Карантин
Шрифт:
— Давайте без ажиотажа, — поморщился регистратор. — Смотрите — и без вас со всех сторон пялятся. Нет, что ни горите, а жизнь «звезды» — не по мне.
— Зачем же вы выбрали такую вызывающую личину? — пробормотал Гильза, разглядывая перстень на «своей» руке. Кожа ладони была загорелой — очевидно, не обошлось без солярия.
— Выбрал бы другую — вы бы до сих пор на входе торчали, — сказал Чигур. — Эта, хотя бы, избавляет от необходимости показывать пропуск первому встречному. И добавляет респекта.
Вышли в коридор
— Здравствуйте, Владимир Владимирович, — бросила она на бегу.
— Здравствуйте! — любезно откликнулся Чигур.
Женщина вдруг замерла, подалась назад.
— Сережа, — затараторила она, обращаясь к Гильзе. — Сможете заскочить ко мне, как освободитесь? Там по сценарию вопросы возникли.
— Безусловно, — заверил Гильза, — заскочу! Как только — так сразу.
Ослепительно улыбнувшись, женщина направилась в сторону лестницы.
— Может, вы и в передаче какой поучаствуете? — поинтересовался Кроль, глядя то на Гильзу, то на Чигура.
— Нужно будет для дела — и поучаствуем, — сказал Чигур, шагая по коридору.
И тут случилось непредвиденное.
Из боковой двери вывернула и двинулась навстречу та самая знаменитость, личину которой водрузил на себя регистратор. Такая встреча могла бы показаться невозможной — не будь на свете всем известного «закона подлости»
Это было, как в замедленном кино.
Лицо знаменитости застыло — и стало вытягиваться от изумления. Следовавший за «звездой» ассистент выпучил глаза и выронил планшетку.
Гильзе показалось, что у него двоится в глазах. Кроль побледнел, Лю удивленно вскинула брови.
Один лишь регистратор остался невозмутимым. Приблизившись к своему двойнику (а точнее — оригиналу), он остановился и с важным видом потряс тому руку, со словами:
— Приветствую вас!
И, как ни в чем не бывало, отправился дальше.
Знаменитость, замерев в ступоре, смотрела ему вслед.
Впрочем, преодолев очередную дверь, разделяющую коридор, Чигур резко свернул в какой-то, на удивление безлюдный закуток. Замер, прислонившись спиной к стене, закрыл лицо руками, пробормотал:
— Так, нужно отдышаться…
— Я покараулю! — вызвался Кроль. — На всякий случай.
Регистратор глубоко вдохнул, и вцепился в собственное лицо. Непривычному человеку на это смотреть бы не стоило: лицо «знаменитости» издало отвратительный хлюпающий треск — и вдруг будто стекло в руки регистратора. Теперь Владимир Иванович Чигур пребывал в своем истинном облике.
Закуток оказался не такой уж тихий: вскоре сюда подскочило несколько молодых людей. Они принялись нервно курить, перекидываясь малопонятными фразами. Лю скептически озиралась вокруг. Весь этот людской муравейник, созданный, по ее словам, для истребления
Гильза с трудом концентрировал внимание, стремящееся растечься разом по множеству клеточек гигантского организма подчиненной ему колонии. Сейчас это было очень утомительно — оставаться в одном-единственном теле.
— Значит, вы вернулись… — проговорил Гильза. Помолчал, не решась спросить. — Вы запустили… Маятник?
Чигур метнул на курьера острый взгляд, сказал:
— Все под контролем, не думай об этом. Скажи лучше, что вы решили делать дальше?
— Вот, — сказал Гильза, легонько толкнув ногой кейс. — Доберемся до коконов — и выпустим ос. Я успел изучить здание. Гнездо рядом.
— Где именно?
— Ну, в таком большом помещении… — Гильза беспомощно развел руками, не в силах описать увиденное. — Не знаю, как сказать — в легком мире все выглядит иначе.
— Здесь найти сможешь? — быстро спросил регистратор. — Не заблудимся?
— Найдем, — сказал Гильза. — Я же в эфире, в контакте с сотовой колонией. Младшей сестрой Паутины, так сказать. Я одновременно во многих лицах. Описать это очень сложно…
— А значит, не нужно, — сказал Чигур. — Давай дальше, по плану.
7
Он снова был в этом эфемерном мире, что сварлоки называли легким. Но здесь, в огромном хрустальном здании, облюбованном разрастающейся Паутиной, не было и намека на чистоту и легкость.
Прозрачные некогда стены были затянуты рваными клочьями отмерших нитей, такие же мертвые нити скручивались в огромные, отвратительные клубки, которыми было «завалено» одно из самых объемных помещений телецентра.
Он переключил внимание на основную колонию, которая, собственной и представляла собой Паутину.
Нужно найти ее слабое место. Конечно, есть осы. Конечно, уничтожив черное потомство, они возьмутся и за саму Паутину.
Но все же…
Хорос сказал, что Паутина — это не столько эфирные монстры, сколько связанные ими люди. Именно в них, в людях, Паутина черпает свою злую силу. У них она берет знания, опыт, сообразительность.
По сути, Паутина — это объединенные в жуткую сеть людские пороки.
А значит, главное зло следует искать не в самой этой черной массе.
Сотовые твари — всего лишь стихия. Даже самая разрушительная стихия не может быть злой или доброй.
Зло — оно в самом человеке. Все, что нужно — научиться разделять скрученные в клубок добро и зло. Как сделала в нем серебряная пуля. Так, помнится, сказал великий маг…
Он кружил по огромному зданию, тщательно избегая контакта с черными хлопьями. Постепенно он начинал понимать логику распределения этих отвратительных сгустков.