорого возьму.
– Это из искусственного
– Значит, не купишь, – с досадой поморщилась Маринка. – Ничего, я ее продам своей соседке. Я ей отдаю старые журналы мод, и она считает меня эталоном моды.
Геля только вздохнула – теперь у Маринки была цель, и она не просто шла, а неслась к ней огромными прыжками.
Пока они разговаривали, вернулась с работы Наталья Марковна, и Маринка поделилась с ней новостью.
– А ведь я скоро замуж выхожу, – заявила она, уплетая плюшки, которые Наталья купила к чаю. – Вот в течение месяца и выйду. Мне так Геля ваша сказала.
Наталья с удивлением уставилась на дочь:
– Геля, скажи мне то же самое.
– Если и тебя Гоша познакомит со своей мамой, то и ты можешь собираться.
– Вон оно что, – догадалась Наталья. – А он уже познакомил? Ну что ж, тогда, Марина, можешь выбирать платье. И все же обидно. Наш Паша нисколько не хуже, и потом… Он тебя познакомил со мной гораздо раньше.
Маринка не успела ответить – в дверь позвонили.
Геля пошла открывать и вернулась с огромным букетом. Он состоял из белых роз, из белых бантов и каких-то жемчужных бус и походил на свадебный. Красоты необыкновенной. Уж чего говорить, сейчас флористы пошли очень далеко, такие композиции творят.
Наталья Марковна застыла, а у Маринка кусок булки застрял где-то по дороге в желудок.
– Это что? – прошептала матушка.
– Букет, – выдохнула Геля. – Только что принесли.
– Кто? – воскликнули Наталья Марковна и Маринка.
– Ой, ну откуда я знаю, – отмахнулась Геля. – Принес какой-то посыльный. Спросил адрес и передал. Мам, где у нас такая ваза, которую тетя Серафима дарила? В ней букет будет смотреться очаровательно.
– Сейчас… – Наталья Марковна подскочила и уже через секунду принесла красивую, тонкую вазу. – Вот… Подожди, я воду налью.
Маринка неожиданно насупилась:
– Я не понимаю, зачем вы его в эту вазу сунули? А вообще-то ладно, пусть пока постоит. Пойду домой, заберу.
Мать и дочь уставились на гостью.
– Зачем ты будешь забирать мой букет? – дернула плечиком Геля.
– Твой? – вытаращилась Маринка. – Ясно же, что это Гоша подарил мне свадебный букет. Вы сами только что сказали – можешь готовиться к свадьбе! Вот мой жених подготовился.
Конечно, это мог быть только ее букет, так думала Маринка. А как иначе? Все идет по плану – вчера она познакомилась с Гошиной мамой, понравилась ей, как того и следовало ожидать, а сегодня он уже подарил ей букет. Как намек. Дескать, букет купил, осталось выбрать платье. Милый, милый Гоша! Господи, счастье-то какое! Как бы еще братьев приучить, чтобы они руки не распускали, а то узнают, что Гоша в женихи наметился, он опять зубов не досчитается. А ведь и эти синяки только синеть начали… Как же их познакомить? Ничего, она соврет, будто Гоша начинающий олигарх. Это мысль! Начинающий. И это вполне может оказаться правдой, потому что когда Маринка возьмет его в свои бережные руки, то… Вот, она еще не успела как следует заняться его воспитанием, а он уже и на букет потратился.