Караул под «ёлочкой»
Шрифт:
Через четыре года Лахов вместе с космонавтом-новичком Сашей Александриным полетел на новую станцию «Салют-7». Через пять месяцев их должен был сменить экипаж Тутова и Стрекалина. Но ракета-носитель за полчаса до запуска взорвалась на старте... А поскольку программу исследований никто и не думал отменять, Лахову с напарником в конце полета пришлось выполнять еще и чужую работу.
– Какой-то ты невезучий, Владимир Афанасьевич, -сказал после окончания того полета начальник Центра подготовки космонавтов генерал-майор Шаталин.
– Летаешь, летаешь,
– очередная авария. Наверное, хватит тебе, братец, в длительные экспедиции летать. Переключайся-ка ты лучше на подготовку к краткосрочным полетам.
Следующие пять лет Лахов числился то в резерве, то в дублерах. Попутно прошел подготовку в качестве космонавта-спасателя. Это означало, что теперь он мог стартовать в космос в одиночку, работая одновременно и за командира корабля, и за бортинженера. «Ты, Володька, теперь мастер на все космические руки!» - шутили коллеги по отряду космонавтов.
В июне нынешнего года, сразу после окончания второго советско-болгарского полета, начальник Центра подготовки космонавтов вновь вызвал его к себе в кабинет и едва Лахов переступил порог, задал вопрос в лоб:
– Владимир Афанасьевич, хочешь еще раз слетать в космос?
– Кто ж из наших ребят этого не хочет?
– вопросом на вопрос уклончиво ответил Лахов.
– Космонавт должен летать, иначе он перестает быть космонавтом.
– Вот и прекрасно, - изрек генерал с таким видом, словно заранее был твердо уверен в согласии Лахова.
– Есть мнение предложить тебе возглавить экипаж с афганским космонавтом. Возражать ты, надеюсь, не будешь?
– А когда лететь?
– живо поинтересовался Лахов и, не дожидаясь ответа, принялся размышлять в голос:
– Афганцы начали подготовку в феврале. Значит, готовы к старту будут где-то через год. Так?
– Нет, не так. Полет планируется через два месяца, на конец августа, - сказал генерал.
– Сроки подготовки афганских космонавтов значительно сокращены.
– А, ясно, - разочаровано протянул Лахов.
– Опять, значит, пассажира катать будем?
– Ну, афганские летчики, в целом, неплохо подготовлены. Они уже завершили обучение на курсах русского языка и достаточно хорошо разбираются в нашей технике, - генерал немного замялся и отвел в сторону глаза. Он, пожалуй, и сам не слишком верил в то, что говорил.
– И потом твой большой опыт подготовки...
– Ладно, а кого бортинженером ко мне назначите?
– нетерпеливо перебил Лахов.
– Сашу Зайцева?
– К-ха, - Шаталин кашлянул и почему-то густо покраснел.
– Тут, Володя, понимаешь ли, какая ситуация... Короче говоря, бортинженера в этом полете не будет. Третьим с вами полетит врач из Института медикобиологических проблем.
– Ага, еще один пассажир, - шумно выдохнув, с иронией констатировал Лахов.
– Владимир Александрович, тебе не кажется, что мы постепенно, но верно превращаемся в обычных космических извозчиков? Свози в космос этого, привези того... Чаевые-то хоть брать можно?
– Не дерзи, Володя, -
– Сколько лет мы с тобой знакомы? Двадцать один? С шестьдесят седьмого, да? Вспомни, я когда-нибудь наших ребят подставлял? Но ты же должен понимать: здесь замешана политика. Афганца обязательно нужно вывести в космос в этом году. Наверху, в Политбюро и ЦК партии, считают, что эта акция должна поднять престиж правительства Наджибуллы перед уходом наших войск из Афганистана. Ну, а врачам полет мы обещали давно, еще лет пять назад.
– Вот и готовили бы сразу две экспедиции, -проворчал Лахов.
– Одну с афганцем, другую - с врачом...
– А деньги где взять?
– осведомился генерал и недовольно поморщился.
– Ты же знаешь, как нам урезают финансы в последние годы. Вот мы и решили вместо двух экспедиций запустить одну. Лететь должен опытный космонавт, а с ним - врач и афганец.
– Спасибо за утонченный комплимент, - с язвинкой в голосе произнес Лахов.
– Они, значит, будут кататься, а я - крутись, как белка в колесе...
– Ну, на то ты и космонавт-спасатель, должен работать за двоих, - жестко отрубил Шаталин. Ему начинало надоедать препирательство полковника.
– Так ты как решил, летишь?
– А куда ж я денусь?
– Лахов сокрушенно вздохнул и хитро улыбнулся.
– Летать же хочется...
На следующий день после этого разговора начались тренировки нового экипажа. К удивлению Лахова и афганец Абдул Ахад Моуманд, и врач Валерий Полинов оказались действительно неплохо подготовлены к полету. Афганец, конечно, еще плохо разбирался в самой космической технике, в конструкции и устройстве бортовых систем корабля, но старательно пополнял свой багаж знаний, а последовательность основных полетных операций и команд вообще успел выучить на зубок. Неплохо было у него и со знанием русского языка.
«Ну, и хорошо, - с облегчением подумал Лахов.
– По крайней мере, не будет смотреть на технику, как баран на новые ворота, и в критических ситуациях - не дай их, конечно, Боже, - говорить что-нибудь вроде «моя твоя не понимай».
Врач Валерий Полинов вообще оказался далеко не новичком в космических исследованиях. Хоть сам он еще на орбиту не летал, но уже дважды успел поработать в составе дублирующих экипажей. После первого же дня совместных тренировок на макете корабля «Союз» Полинов взял Лахова под локоть, отвел в сторону, подальше от ушей инструкторов, и сказал:
– Афанасьич, давай поговорим прямо, по-мужски. Я знаю, что я для тебя обуза. Я знаю, что пахать в полете за двоих тебе будет ох, как не сладко. Но и ты меня пойми. Я жду своего старта уже пятнадцать лет. Возраст у меня, сам знаешь, почти на пределе. Так что, как не крути, этот полет - мой последний шанс. Мельтешить у тебя под ногами и строить из себя всезнайку я не буду. Но если где-то надо будет подсобить, - говори, я подключусь. Лады?
Он протянул Лахову руку.
– Лады, - Владимир хлопнул по ладони врача и усмехнулся: