Каратель из погибшего клана
Шрифт:
Я спокойно подошел и сказал:
— Здравствуйте!
Её лицо покраснело; видно, я на неё произвёл настолько сильное впечатление, что она даже не смогла из себя ничего выдавить, хоть полслова. Единственное, что смогла сделать тётя, — сильнее сжать папку. Такое чувство, что я сейчас кинусь и буду её отбирать у неё.
В этот момент открылась дверь из соседнего кабинета, и, смеясь, вышел мой любимый дядя Альберт Константинович. Он был одет в дорогой костюм и пребывал в хорошем расположении духа. Его улыбка моментально пропала, как только
— Ты?! — чуть не крикнул дядя в молчаливом помещении и тут же застыл на месте.
— Я, — ответил я и посмотрел на его моментально побледневшее лицо. Он, честно, не знал, куда себя деть. Наверно, хотел провалиться на месте.
Некоторое время он просто молчал, смотря на меня и пытаясь понять, что им делать. Он посмотрел на тётю; та даже не моргала. Мне показалось, что она вообще не дышит, а упорно смотрит на меня. Наверно, надеялась, что я сам куда-то исчезну. Вопрос только — куда?
— Вы меня не узнали, Мария Фёдоровна? Это ваш племянник Михаил Романович. Вы-то думали, я не приеду на заседание? — спросил я тетю, представляя как комиссия удивится, увидев меня живого и здорового.
— Заседание, — проговорила она и резко посмотрела на дядю.
Тот встрепенулся; его глаза забегали лихорадочно, ища выхода, которого, видимо, у него не осталось. Он посмотрел на меня, потом на тётю, опустил голову, тяжело выдохнул. Потом резко поднял голову и натянул на своё лицо улыбку.
— Здравствуй, Михаил! Расскажи нам, зачем ты сюда приехал?
— Как зачем? Адвокат меня позвал. Ведь мои любимые родственники даже мне не сообщили о заседании, думали я пропущу его, — проговорил я, непонимающе взглянув на него.
От моих слов он позеленел.
— Послушай, Михаил, ты все не правильно понял. Гудков, как тебе сказать помягче… мошенник. Он специально выдумал дело, чтобы доить из тебя деньги. Мы сами только узнали, что ты воспользовался его услугами. Хотели с тёткой отговорить, только вот времени у нас не было. Гудковы только тем и занимаются, что доят с клиентов деньги, а ничего не решают. Такой у них семейных талант. Ну, скажи, что он тебе наговорил?
— Мне… что тётушка хочет всем рассказать, что я болен и не могу распоряжаться своим имуществом, продать землю и пустить деньги на мое лечение.
— Ну, видишь, всё это полный бред.
Тут Мария Фёдоровна явно не выдержала. Она криво посмотрела на меня, потом на дядю, и я понял по её лицу, что терпеть она точно не может. Это хорошо; я хотел послушать её эмоции.
— Ты думаешь, самый умный? Нанял этих проходимцев Гудковых, чтобы меня обставить? Нет, дорогой мой племянник, тебе просто так с рук это не сойдёт, ты понял? Сегодня я тебя вышвырну из особняка и запру в больнице, откуда ты никогда не выберешься!
— Мария! — завопил мой дядя. К этому времени подошли Гудковы — отец и сын — и косо посмотрели на неё. Моя тётя хотела наговорить ещё множество гадостей, которые были припрятаны у неё, но, открыв рот и увидев их лица, моментально замолчала
Наступило полное молчание, и я, усмехнувшись, сел напротив тёти и посмотрел ей в лицо. Она вся съёжилась; мой взгляд её убивал, но мне было смешно.
Дверь открылась, и вышла девушка-секретарь в чёрной одежде и попросила всех зайти в зал. Мы зашли в небольшое помещение, где стояло несколько стульев.
Я сел впереди всех; напротив меня сидело несколько человек, которые и решали мою судьбу. Это был пожилой мужчина в чёрном костюме с седыми волосами. Он оглядел всех и, заметив меня, внимательно присмотрелся.
Его удивил мой здоровый вид. Видимо тетя наговорила, что я прикован к постели и за мной ухаживает служанка, а тут я сижу в полном здравии. Мужчина перевел взгляд на тетю, которая только сильнее сжала папку.
— Тишина! — проговорил пожилой мужчина в черном костюме.
Наступила полная тишина; тётка замерла. В этот момент я подумал, что Куракин не звонил тёте, и она могла не знать. Может, он решил пустить дело на самотёк.
Хотя, что угодно может быть. Если признают, что моя подпись не нужна, тётка всё равно не сможет никому продать землю. Дальше я пойду в суд. Их в Российской Империи никто не отменял.
Мужчина, председатель комиссии, ещё раз оглядел зал и произнёс:
— Мы посовещались, посмотрели справки, которые нам предоставила Мария Фёдоровна, а также навели свои, и решили, что господин Михаил Романович Строгонов является вполне здоровым и вменяемым, и его подпись на совершение крупных сделок остается действительной, а также он вправе после объявления своего совершеннолетия полностью унаследовать всё полагающееся ему имущество.
Дядя поперхнулся, и его злобный взгляд моментально был обращён в мою сторону, будто я принял это решение.
— На этом дело закрыто. Всем спасибо, — произнёс мужчина, встал и спокойно направился к выходу. Я в ответ тоже поднялся и прошёл мимо тёти.
— Как жаль, что у вас ничего не получилось, и простите меня, я не смогу вам помочь выплатить долг, — сказал я тёти.
Мария Федоровна повернулась ко мне с такой гримасой, какой я раньше никогда не видел. Меня это впечатлило. Я не стал тянуть и тем более что-то говорить, а просто вышел из большого кабинета и чуть не рассмеялся. Следом за мной вышли Гудковы.
— Огромное вам спасибо за помощь, — произнёс я.
— Обращайся. Ты вскоре вступишь в наследство и возглавишь свой род, — произнёс отец Гудкова, который вышел вслед за нами.
В это время ему не дал договорить Куракин, который появился в дорогом костюме, что было на него совсем не похоже.
— Сейчас что-то будет, — сказал отец Гудкова, провожая его взглядом.
Мы все застыли. Когда тётка переступила порог, она застыла на месте, увидев Куракина во всей красе. Мария Фёдоровна от неожиданности открыла рот и посмотрела на него испуганным взглядом. Он лишь окинул её взглядом и тут же произнёс: