Капли великой реки
Шрифт:
Не только человек, но и все живые существа состоят из клеток. Поддержание жизни состоит в том, что вновь и вновь происходит деление клеток, старые клетки разрушаются и умирают, рождаются новые. Если есть старые и повреждённые клетки, деление которых затруднено, то рядом с ними появляются добровольные помощники, которые из лучших побуждений пытаются поддержать эти клетки. Они самозабвенно стараются защитить ослабевшие клетки, энергично делятся и множатся. В довершение всего процесс становится неостановимым. Процесс нельзя остановить, и он становится неконтролируемым. Состояние, при котором размножение клеток неограниченно и неуправляемо, и есть рак.
Поэтому можно сказать, что механизм возникновения рака имеет в широком смысле две разновидности: поломка педали
В обоих случаях возникновение рака провоцируют свои собственные клетки, намерения у которых самые добрые. Поэтому мне кажется принципиально ошибочным подход, заключающийся в том, чтобы раздавить и уничтожить болезнь, сжечь её дотла радиацией. Рак — это несчастные клетки, которые с горьким плачем несутся сломя голову, вопреки всем правилам движения. Они мчатся и вопят: «Кто-нибудь, остановите!»
Ведь, если в семье есть трудный подросток, не говорить же из-за этого: «В колонию его!» Раковые клетки — такие же члены нашей семьи. Если кто-то из родных с воплями несётся без тормозов, вся семья должна как-то его выручать. Точно так же, если в вашем теле ваши собственные клетки превратились в раковые и творят безобразия, надо постараться каким-то образом вернуть их к порядку. Если думать только о том, как бы их вырезать или сжечь, по-моему, толку не будет. То, что необходимо, — это силы для сдерживания бунта клеток и для контроля над ними, силы для того, чтобы вынудить их сбросить скорость. Я стою за подход к лечению рака, основанный не на подавлении, а на спасении.
В контексте присущих развитию человеческой цивилизации неких «биоритмов» очевидна тенденция нашей эпохи перейти от ускорения к замедлению. В разных сферах ощущается, что необходимо проявить мудрость и притормозить безумную гонку. Наверное, можно считать и японскую «экономику пузыря» безумной гонкой за ускоренным экономическим ростом. То, что называют ускоренным экономическим ростом, было гонкой вверх по склону к вершине горы. Многие нужные вещи были оставлены у подножия, мы бежали босые и в одних трусах, чтобы обогнать всех остальных. Куртка ни к чему — и так жарко, цветы в руках — избавиться, ничего не поделаешь, под мышкой зажат сборник стихов — он тоже мешает, выбросить. А добрались до вершины — там только осенний ветер дует. Посмотрели с горы вниз, в ущелье, и ясно стало, что брошенные по дороге вещи уже далеко, за ними вернуться нельзя. И ещё увидели других людей, которые взбираются вверх с песней, медленно-медленно, держат за руки детей, ведут за собой родню. А что же мы? Нам остаётся лишь спускаться вниз.
Однако путешествие в горы состоит не из одних подъёмов. Пока благополучно не спустился с гор — всё ещё в пути. Более того, на шестьдесят процентов успех восхождения зависит от того, насколько безопасным и красивым был спуск. От слова «спуск» создаётся впечатление, что тут уж сил особых не требуется, однако на самом деле спуск, как ничто другое, связан с нервным напряжением, спускаться с горы следует, проявляя максимальный профессионализм и сноровку.
Если судьбу общества уподобить индивидуальной человеческой судьбе, то, пользуясь терминами китайской философии четырёх времён года (зелёная весна, красное лето, белая осень, чёрная зима), вечно находиться в «зелёной весне» Япония не может, да и разгар «красного лета» для неё, пожалуй, уже миновал. Вот-вот — и нагрянет «белая осень». Это ни в коем случае не только пора угасания энергии. Это время, когда берётся под контроль безудержное и дерзкое стремление бежать вперёд и хочется, как говорится, спокойной обстановки — созидания зрелой цивилизации. Да, Япония миновала вершину. И каждый человек, который вскоре оставит вершину за спиной, тоже должен, по моему мнению, задуматься о том, как сбавить скорость и осуществить спуск под контролем.
