Каре для саксофона
Шрифт:
— Я всех приглашаю в ресторан, посидим, вспрыснем за мою свободу от турнира… без излишеств, — распевно произнёс Борисыч через паузу, провожая взглядом удаляющуюся девушку.
— Это как у вас русских говорится — «без фанатизма», — пошутил Даниэль.
— Да, простенько, по-стариковски, — согласился Борисыч и продолжил: — Я пригласил Кристофера и Лорана, если вы не возражаете. Посидим, выпьем по рюмке, Михаэлю надо отдохнуть, завтра самый напряженный день.
— Я - за, — быстро ответил француз.
— Эх, Борисыч, мертвого уговоришь, — согласившись, пошутил Михаэль.
—
Аркадий Борисович засмеялся и, взяв его под локоть, повёл в направлении отеля, объясняя многогранность русского языка.
«Добро пожаловать, уважаемый Семён Ермолаевич!»
Правильное кольцо сигарного дыма, немного переливаясь в воздухе, медленно поднималось вверх. Хиндли, удобно растекшись в кресле, с удовлетворением следил за этим своим произведением.
— Сэм, меня эти внезапные исчезновения настораживают. Куда делась Анна? — спросил он, потеряв интерес к кольцу, превратившемуся в бесформенное облачко.
— Я сегодня утром разговаривал с Фредериком, он подтвердил, что они с Анной вчера вечером оформили доверенность Михаэля на эту музыкантшу. Всё прошло без эксцессов. Потом он предложил Анне поужинать вместе, но она ему отказала.
— Ещё бы, он не в её вкусе, — иронично заметил Хиндли. — Вот если бы он был арабским шейхом или каким-нибудь принцем, она бы не устояла. Вообще, девушка талантливая. Она манит, как магнит.
— Майкл, она просто безумно красивая, поэтому к ней все и тянутся, — вступил в разговор Рольф, покачивая стаканом с виски и наблюдая за кусочком льда.
— Рольф, признайся, что и ты, похоже, к ней не равнодушен, каждый раз облизываешь её взглядом с ног до головы, — продолжал Хиндли.
— Не скрою, не отказался бы, — сознался Рольф.
— Так вот, анализируя события последних дней, у меня не выходит из головы этот русский. Как его там — Леонид, по-моему? — резко перейдя на серьёзный тон, начал Хиндли: — Он сидел за столом вместе с нами, как мы сейчас, но что успела настучать про наши дела эта полицейская ищейка — вот в чём вопрос. А во-вторых, его ликвидация поручалась тебе, — обратился он к Сэму: — Ты уверен, что он был мёртв?
— Абсолютно точно, Майкл, мертвее не бывает, контрольный я стрелял сам, — твёрдо ответил Сэм.
— Ладно. Осталось каких-то девять игрочишек, и лишь пятеро наших, а вы представьте, если бы все наши мальчики приняли участие в турнире, можно было бы уже сейчас подсчитывать дивиденды, — переключился на турнир Хиндли.
— По-моему четверо, Майкл? — не уверенно поправил Рольф.
— Четверо по прямому контракту и Михаэль в тёмную через Еву. Бедняга даже не догадывается, что уже подарил свой выигрыш «дяде», — с сарказмом произнёс Хиндли.
— Я что-то не особенно доверяю напуганным бабам, — высказал сомнения Сэм.
— А я после этих потерь не доверяю ни кому, — жёстко прервал реплику Хиндли: — Поэтому на операцию после турнира поедем втроём и примем девку прямо из банка с деньгами этого выскочки, если ему удастся выиграть, а остальные заберём позже. И, наверное, с покером надо завязывать, что-то мне сердце подсказывает.
—
— Ну, ты же своих почистил после курьера, поэтому до банка пусть работают твои люди, Рольф. Только не надо всех. Два, максимум три. Наблюдают тихонечко, пошла девочка в банк, тебе позвонили и растворились, и чтоб у банка никого не было. Ты понял?
— Да.
— Ну и отлично, — подвёл черту Хиндли, а затем, подняв свое грузное тело с кресла и подойдя ближе к Сэму, вполголоса произнёс: — Ты всё-таки пошарь в том квартале сам. Может, что зацепишь, жалко было бы потерять Анну.
День был в разгаре. Ницца, заполненная туристами, была вся в движении, как громадный муравейник. Сэм направлялся по заданию Хиндли на Английскую набережную, где Фредерик расстался с Анной. Он мысленно представлял ее прекрасный, но несколько заносчивый образ, как вдруг стоп-сигналы впереди идущей машины неожиданно ударили в глаза. Всё произошло мгновенно, Сэм отчаянно вдавил педаль тормоза и чувствовал, как резина колес течет по разогретому асфальту, неся его автомобиль к неминуемому столкновению. Удар! «Вот только этого мне не хватало», думал он, выходя из машины. На встречу ему из разбитой «Феррари» двигались двое крепких парней.
— Опаньки! Я что-то не понял, что за перец мою машину грохнул! — сказал один из них, при этом Сэм не разобрал ни единого слова.
— Антоша, это кто ж меня инвалидом сделал! — показав на голову и слегка пошатнувшись, вторил другой, мешая французский с русским, и по телосложению напоминая Чака Норриса. — А где полиция?! А то я нервничаю…
— Вас не должно это беспокоить. Я всё оплачу. Зачем нам полиция? — улыбаясь, вступил Сэм.
— Нет, друг, ты слышишь?! Только собирались на экскурсию, что тут у них: дельфинарий, зоопарк, Диснейленд, а, неважно… А этот жёлудь моё любимое авто раскурочил! Я что теперь, трезвый пешком ходить должен?! — отреагировал Антоша.
— Нет, ему-то весело! А я на этом металлоломе позориться буду! — возмущённо ответил другой, посмотрев на несколько царапин и содранную краску на бампере. — Нет, мне мозоли натирать, за виски бегать! Мы отдыхать приехали или мороженое кушать, я не пойму?! С утра трубы горят, горло пить просит… — расстроено добавил он.
— Минералка? Содовая? — предложил Сэм.
— Он что, издевается?! После аварии башка трещит, дядя! Лечиться пора! Водки хочу! Вод-ки! Заторможенный какой-то… — недоумённо разводя руками, посмотрел он на друга.
Только сейчас Сэм понял, что перед ним русские.
— Серёга, интересно, здесь все такие или реальные пацаны встречаются?! Уже полчаса с этим бивнем слова гоняем, а в меня ещё ни литра не упало, — показывая на массивные золотые часы и хлопнув по животу, сказал Антон.
— Тоша, полицию вызывай! Пусть они здесь базар устраивают, а мы с тобой зря время теряем.
— Всё нормально будет, — улыбаясь и наконец-то понимая, что обязательно договорится с новыми знакомыми, отозвался Сэм. — Могу я пригласить вас в бар утолить жажду парой бокальчиков виски?!