Капут
Шрифт:
Это было в ясный сентябрьский день, мягкий почти по-весеннему. Осень уже обагрила старые деревья Оахилля. По проливу, в который вдается мыс, где стоит вилла Вальдемарсудден — резиденция принца Евгения, брата короля Густава V [13] Шведского, шли большие пароходы, серые, с нарисованным на их борту большим шведским флагом — желтый крест на синем фоне. Пролетавшие чайки испускали хриплые жалобы, напоминавшие всхлипывания детей. Далее, вдоль улиц Ниброплан и Страндвеген [14] , были видны покачивающиеся белые пароходы, носившие сладостные имена селений и островов, разбросанных между Стокгольмом [15] и архипелагом. Позади архипелага поднималось облако синего дыма, пересекаемое время от времени пролетающей чайкой. Ветер доносил звуки небольших оркестров из Белльманнзро и Хассельбакена, крики толпы моряков, солдат, девушек и детей, любовавшихся акробатами, жонглерами и бродячими музыкантами, которые слоняются целыми днями перед входом Сканзена.
13
Густав V — король Швеции. Вступил на престол 8 декабря 1907 г. (Примеч. сост.).
14
Страндвеген — набережная в Стокгольме («стран» — берег, «веген» — улица). (Примеч. сост.).
15
Стокгольм — столица Швеции, порт на Балтийском море, Основан в 1252 году. С конца 13 века — резиденция короля. Окончательной столицей независимого шведского государства стал с расторжением Кальмарской
Принц Евгений следил за лошадьми взглядом внимательным и нежным, с глазами, полузакрытыми под светлыми веками, изборожденными тонкими зелеными венами. В профиль и против света его лицо — розовое, с этими немного припухшими губами, губами гурмана, которым белые усы придавали любезность едва ли не гибельную, этот орлиный нос, высокий лоб, увенчанный очень белыми волосами, вьющимися и спутанными, как у только что проснувшегося ребенка, — представляло моему взору медальный рисунок лица Бернадотов [16] . Из всей королевской фамилии Швеции он больше всего походит на маршала Наполеона, основателя династии — именно принц Евгений; и этот профиль, отчетливый, острый, почти жесткий, представляет странный контраст с мягкостью его взгляда, деликатной элегантностью его манеры говорить, улыбаться, жестикулировать его прекрасными руками — белыми, с тонкими бледными пальцами — руками Бернадотов. Спустя несколько дней я пошел в один из магазинов Стокгольма, чтобы посмотреть на вышивки, которые король Густав V — по рисункам Тессина [17] , долгими зимними вечерами и в белые летние ночи, в его дворце Дроттинхольм, окруженный своими домашними и сановниками Двора, которые имеют доступ в его наиболее интимный круг, — создает с изяществом, тонким вкусом и мастерством исполнения, напоминающими старинное искусство венецианцев, фламандцев, французов. Принц Евгений не вышивает, он — художник. Его манера одеваться пробуждает в памяти свободу и беззаботность Монмартра лет пятьдесят назад, то есть тогда, когда и принц Евгений, и Монмартр [18] были молоды. Он был одет в грубую куртку из табачного твида, старомодного покроя, застегнутую доверху. На его светло-синей сорочке, с белыми прожилками, немного поблекшими, был галстук из трико, скрученный, как прядь волос, который давал штрих более интенсивного синего цвета.
16
Бернадоты — шведская королевская династия с 1818 г. Родоначальник Жан Батист Бернадот (1763–1844) — маршал Франции (1804 г.). Участник революционных и наполеоновских войн. В 1810 уволен Наполеоном и избран наследником шведского престола. В 1813 г. командовал шведскими войсками в войне против Франции. В 1818–1844 — шведский король Карл XIV Юхан, основатель династии Бернадотов. (Примеч. сост.).
17
Тессин Никодемус Младший (1654–1728) — шведский архитектор. Пышную отделку интерьеров в духе барокко сочетал со строго прямоугольной планировкой (Королевский дворец в Стокгольме, 1697–1760).(Примеч. сост.).
18
Монмартр — район Парижа (с 1860), бывший пригород. С конца XIX в. приобрел известность как место обитания артистической богемы. (Примеч. сост.).
