Каратель
Шрифт:
– Быстрее! Приезжайте! Улица Советская, пятнадцать, квартира восемь!
– Что случилось?
– Изнасиловали мою жену!
– Фамилия, имя?
– Что?!
– Имя вашей жены.
– Маркелова Татьяна! Быстрее, прошу вас! Ей очень плохо!
– Год рождения?
– Да вы что, совсем ебанулись, твари! – не выдержал Маркелов. – Какое рождение?! Человек умирает!
– Бригада едет. Ждите, – и на том конце линии повесили трубку.
С трудом переведя дыхание, Маркелов набрал милицию. К счастью, дежурный не стал задавать идиотских вопросов. Спустя десять минут на лестнице раздался топот ног, и в квартиру ворвалась оперативная группа. Еще минут через пять прикатила «Скорая». Татьяна к тому времени в очередной раз потеряла сознание.
Маркелова оттеснили от лежавшей на кровати жены и увели в соседнюю комнату. Оперативник
Всю следующую ночь Маркелов провел в коридоре больницы, возле дверей палаты, в которой спала Татьяна. Врачи обнаружили у нее сильное сотрясение мозга, многочисленные разрывы мягких тканей. Кроме того, она находилась в тяжелейшей депрессии – из такой депрессии некоторым пациентам не удается выбраться всю оставшуюся жизнь. Но Маркелову, у которого за последние дни на висках высыпала ранняя седина, не хотелось думать о возможности такого исхода.
«Все будет в порядке, – твердил он про себя. – Все обязательно будет хорошо… Она скоро поправится, и мы снова сможем жить так же дружно и счастливо, как раньше…»
Но сколько он ни старался успокоить самого себя, воображая себе светлое будущее, мысли снова и снова возвращались к жестокой реальности.
«Нет, не может быть никакого покоя, пока ублюдки, виновные в смерти Алексея и изнасиловавшие Таню, дышат со мной одним воздухом!..»
Маркелов до крови кусал губы от переполнявшей его ненависти и проклинал себя за физическую ущербность. Что он может, однорукий инвалид! Надеяться на помощь «бдительной» милиции, на то, что она изловит и покарает «хулиганов»?! Выслушивать предположения продажных ментов, что смерть Державина и изнасилование Татьяны – два совершенно не зависящие друг от друга случая?! Нет, здесь надо действовать самому… Если не лично, то, по крайней мере, возложив эту «работу» на профессионала! В какой-то момент Маркелов испугался собственных мыслей, но он быстро успокоился, понимая, что это единственно реальный способ переломить создавшуюся ситуацию. Жечь, жечь каленым железом этих ублюдков! Третьего не дано!
И он стал терпеливо ждать, когда «быки» снова напомнят о себе.
Спустя три дня, когда все газеты уже успели раструбить на весь город об убийстве одного из учредителей «афганского» фонда, об изнасиловании жены другого учредителя и предположить, что предприимчивые ветераны якобы не поделили барыши с обеспечивающими им «крышу» бандитами, телефон в квартире Маркелова вдруг взорвался настойчивой трелью. Николай был один. Сына, которого отвезла к теще Таня, он предпочитал пока не забирать, готовясь к предстоящим разборкам с бандитами. Часы показывали половину двенадцатого ночи, на столике перед Маркеловым стояла наполовину пустая бутылка «Столичной», налитая до краев стопка, пепельница, полная окурков, и телефон. Николай интуитивно чувствовал, что позвонить должны именно в этот вечер. Не спеша затушив сигарету, он опрокинул в рот водку и только потом протянул руку к трубке.
– Слушаю.
– Добрый вечер, Николай Романович, – донесся с другого конца линии спокойный вкрадчивый голос. – Извините, что так поздно беспокою. Думаю, нам нужно пообщаться.
– Кто говорит? – нарочито равнодушно спросил Маркелов.
– Моя фамилия Феоктистов, Владислав Арсеньевич. Мы не были раньше знакомы, но, думаю, это дело поправимое. К сожалению, слишком часто самые благородные начинания сходят на нет из-за бездарных исполнителей…
– Я вас не понимаю. Чего вы хотите?
