Карающая длань
Шрифт:
Утром снегопад не прекратился, но решено было продолжить путь, пока дорогу совсем не замело. На завтрак пришлось довольствоваться кусочками копченого мяса и половинкой лепешки. Желудок варвара, не желая мириться со столь скудной порцией, громко требовал добавки.
Эрхард, спрятавшись под деревьями от ветра и снега, развернул карту. У перевала, за которым лежало ущелье с развалинами капища Чернолицых, было обозначено селение Бринвелктон. Наверняка там сейчас никто не живет, но в пустых домах можно будет укрыться и переждать метель. Если верить карте, до
Когда наконец сквозь плотную занавесу снега показались темные очертания домов, почти все воины из отряда вздохнули с облегчением – дорожка выдалась не из легких. Лишь киммерийцу, выросшему как раз в таком климате, было все нипочем. Он даже радовался резкому порывистому ветру, швырявшему в лицо пригоршни мокрых снежных хлопьев.
Село давно вымерло – это было ясно с первого взгляда. Мертво глазели пустые окна, хлопала где-то рассохшаяся дверь, некогда добротно срубленные избы покосились и почернели, в крышах виднелись рваные дыры. Некоторые строения и вовсе превратились в груды гнилых бревен…
Пригнувшись к холкам коней, воины медленно продвигались вперед. Очередной порыв ветра залепил глаза липким снегом, временно ослепший Конан потряс головой, поморгал. Вытираться рукой не имело смысла – рукавицы покрывал толстый слой налипшего снега. Зрение постепенно вернулось само, правда, глаза слезились и поначалу киммерийцу показалось, что они его обманывают – следующая пара домов была совершенно целой! Окна затянуты слюдой, дверь плотно прикрыта, драночная крыша в полном порядке…
– Мне, наверное, миражи видятся, – озадаченно сказал Конан, поворачиваясь к Эрхарду.
– Тогда у меня тоже самое, – буркнул сотник. – Я вижу целый дом, а ты?
– Эй, ребята! – восторженный крик Эртеля перекрыл даже неумолчный вой ветра. – Мы спасены! Чур, я сплю на печке!
Дома и вправду оказались в порядке. Внутри было ненамного теплее, чем на улице, но зато не дул ветер. Конан, войдя, удивленно покосился по сторонам, по-прежнему не доверяя собственному зрению. В единственной просторной комнате дома царила идеальная чистота. На полах – цветные тканые половики, лавки вдоль стен застланы медвежьими и волчьими шкурами, в центре комнаты расположился длинный обеденный стол, поверх него красуется льняная скатерть, расшитая красными петухами. В противоположном от двери углу высилась огромная печь, побеленная известкой, возле нее находилась аккуратная кучка березовых поленьев.
– Не нравится мне все это, – протянул Веллан, нехорошо прищуриваясь и не решаясь войти в комнату.
Конан стянул замерзшую рукавицу, нагнулся и провел рукой по желтым, словно только что обструганным доскам пола. Пальцы оказались чистыми.
– Кто-то мыл пол не далее сегодняшнего утра, – уверенно заявил он. – Ни пылинки.
– Может, тут охотник какой поселился? – предположил Эртель. Никто ему не ответил. Эрхард поглядел на потолок и задумчиво спросил, ни к кому не обращаясь:
– Любопытно, что на чердаке?
– Я в сенях видел лестницу, можно слазить и проверить, – пожал плечами Конан. – Давайте
– Конечно, – подумав, согласился Веллан. – Только подозрительно это все…
В конюшне царил такой же порядок, как и в доме. Поставив удивительно спокойных животных в стойла, люди насыпали им последние фунты овса. Глядя, как они жадно уплетают его из торб, Эртель печально произнес:
– Как бы нам не пришлось глодать ваши косточки… Жратва-то и у нас заканчивается.
Конан решил заглянуть в соседний дом. Чистая пустая комната, словно хозяева только что вышли… Варвар был уверен, что и в остальных уцелевших домах поселка творится то же самое. На всякий случай он вытянул из ножен меч – клинок не светился. Значит, оборотнями поблизости не пахнет. Кром, ну почему меч обнаруживает только их? Киммериец не мог отделаться от ощущения, что все они сидят по шейку в выгребной яме, но у всех почему-то дружно заложило но у всех почему-то дружно заложило носы и никто не ощущает разлитого вокруг отвратительного запаха.
Так ничего толком и не выяснив, Конан вернулся обратно. Гандеры успели слазить на чердак, но не обнаружили там ничего интересного или подозрительного. Обычный старый хлам да пара огромных сундуков, окованных позеленевшими медными полосами и крепко запертых. Один такой стоял в комнате, Гарт хотел порыться в нем, но Эрхард запретил ломать замки. Вдруг и в самом деле хозяева вернутся, а в их вещах уже благополучно покопались…
Печку же было решено немедленно затопить. Веллан быстро покидал в топку заготовленные поленья и застучал кремнями. Вскоре в дымоходе ровно загудело веселое пламя, и от печи поплыли пока слабые, но ощутимые волны тепла. В доме, как ни странно, ни нашлось ни крошки съестного, так что пришлось притащить оставшиеся запасы и довольствоваться черствыми лепешками и с трудом разогретыми полосками копченой оленины.
После обеда (который с большой натяжкой заслуживал подобного наименования) воины начали расползаться по углам и подыскивать местечко для сна. Эртель, как и обещал, полез на лежанку и долго препирался с Велланом, который тоже был не прочь поспать на теплых шкурах поверх раскалившихся кирпичей. Собственно, места на широкой лежанке хватило бы на четверых, но Эртель из принципа спихивал бритунийца вниз, пока не вмешалась Селена, стукнувшая братца кулаком в бок:
– Прекрати, а то в конюшню спать пойдешь!
Ее поддержал Эрхард, выразительно посмотрев на племянника и погрозив ему кулаком. Эртель, вынужденный смириться, недовольно выругался, но подвинулся, уступив место с краю довольному Веллану.
Селена, устроившаяся на двух сдвинутых вместе и накрытых медвежьей шкурой лавках, призывно махнула Конану, но тот отрицательно покачал головой:
– Милая, я еще не настолько устал. Место тут какое-то… нехорошее. Я посижу, покараулю.
Девушка разочарованно вздохнула и улеглась, а варвар уселся во главе стола, подперев голову кулаком.