— Каждый день в это время они спускаются к морю, — сказал принц Евгений тихо.
В розовато-синем свете заката эти три белых лошади, сопровождаемые девочкой в желтом платье, были печальны и прекрасны. Войдя в воду по колени, они двигали головами, вскидывали гривами, на удлиненных арках своих шей, и ржали. Солнце опускалось все ниже. Уже много месяцев мне приходилось видеть закат солнца. После долгого лета на севере, после этого дня, непрерывного, нескончаемого, без восхода и без заката, небо начинало, наконец, бледнеть над лесом, над морем, над городскими крышами. Нечто, вроде тени (может быть, просто отблеск тени, тень тени) сгущалось на востоке. Ночь рождалась мало-помалу, ласковая и хрупкая, и небо на западе горело над лесами и озерами, скоробливаясь в огне заката, как дубовый лист на усталом огне осени.
Среди деревьев парка, на фоне этого бледного и прозрачного пейзажа севера, копии родэновского «Мыслителя» и «Самофракийской победы» [19] , выполненные в чересчур белом мраморе, утверждали неожиданно и решительно парижский вкус фин де сиэкл [20] , декадентский и парнасский, принимавший в Вальдемарсуддене [21] оттенок произвола и обмана. В просторной зале, где мы находились, прижимаясь лбами к стеклам больших окон, комнате, где принц Евгений читает и работает, он сам существовал так же, словно пережиток, или эхо, нечто ослабленное и вышедшее из моды, напоминающее о парижском эстетизме примерно 1883 года, эпохи, когда принц Евгений имел в Париже свое ателье (он жил тогда на улице Монсо под именем господина Оскарсона) и был учеником Пювиса де Шавана [22] и Боннара [23] . Несколько холстов, напоминавших о его молодости, висело на стенах: пейзажи Иль де Франса [24] , Сены, долины Шевреза, Нормандии, портреты натурщиц с распущенными волосами на обнаженных плечах, наряду с картинами Цорна [25] и Жозефсона. Дубовые ветви с пурпурными листьями, прорезанными золотыми прожилками, стояли в вазах из маринбергского фарфора [26] и амфорах из Рёстранда [27] , расписанных Исааком Грюневальдом [28] в стиле Матисса. Большой камин из белых изразцов с фасадом, украшенным рельефом из двух перекрещенных стрел, увенчанных закрытой дворянской короной, занимал один из углов комнаты. В хрустальной вазе из Орефора [29] цвела великолепная мимоза, привезенная принцем Евгением из одного из садов Южной Франции. Я на мгновение закрыл глаза: это действительно был запах Прованса [30] , запах Авиньона [31] , Нима [32] , Арля [33] ; я вдыхал одновременно ароматы Средиземного моря, Италии, Капри.
19
Роден Огюст (1840–1917) — выдающийся французский скульптор. «Мыслитель» — его работа для «Врат ада» — монументальная композиция из бронзы (Музей Родена, Париж). Начал работу с 1880 года, осталась незавершенной из-за смерти художника; «Поцелуй» (1886) (Лувр, Париж), «Граждане Кале» (1884–1886), статуя «Бронзовый век», 1877 (Музей Родена, Париж), скульптуры Бальзака, В. Гюго. (Примеч. сост.).
20
Стиль конца XIX века. (Примеч. сост.).
21
Вилла Вальдемарсудден — вероятно, от имени короля шведского Вальдемара (1250–1288), сына ярла Биргера. Был низложен во время междоусобий и умер в плену в 1302 году. (Примеч. сост.).
22
Пюви де Шаванн Пьер Сесиль (1824–1898) — французский живописец-символист. Писал в основном огромные декоративные панно в бледных тонах на мифологические темы с использованием аллегорических образов, для общественных зданий, таких, как Пантеон в Париже. (Примеч. сост.).
23
Боннар Пьер (1867–1947) — французский живописец и график. Испытал влияние Гогена и японской гравюры, специализировался на бытовых сценах и пейзажах. Написал серию «ню». (Примеч. сост.).
24
Пейзажи Иль де Франса — название французской старинной провинции. Исторический центр под Парижем, откуда был родом отец Марселя Пруста Адриен Пруст. (Примеч. сост.).
