Карандаш надежды. Невыдуманная история о том, как простой человек может изменить мир
Шрифт:
Я надеялся, что Джордж Стэнтон, один из моих наставников и руководитель успешной компании в области финансового менеджмента, поможет мне принять верное решение.
– Вообще говоря, в твоей жизни будут моменты, когда лучше выбрать деньги, а не опыт, – сказал он твердо. – Но деньги надо выбирать, когда разница намного больше, не тысячи, а миллионы долларов. Конечно, сейчас для тебя пятьдесят тысяч – большая сумма, но по большому счету в долгосрочной перспективе опыт будет намного ценнее.
Совет Джорджа звенел у меня в ушах в тот вечер, когда в BLT Fish я сказал, что выбираю Bain. Я решил, что буду считать проведенное в этой компании время своего рода оплачиваемой школой бизнеса. Пусть
После нескольких недель напряженной подготовки я получил первый проект: помочь разработать стратегию развития недвижимости для одной известной розничной сети. Мне предстояло работать с той самой дамой, у которой я стащил стейк. К счастью, уже на первой встрече она сама посмеялась над моим поступком.
– Это был смелый шаг. Нелепый, но смелый, – подтрунивала она.
Первые несколько месяцев работать в Bain было очень интересно, потому что надо было очень много узнать. Нас интенсивно учили, и я получал новые навыки, которые обязательно должны пригодиться в течение всей моей карьеры. Поначалу строить финансовые модели и делать впечатляющие презентации мне нравилось, но уже к концу первого года я был не в состоянии двенадцать часов кряду не отвлекаясь смотреть в таблицы формата Excel и начал искать, как бы мне развлечься.
Я был средним ребенком в семье и отлично умел проказничать. На работе это стало моим призванием. Я заливал в принтер розовые чернила, обклеивал газетами офисы коллег и постоянно задирался с близкой подругой Прийей. Я набивал ей перчатки канцелярскими скрепками, перекладывал все на ее столе в зеркальном порядке, мазал лосьоном для лица наушники от телефона, а потом звонил по внутреннему номеру.
Мне искренне нравились люди, с которыми я работал, но страсти к самой работе не хватало. Я не испытывал никаких восторгов от того, что принесу компании, занимающейся кредитными картами, больше денег, пересмотрев их процесс привлечения клиентов, проанализирую для страхового гиганта долгосрочное страхование по нетрудоспособности и тому подобное. Как младший консультант я обязан был вести протоколы встреч с клиентами. Первые несколько месяцев я старательно записывал реплики присутствующих, но вскоре поймал себя на том, что равнодушно киваю и пишу в блокнот с пружиной что-то свое. Например: «Хочется больше интересоваться этой работой, но она просто не для меня. Найди свою страсть – и обретешь силу».
Вместо поисков страсти первый мой год в Нью-Йорке прошел в компании алкоголя и в погонях за девушками. Пять-шесть дней в неделю я проводил на вечеринках. Часто бывало, что я высасывал 10–15 коктейлей за вечер, до самого рассвета меняя бары и клубы, пытаясь почувствовать себя счастливее, свободнее и живее.
Деловой костюм консультанта – брюки и заправленная рубашка – стал вызывать у меня отвращение. Я чувствовал себя в них, как в чужом мундире. Когда подошло время годовой оценки моей работы, я услышал, что ошибок не было и мой вклад ценят, но есть большая проблема: на встречах с клиентами у меня такой вид, как будто меня все это не касается.
Я отмахнулся и сказал, что буду стараться. Но сам знал, что это ложь, и в компании это тоже понимали.
C начала работы в Bain прошло чуть больше года, и вдруг в сентябре 2008 года Lehman Brothers объявил о банкротстве. Что бы случилось, сверни я в свое время не налево, а направо и выбери их, а не Bain? Предложение, казавшееся мне тогда привлекательнее финансово, оказалось куда менее безопасным. Я осознал, как легко можно лишиться
– Вы шутите? Вы же себя убьете, если немедленно не прекратите!
Я понял, что при таком пристрастии к спиртному моя печень долго не протянет. Что еще хуже, когда я смотрел на свою жизнь, мне не нравилось, в кого я превратился. Я был совершенно поглощен собой, занимался только тем, что давало выгоду лично мне. C тех пор как я перебрался в Нью-Йорк, я никому не сделал ничего по-настоящему хорошего. У меня были красивая квартира, вечеринки, девушки и все то, чего, как мне казалось, я желаю, но в душе я чувствовал себя ужасно и опустошенно.
Я поделился переживаниями с родителями и сказал, что хочу работать над тем, к чему я не так равнодушен.
– Нельзя. Сначала тебе надо набраться опыта в реальном мире, – ответили они мне. Я уверенно шел к финансовой стабильности, и родителям не хотелось, чтобы я сбился с курса.
– Но я совершенно не на своем месте, – попробовал пожаловаться я.
– Так работа в этом и заключается! – воскликнул папа. – Пора бы уже вырасти и перестать вести себя как маленький.
Он был прав. Было пора повзрослеть. За несколько месяцев до этого Bain на безвозмездной основе решил заняться одной из ведущих мировых благотворительных организаций, и я написал менеджеру, ведущему проект, письмо с просьбой включить меня в ее команду. Она отклонила мою кандидатуру, и, наверное, у нее были на то причины. Во время ежегодного совещания перед всеми партнерами и менеджерами компании меня избрали «главным соней в оздоровительной комнате» – все знали, что там можно хорошо отоспаться после бурного вечера. Титул, конечно, был шуткой, но для меня он стал тревожным звонком и показал, какую репутацию я приобретаю на работе.
Явно нужно было срочно изменить мнение о себе. Пора было брать судьбу в свои руки. Сначала я занялся здоровьем и начал меньше времени проводить в барах и больше в спортзале. У меня появилось больше сил, я стал увереннее и перестал клевать носом на совещаниях. Когда появилась очередная возможность поработать над проектом для большой благотворительной организации, помогающей нью-йоркским нищим, я не стал спрашивать.
Выяснив, что проект ведет моя подруга Прийя, над которой я постоянно подшучивал, я пошел к ней и прямо заявил, что присоединяюсь к ее команде. Я серьезно отношусь к этой работе, и никаких шуток больше не будет. Только результат. Когда я заявил, что готов приходить на совещания группы вне зависимости от того, примут ли меня, она поняла, что выбора нет.
Когда просишь разрешения, то сам открываешь двери отказу, и сейчас я не мог этого допустить. Готовность напористо идти за тем, чего я очень хочу, стала еще одной чертой характера, которой я прославился в компании, поэтому Прийя знала, что я сделаю все возможное, чтобы включиться в проект. Думаю, если вы похитите стейк с тарелки партнера, у вас тоже будет такая репутация.
Я проработал с Прийей несколько месяцев, стараясь улучшить работу организации, успех которой был для меня важен. Этот проект позволил мне применить все, чему меня научили в Bain. Просиживание поздним вечером за расчетами в Excel оправдало себя, и совещания, на которых я неохотно вел протокол, тоже: теперь я умел быстро делать подсчеты и эффектно представлять другим их результаты. Я чувствовал, как во мне вновь возрождается старое чувство собственного «я». Работа все еще не совпадала со страстью, но теперь я знал, что появившуюся возможность схвачу без колебаний.