– Мы – я имею в виду фирму «Фердинанд» – достаточно известная и уважаемая коммерческая структура. Мы поддерживаем очень хорошие отношения с людьми, сидящими в высоких кабинетах. И когда ваш фонд обрел наконец законный юридический статус, мы приложили немало усилий, чтобы содействовать получению фондом серьезных налоговых и таможенных льгот.
– Вы?! Стало быть, именно благодаря вашей закулисной протекции мы получили возможность зарабатывать деньги?!
– Совершенно верно. Я же говорил – мы очень серьезная коммерческая структура и давно научились просчитывать деловые комбинации на
– Теперь понятно, – резко сказал Маркелов. – Не получилось подмять нас по-легкому, обломились, так сразу же пошли на физическое устрашение, верно? Сначала до смерти забили Державина, которого после Афгана врачи собирали по кусочкам, потом послали своих ублюдков изнасиловать мою жену! И после всего этого еще имеете наглость звонить мне и предлагать совместный бизнес!
– Побойтесь бога, Николай Романович! – почти искренне возмутился Феоктистов. – Я, конечно, слышал о неприятностях, которые случились с одним из ваших компаньонов и с вашей супругой… Читал в газете. Неужели вы подумали, будто это наших рук дело? Простите, но это полный абсурд! Мы не бандиты – мы честные бизнесмены. По крайней мере, стараемся таковыми быть, поэтому избегаем вступать в конфликты с законом. Не я ли говорил вам, что многие из больших чиновников – наши друзья?
– Можно подумать, не ваши бритоголовые «быки» приходили к нам в офис с письмом от Вяземцева?!
– Что верно, то верно. Бездарный исполнитель может легко испортить любое благое начинание. Я был вынужден срочно уехать в Амстердам, на встречу с тамошними предпринимателями, и поручил ребятам навестить вас, но они, черти, как всегда, перестарались! Совершенно не умеют вести деловые беседы, всего норовят добиться нахрапом… Приходится исправлять их ошибки самому. Вы уж извините меня за их поведение и причиненные неприятности, я надеюсь, мы с вами найдем общий язык.
Маркелов посмотрел на часы. Было без четверти двенадцать.
– Что вы предлагаете?
– А вот это, Николай Романович, уже деловой подход! – обрадованно воскликнул Феоктистов. – Совместными усилиями мы очень быстро заработаем не один миллион долларов, можете мне поверить! Думаю, для начала нам нужно встретиться и обсудить детально все моменты сотрудничества. За юридические тонкости не беспокойтесь, нужные документы уже подготовлены, остается только поставить вашу подпись и печать, и можно незамедлительно начинать работу. Более того, у нас уже готовы несколько крупных контрактов, остается лишь дать команду и перевести деньги поставщикам. Доллары потекут рекой! – Феоктистов снова рассмеялся сухим, каркающим смехом.
– Хорошо, я согласен на встречу. Но с одним условием… – Маркелов глубоко вздохнул. – Я хочу лично переговорить не только с вами, но и с остальными совладельцами компании «Фердинанд», заинтересованными в сотрудничестве с нашим фондом. На встрече должны быть все! Дело серьезное, я хочу с каждым подробно обговорить детали совместного бизнеса и – самое главное – нашу долю от общей прибыли! Иначе никаких документов подписывать не буду. Можете делать со мной то же, что сделали с Державиным!
– Опять вы за свое, Николай Романович, – вздохнул Феоктистов. – Я же говорил – мы здесь ни при чем. А что касается встречи с будущими компаньонами – это запросто, они сами очень хотят лично познакомиться с таким уважаемым, как вы, человеком, имеющим такое количество настоящих боевых наград! Как вы смотрите на деловой ужин за городом, на берегу живописного озера? Конечно, без жен! – «бизнесмен» гаденько захихикал. – Извините, если напомнил вам о несчастье с вашей супругой, но вы ведь взрослый мужчина и прекрасно понимаете – иногда так необходимо снять с себя груз повседневных забот, расслабиться… Понимаете, что я имею в виду? Тем более если совместить подписание документов о сотрудничестве с отдыхом.