25
Цорн Андерс (1860–1920) —
26
Маринбергский фарфор — завод фаянсовых и фарфоровых изделий под Стокгольмом (Швеция), существующий со второй половины XVIII в. (Примеч. сост.).
27
Рёстрандский фарфор — фарфоровая фабрика в Мюнхене (Германия). С первой половины XVIII в. выпускал керамику, со второй — фарфор. Конец XIX — начало XX — эпоха модерна. (Примеч. сост.).
28
Грюневальд Исаак — на самом деле его имя Нитхард Матис (между 1470 и 1475–1528) — немецкий живописец эпохи Возрождения, которого с XVII века ошибочно называли Грюневальдом. Его творчество связано с идеологией народных низов и антифеодальными ересями, исполнено драматической силы, напряжения и динамизма. (Примеч. сост.).
29
Орефорский хрусталь — от названия местечка Орефорс в Швеции. Производство основано в 1898 г. Выпускался граненый хрусталь, а также гравировка по стеклу. Особенно прославился в 1925 г., представленный на знаменитой торговой выставке в Париже. (Примеч. сост.).
30
Прованс — историческая область и современный экономический район на юго-востоке Франции. Во 2-й половине IX века — королевство, в 1015 — графство в составе «Священной Римской империи», в 1481 Прованс был присоединен к Франции и до 1790 г. имел статус провинции. (Примеч. сост.).
31
Авиньон — город на юге Франции на р. Рона. Комплекс папского дворца (XIV в.) с фресками (XIV–XV вв.). Место прибывание римских пап в 1309–1377 г., в 1348–1791 (официально с 1797) — папское владение. (Примеч. сост.).
32
Ним — город во Франции. Римские постройки: арка Августа (XVI в. до н. э.), храм «Мезон Карре» (конец XVIII до н. э. — нач. I в. н. э.) (Примеч. сост.).
33
Арль — город во Франции, в Провансе, на реке Рона, каналом связан со Средиземным морем. Древнеримские архитектурные памятники, романская церковь Сен-Трофим (основное строительство X–XI вв.). (Примеч. сост.).
— И я тоже хотел бы жить на Капри, как Аксель Мунте, — сказал принц Евгений. — Мне кажется, он живет окруженный цветами и птицами. Я иногда задаю себе вопрос, — добавил он, улыбаясь, — в самом деле он любит птиц и цветы?
— Цветы очень любят его, — сказал я.
— И птицы тоже любят его?
— Они принимают его за старое дерево, — ответил я, — за старое, сухое дерево.
Принц Евгений улыбался, полузакрыв глаза. Как и ежегодно, Аксель Мунте [34] провел лето во дворце Дроттинхольм, где был гостем у короля, и уехал в Италию всего несколько дней назад. Я сожалел, что не встретился с ним в Стокгольме.
34
Мунте Аксель (1859–1949) — возм. врач, завоевал международное признание после выхода его автобиографического романа «История Сан-Микеле» в 1929 году. (Примеч. сост.).
На Капри, пятью или шестью месяцами раньше, накануне моего отъезда в Финляндию, я поднялся на башню Материта [35] , чтобы попрощаться с Акселем Мунте, который должен был поручить мне передачу нескольких писем Свену Геддину, Эрнсту Манкеру и другим стокгольмским друзьям. Аксель Мунте ожидал меня под своими материтскими соснами и кипарисами, стоя, прямой, будто деревянный, неприветливый, в накинутом на плечи старом зеленом манто, в дрянной шапчонке, надетой задом наперед на спутанных волосах, с глазами живыми и лукавыми, скрытыми под черными очками, придававшими ему этот таинственный и угрожающий вид, свойственный слепцам. Мунте держал на поводке волкодава, и хотя собака казалась добродушной, как только он заметил меня среди деревьев, предупредил, чтобы я не приближался.
35
Башня Материта — на Капри (Италия). (Примеч. сост.).
— Уходите прочь! — кричал он, широко взмахивая рукой и, якобы заклиная собаку, чтобы она не бросилась на меня и не разорвала меня, как будто стоило большого труда ее от этого удерживать, как будто он был не в силах долее сопротивляться яростным рывкам на поводке этого свирепого животного. А последнее смотрело на меня в это время мирно и весело, повиливая хвостиком, в то время как я медленно продвигался вперед, симулируя страх, охотно принимая участие в этой невинной комедии.
