Шрифт:
Annotation
Октябрьское утро в городе Феодосия. Беззаботное солнце кроет по площадям, море тихо шумит, медленно падают листья. Старухи торгуют зеленью и пирожками, желтые маршрутки карабкаются в гору, носятся по набережной мальчишки, отпущенные с уроков. Что же тревожит доктора Таргу, почему она раз за разом набирает номер, по которому предпочла бы никогда не звонить?
Батхан Вероника Владимировна
Глава 1 Поликлиника
Глава 2. Школа
Глава 3. Таня
Глава 4. Братья
Глава 5. Ночь
Глава 6. Прорыв
Глава 7. Петля
Глава 8. Подземелье
Глава 9.
Глава 10. Город
Глава 11. Дружба.
Глава 12. Погоня.
Глава 13. Стычка
Глава 14. Колыбельная для крысы
Глава 15. Возвращение
Батхан Вероника Владимировна
Карантин
Карантин
Глава 1 Поликлиника
Октябрь выдался мягким на диво - ещё ни разу не ударили заморозки, не тронуло инеем пышные розы и россыпи хризантем. Солнце, желтое вездесущее солнце заполняло выцветшие ковры площадей, било в глаза, ослепляло и грело. Снежана Мартовна ослабила шарфик, расстегнула две пуговки на немолодом, как она сама, летнем пальто. Она любила осень в Крыму.
Десять минут до поликлиники неторопливым шагом, цокая каблуками, любуясь бодрым, умытым ночным дождем городом. Веселые кругляши каштанов, мохнатые спины пестрых котов, длинноногие школьницы с детскими бантами и взрослыми лицами, рыночная суета. Старухи выстроились вдоль проулка, торгуя кто чем - кизилом, петрушкой, цветами, жалкими яблоками, тяжелыми гроздьями винограда. Деловитая "собачья бабушка" вынесла детский манеж, полный громких щенят, разговорчивая татарка торговала цыплятами, седой пастух с шикарным греческим носом и выдающейся бородой продавал козий сыр домашней работы. Компания попрошаек, невзирая на ранний час, собирала с посетителей рынка скудную дань. Испитая, грубо крашеная хной ведьма в красной хламиде выглядела особенно жалко, рука сама потянулась к кошельку... вот ещё! Снежана Мартовна принципиально не подавала нищим.
Холл поликлиники как всегда заполняли мамы, бабушки, деды и дети. Вопящие младенцы извивались, выскальзывая из рук, дошколята носились по коридору, школьники завистливо на них косились, подростки сидели смирно, уткнувшись в свои гаджеты. Будь её воля, Снежана Мартовна запретила бы детям электрические игрушки, но медицина не та профессия, которая дает власть запрещать.
Расписание без замен. Доктор Тарга, дерматолог, понедельник, с восьми до одиннадцати. Пара кивков знакомым медсестрам, искренняя улыбка навстречу заведующей, разлюбезной Катерине Игнатьевне, - когда-то они учились вместе и сохранили тень старой дружбы.
Полетаева притащила диатезного Ванечку - сколько раз говорили ей "Не перекармливать сладким, не давать шоколад" - результат налицо. Близнецы Айтемировы с витилиго выписываются после гриппа - жаль мальчишек, но бывает и хуже. Костя Ласточкин?
– Здравствуй, Костя! Как самочувствие?
– Все хорошо, Снежан-Мартовна! Я за справкой для физры пришел, - улыбнулся кудрявый Костя.
– На уроки опаздываю!
– Беги скорей и учись как следует. Маме привет.
...Сколько крови из неё выпил этот мальчишка. Три года кожной инфекции, стрептококк, упрямый как татарские бабки,
В кабинете царил безупречный порядок. Белоснежная кисейная занавеска ловила солнце, стопка карточек не сдвинулась ни на миллиметр, на столешнице ни пылинки. Надо будет бабе Томе коробку конфет дать - старается как может, а силы уже не те. А у меня - те? Вздохнув, Снежана Мартовна пробежалась пальцами по пуговицам халата, взглянула на себя в зеркало - все шестьдесят четыре нелегких года читались на мучнистом, покрытом сетью морщин лице. Зато прическа идеальна, волосы выбелены и подстрижены модным каре, и очки в золотой оправе придают стиль, и штришок светлой помады оживляет лицо, и маникюр сияет. Снежана Мартовна не любила, но уважала свою внешность и ухаживала за собой истово - дерматолог с плохой кожей это смешно.
Стрелки на стенных часах ползли медленно. Снежана Мартовна оглядела кабинет - все ли в порядке, пододвинула стопку бланков, поправила мусорное ведерко с чистым пакетом. Пора. Заходите пожалуйста!
Бабушка с внуком лет четырех. Старуха тощая, дряхлая, пахнет бедностью, руки уже дрожат. Мальчишка заплаканный, лицо бледное, под глазами круги.
– Что у вас?
– Чирей у Антоши выскочил, доктор. Мамка к хахалю свому ещё завчера убежала, только её и видели, а дите заболело. Я Антошу в садик вожу, одевать стала нынче - он в крик, жалится, ножка болит. Я штанишки спустила - чирей там вырос, гляньте, может капельки какие пропишете или мазь?
– Год рождения? Чем болел? Температура? Садик?
Снежана Мартовна быстро заполнила карточку. Нарыв - это резать, это к хирургу. Или бабка по старости что напутала? Белые латексные перчатки плотно облегли пальцы, не мешая щупать и ощущать.
– Иди-ка сюда, Антоша, не бойся, зайчик. Я ничего не буду делать, только потрогаю. Ну-ка, давай снимем брючки, посмотрим, что у тебя болит.
Температура - за тридцать восемь, куда ж она больного ребенка в поликлинику тянет. Мальчик вялый, почти не сопротивляется. Под правой коленкой воспаленный лимфоузел. Горячий, твердый, плохо пальпируется, словно крутое тесто. Очень болезненный. Карбункул? Вряд ли. Сучье вымя? Крупноват вроде. На что же это похоже?
Чуткие пальцы доктора изучали страдающее тело, вслушивались в каждый сигнал - жаркое, сухое, возбужденное. Процесс распространился на весь организм, надо проверить кровь. Лимфоузлы под мышками сильно набухли, на шее под волосами назревает ещё нарыв. Дело выглядит скверно.
Старуха раскашлялась, громко, с хрипом.
– Ох, простите, простыла поутру, грудь закладывает.
– Позвольте, женщина!?
Даже градусника не надо, у бабушки тоже жар. И легкие поражены так, что носогубный треугольник уже начал синеть. Снежана Мартовна медленно сняла перчатки, бросила их в ведро, протерла руки дезинфицирующим составом. Туляремия? Нет, откуда. Тиф? Не в ту степь. Или... Снежана Мартовна сняла с полки справочник педиатра - ничего похожего. Справочник по кожным болезням - солидный с хорошими фотографиями - ничего. Но картина знакома, чертовски знакома...