ПРИЗЫВ К ТЕРПИМОСТИ, ИЛИ
Сегодня японцы испытывают настоятельную потребность в чём-то таком… Я думаю, всем хочется иметь что-то вроде жизненных убеждений, хочется иметь прочный хребет, который поддерживал бы существование. Стремясь к этому, на ощупь ведут поиски, но, по-моему, до сих пор ничего так и не нашли. И в качестве одного из простейших ответов каждому приходит мысль о себе самом: своя жизнь, своя семья, физическое тело каждого отдельного человека. Ну, это я очень хорошо понимаю.
В особенности когда подумаешь о конкретных людях, понимаешь, откуда нынешний небывалый бум заботы о здоровье: чем заботиться о невидимой глазу душе, уж лучше что-то сделать для своего тела, с которым всё более или менее ясно. Однако мне кажется, что, вообще говоря, здоровье — это не более чем иллюзия. После того как разрушились прежние иллюзии, одну за другой извлекают новые и испытывают на прочность — дурные потуги. Здоровье тоже принадлежит к одной из таких иллюзий.
Буддийская теория полагает, что в человеческом теле изначально гнездится четыреста четыре недуга. Состояние, при котором недуги проявлены, — это болезнь, в буддийских терминах — «неспокойствие».
К примеру, возьмём такое заболевание, как СПИД: даже если человек заражён вирусом иммунодефицита, коль скоро СПИД не проявился, этот человек может продолжать обычную жизнь, хоть и является носителем болезни.
С другой стороны, если хорошенько вдуматься, то ведь любой человек непременно умрёт и все мы с рождения, можно сказать, носим в себе бациллу смерти. Каким бы ни был человек здоровым, не бывает так, чтобы дряхление его не коснулось. Пусть у каждого человека это бывает по-разному, но рано или поздно каждому придётся стареть и умирать. Получается, что человек рождён на свет носителем болезни со стопроцентным летальным исходом. Если так рассуждать, то абсолютное здоровье — вещь невозможная, и когда людей с физическими ограничениями мы называем инвалидами, то возникает вопрос: кто же не инвалид, существуют ли вообще здоровые люди? Ведь человек всегда живёт бок о бок с самыми разными недугами — разве не так?
В последнее время наиболее интересным аспектом иммунологической науки является, вероятно, открытие того, что в иммунной системе живых существ присутствует фактор так называемой «толерантности». Деятельность организма, направленную на то, чтобы принадлежащее самому организму и внешнее по отношению к нему не втягивалось во взаимоуничтожительный конфликт, а как-то сосуществовало, в иммунологии называют «толерантностью». Это новейшая и привлекающая к себе наибольшее внимание область исследований — до такой степени, что 1997 году было присвоено название «Первого года эры международной иммунологии толерантности». Если говорить о концепциях, которые стали символическими для своей эпохи, то в 1960-х годах это были «мир и любовь», а теперь вот будет «толерантность». «Толерантность» значит прощение, приятие всех недостатков, не столько подбадривание, сколько утешение — так я это себе представляю. То есть я хочу сказать, что стараться что-то делать через силу нет необходимости и людям, которые не могут упорно бороться, не надо говорить: «Держись! Старайся!» Впасть в глубокое уныние тоже бывает важно для человека.
Как-то в документальной программе Японской вещательной корпорации NHK рассказывали, как работают зарубежные телестудии, и показали следующий эксперимент. Если существо по имени человек вообразит что-то хорошее и испытает удовольствие, то клетки его активизируются и жизненные силы заиграют с новой силой. И ведь на самом деле удалось заснять, как клетки возбуждаются, повышается их иммунитет и нейронные синапсы активно устанавливают связи в мозгу. Я это очень хорошо понял, но ещё интереснее было, когда в рамках того же эксперимента испытуемых попросили припомнить самые тяжёлые, самые печальные моменты в своей жизни. Некоторые участники эксперимента даже заплакали. Результат был поразителен, поскольку точно так же, как при переживании радостных чувств, все клетки у этих людей проявили активность и иммунные силы повысились.