Аксель Мунте, когда он в хорошем настроении, забавляется тем, что импровизирует маленькие сценки, чтобы посмеяться над своими друзьями. Быть может, для него это был первый светлый день после нескольких месяцев злобного одиночества. Он только что провел грустную осень, став добычей своих черных капризов, своей яростной меланхолии, запертый в течение многих дней в своей тощей башне, обглоданной, как старая кость, острыми зубами юго-восточного ветра, дующего из Ишии, и трамонтаной, которая доносит до Капри едкий аромат дыхания Везувия, — запершийся на ключ в своей сыроватой темнице, среди поддельных старинных картин, поддельных эллинистических мраморов и своих мадонн XV века, действительно вырезанных из дерева — обломков старой мебели Людовика XV [36] .
36
Луи XV (Филипп) 1773–1850 — французский король в 1830–1848. Из младшей, Орлеанской ветви династии Бурбонов. Возведен на престол после Июльской революции 1830 г. Свергнут Февральской революцией 1848 г. (Примеч. сост.).
В этот день Мунте казался безмятежным. Внезапно он начал рассказывать мне о птицах Капри. Каждый вечер, на закате, он выходит из своей башни, медленно и осторожно углубляется в чащу деревьев парка — со своим старым зеленым манто, наброшенным на спину, в своей дрянной шапчонке, надетой задом наперед на спутанных волосах, с глазами, укрытыми под черными очками, — до тех пор, пока не приходит в одно место, где редкие деревья оставили среди травы как бы зеркало, куда может смотреться небо. Он останавливается здесь, прямой, сухощавый, как бы деревянный, похожий на старый древесный ствол, тощий, высушенный солнцем, морозами и бурями, со счастливым смехом, таящимся в его бородке старого фавна, и ждет. Птицы слетаются к нему стаями, с дружелюбным чириканьем; они располагаются на его плечах, на руках, на шапчонке, поклевывают ему нос, губы и уши. Мунте стоит так прямой, неподвижный, общаясь со своими маленькими друзьями на сладостном диалекте Капри, пока заходящее солнце не утонет в море, синем и зеленоватом, и птицы не улетят к своим гнездам — все разом, с прелестной прощальной руладой [37] .
37
Рулада — быстрый и виртуозный пассаж в пении (преимущественно в партиях колоратурного сопрано). (Примеч. сост.).
— Ах, эта каналья, Мунте! — сказал принц, и его дружелюбный голос немного задрожал.
Мы погуляли немного в парке, под соснами, раскачиваемыми ветром. Затем Аксель Мунте провел меня в самую высокую комнату башни. Это, вероятно, некогда было чем-то вроде чердака: он же сделал из него теперь спальню, для дней своего мрачного одиночества, и закрывается в ней наверху, как в тюремной камере, затыкая уши ватой, чтобы не слышать человеческих голосов. Он сидит на табурете, с большой тростью, поставленной между колен, и поводком собаки, намотанным на руку. Пес, улегшийся у его ног, внимательно смотрит на меня взором ясным и печальным. Аксель Мунте поднимает голову: внезапная тень пробежала по его лбу. Он говорит мне, что не может спать, что проводит свои ночи в мучительном бодрствовании, прислушиваясь к шуму ветра в деревьях и отдаленному ропоту моря.
— Я надеюсь, что вы пришли не затем, чтобы рассказывать мне о войне, — говорит он.
— Я не буду рассказывать о войне, — отвечаю я.
— Спасибо, — говорит Мунте. И затем внезапно спрашивает меня: правда ли, что немцы совершают ужасающие жестокости?
— Их жестокость возникает из страха, — отвечаю я, — они все больны страхом. Это больной народ, «кранкен вольк» [38] .
— Да, это «кранкен вольк», — говорит Мунте, ударяя тростью по плитам пола. И после долгого молчания спрашивает, правда ли, что немцы так жаждут крови и разрушения?
38
Kranken-Volk (нем.) правильно «фолк».