Kara no Kyoukai: Chapter 03
Шрифт:
обтекали потоки безразличных, незнакомых и чужих людей. Люди старше меня, солидные
и деловитые. Беззаботные ребятишки, выглядящие такими счастливыми. Мое сердце
судорожно сжалось, грудь пронизала отчаянная тоска. Я поднесла руку к лицу и впилась
ногтями в щеку.
Ничего. Ни следа боли.
Сильнее.
Ничего.
Сдавшись, я опустила руку. Кончики ногтей окрасились алым. Наверное, я порвала
кожу. Но я все равно не чувствовала ровным
Смешно. Короткий смешок, вырвавшийся из груди, прозвучал отрывисто и
страшно. Но ведь это смешно. Почему сердце корчится от боли, когда мое тело остается
таким же бесчувственным? Почему?! Почему именно сердце? Ведь боль от раны нужна
для того, чтобы дать человеку узнать об опасности и найти лекарство, которое излечит
рану и уймет боль. Сердце корчится в муке не от физических ран, а душевных, но неужели
и мозг работает точно так же? Неужели он высекает рубец на сердце, чтобы я узнала о
словах и поступках, которые ранят не физическое тело, но сознание, индивидуальность и
личность Асагами Фудзино? Чтобы я смогла отреагировать и защититься? Даже не
ощущая физической боли, я погибаю от муки, терзающей сердце. Может быть, это все же
иллюзия? Наверняка иллюзия. Ведь физическую боль нельзя облегчить словами, в
отличие от сердечной. Рана на теле будет болеть, пока не заживет – это доказательство, того, что человек еще жив. Сердечная боль должна была бы исчезнуть, забыться
быстрее…
Нет.
Мой мозг изранен так же, как и сердце. Я все равно чувствую боль. Воспоминания
о тех кошмарных днях, когда они насиловали меня, превратились в кровоточащие раны.
Перед глазами снова встали их страшные лица, искаженные жестокими
ухмылками. В ушах зазвучал злорадный гогот – они веселились, насилуя, унижая и
запугивая меня. Когда тот громила с ножом бросился на меня, я почувствовала на животе
что-то горячее – как раз там, где на школьной форме потом оказался порез. Осознание
того, что он готов убить меня, сорвало все преграды, и я уже не помнила себя от ярости.
Уже потом, когда с ними было покончено, я догадалась, что этот жар в животе и
называется болью – совершенно незнакомое мне раньше ощущение. «Я… я не прощу их»,
– думала я тогда, чувствуя, как стискивает сердце ненависть. Эти слова и сейчас
кружились в моем сознании, повторяясь снова и снова, словно закольцованная пленка.
Не в силах сдержать стон, я закусила губы. Колени жалко дрожали, готовые
подломиться. Боль внезапно вернулась опять, и живот снова горел огнем. Словно
невидимая рука впилась
Тошнота и головокружение. Я почти теряла сознание – постойте, мне ведь никогда
раньше не было так плохо. Почему?! Руки немели, я уже почти не чувствовала кончиков
пальцев. Больно. Как же больно. Но… я чувствую боль – значит, я жива.
19
Там, где меня ударили ножом, снова расцвела колючая боль. Странно, ведь рана
уже зажила, я не увидела пореза, оказавшись в душе и смыв кровь. А ведь мама тогда, давным-давно, она тоже говорила, что боль уйдет, когда рана заживет и исчезнет. Это
оказалось ложью. Ножевая рана пропала, но внутри меня все корчилось и стонало от боли.
Но… мама, мне нравится эта боль. Я шла по жизни, никогда не испытывая ничего
подобного, бесчувственно и отупело, не зная на самом деле, жива я или уже мертва.
Ничто, кроме этой острой боли, не могло так ясно и внятно подтвердить – да, я
существую. Эта остаточная боль – я была счастлива, что это не обман чувств.
– Нужно поскорее найти его.
Сама не знаю почему, я пробормотала это непослушными губами, сквозь рваное, болезненное дыхание. Мне нужно завершить свою месть. Нужно убить парня, который
сумел сбежать. Эта необходимость раздражала, но иначе… иначе люди узнают, что я –
убийца. Теперь, особенно теперь, когда ко мне, наконец, вернулось нормальное, человеческое чувство боли – я не хочу этого. Я хочу жить дальше, ощущая жизнь каждой
клеточкой, испытывать это ни с чем не сравнимое счастье. Если платой станет жгучая
боль при каждом новом движении, тошнотная слабость во всем теле – я приму это.
Заставив себя подняться и прижимая руку к животу, я заковыляла дальше, туда, где мог
прятаться этот человек. По щекам текли слезы, но даже эта мука сейчас казалась мне
прекрасной.
Границы пустоты: часть 03 06
/3
Расставшись с Азакой, я вернулась домой.
Но едва спустилась ночь, я снова шла по опустевшему городу. За это время были
убиты уже пять человек. Четверо еще тогда, в подвале, два дня назад. Если верить Тоуко, то еще один, который был найден мертвым вчерашней ночью на стройплощадке, тоже
имел к ним отношение. На первый взгляд, он был ни при чем, но я вспомнила, как Микия
рассказывал, что молодежная шпана, болтающаяся по улицам ночного города, безошибочно чует себе подобных. Тому, что те четверо и жертва вчерашней ночи могут