Каре для саксофона
Шрифт:
Через час мы увидели, как Виктор Онищенко бежит по пирсу.
– Ребята, слава богу, вы здесь!
– услышали мы задыхающийся голос Виктора, зажимавшего рукой раны, вся его майка была в крови.
– Меня преследуют четыре бандита, мне нужна помощь... немеет бок... Дима, ты можешь выйти в море немедленно?
– Нет, у меня сегодня должны закончить профилактику двигателя, а сейчас он разобран!
– стал сокрушаться Кратов, и Виктор, по-моему, совсем упал духом, тем более мы увидели, что на пирс забежали четверо парней, и у нас оставалось меньше минуты.
– Димка! Ласты и маску!
–
– Виктор, тебе приходилось?
– А если даже не приходилось, - пытался шутить Онищенко.
– Теперь уж точно придется. Только, боюсь, раны не обработали, кровью истеку. А, да ладно...
– Тогда хватай пояса потяжелей и полотенце, - скомандовал я, одевая принесенные Димкой ласты и маску, жилет с баллоном был уже за спиной. - Димка! Только Еве ни слова! За борт!
Мы упали в воду. Виктор в выборе поясов огрузки не ошибся, к тому же на нас не было гидрокостюмов, и мы легко опустились на дно. "Один баллон, два легочника, на полчаса должно хватить", - подумал я и, обмотав грудь Виктора полотенцем, как громадная птица, несущая в когтях жертву, поплыл, увлекая за собой тело. Виктор сначала помогал, работая ногами, затем, видимо, силы стали оставлять его. "Лишь бы дышал", - думал я, наблюдая за гроздями пузырьков воздуха, вырывавшихся все с большей паузой.
Пирс давно закончился, мы приблизились к берегу. Глубина была метра полтора, я всплыл и поднял голову. На скалистом берегу никого не было. Вытянув тело Виктора на песок среди камней, я осмотрел его раны. Его состояние было очень тяжелым, дыхание слабым. От большой потери крови едва прощупывался пульс. Виктор открыл глаза и взял меня за руку:
– Ты, парень, сделал все, что мог, спасибо, - и, видя, что я собираюсь что-то сказать, слабо сжал мою кисть некогда могучей рукой, прося не перебивать.
– Я чувствую, мне осталось недолго, но есть дело, не закончив которое, я подставлю свою семью. Надо передать содержимое одной ячейки Олегу Петровичу Гаровскому, я у Евы видел перстень с зеленым камнем - это его знак, значит, она его знает и тебе поможет.
Виктор назвал номер ячейки, код и потерял сознание. Укрыв его полотенцем, я побежал в сторону улиц. К счастью, удалось быстро вызвать скорую помощь, когда она подъехала, Виктор еще дышал. Выяснив, в какую больницу он будет доставлен, и сообщив свои координаты, я решил с аквалангом вернуться на яхту, чтобы не оставлять оборудование на берегу.
"На спортивной машине можно, а в спортивном костюме нельзя?"
Утром голосом Дела Шеннона запел телефон. Ева еле нашла его где-то у кровати, но села батарея: "что за напасть?"
Даниэль сдержал слово, в девять часов они вошли в Казино.
– В самом красивом зале ты уже играла - это зал "Гарнье". Теперь мы пойдём в другие залы, где вы ещё не были. Нынешнее здание Казино было построено в 1910 году. Атриум здания облицован мрамором и окружён 28 колоннами из оникса. Казино состоит из галереи игорных залов. Их пять.
И они прошли в зал в стиле Ренессанс, затем следовали Европейский и Белый залы, и о каждом Даниэль подробно рассказывал, вспоминая интересные
– А за каким будет играть Михаэль?
– Твой вопрос только подтверждает, что ты у нас в первый раз. Он будет играть за разными столами, и сказать точно, где, невозможно. А вот если выйдет в финал, то за этот стол попадёт обязательно.
– Несомненно!
– Игра непредсказуема. Сколько преуспевших в бизнесе людей говорят, что фортуна улыбнётся им и в игре. Они любят риск, верят в свою звезду и убеждены, что они лучшие. Иногда в казино их ждет разочарование.
– А зачем эти прозрачные окна?
– Это телестол. Игроки за столом, получая карты, располагают их над этими окнами, а камеры, установленные внизу, транслируют и записывают изображение. Затем оно накладывается на запись внешних камер, фиксирующих поведение игроков за столом, и получается полная картинка. Это делается для того, чтобы можно было показать ход турнира изнутри, а главное, финальную игру, конечно же, после его окончания. Чтобы все, кто захочет, могли проанализировать ход игры и, может быть, пополнить свой опыт...
После экскурсии, с комфортом разместившись на террасе, Ева наслаждалась видом на парк Казино, фонтанами и пальмами.
– Даниэль, а кто играет лучше: мужчины или женщины?
– Таких данных у меня нет, но, по-моему, женщины более уравновешенны и спокойны в игре, лучше владеют собой.
– А чем отличаются русские клиенты?
– Не хочу обобщать, но в последние годы русские тратят очень большие деньги. Понимаю, страсть к игре - часть вашего национального характера.
– Особенно я. Самый яркий представитель той самой страсти!
– рассмеялась Ева.
– Вы, мадемуазель, как я видел и чувствую, вызываете другую страсть, которая намного сильнее азарта. Ева, твоя красота и нежность манят мужчин больше, чем наше Казино, поверь мне. Вот, кажется, и я не устоял. А эти музыкальные пальчики могут сделать с нами, что захотят. Уже знаю, в твоём сердце он... Жаль, не я.
– Наверное, Монако живёт от доходов Казино?
– перевела разговор на другую тему мадемуазель, покручивая перстень с зелёным каменем.
– А вот и нет. Всего 3% бюджета, остальное - туризм и другие сферы деятельности. Между прочим, само Гранд Казино определенную часть доходов имеет от финансовых операций с "депозитами" - обменом реальных денег на игровые фишки. А на таком рынке коротких кредитов это довольно приличный оборот, поскольку известно, какую сумму каждую ночь казино может прокредитовать. Извини, Ева, увлёкся. Зачем тебе это слушать...
– Даниэль, ты - самый лучший гид. Теперь я знаю, что в Монте-Карло находится единственное настоящее казино в Европе, и никакое другое не имеет такой репутации, истории и даже ауры.
– Ну, что ж, мне пора. Турнир начинается завтра и нужно проверить, всё ли готово к его началу, - попрощался француз.
Оксана Онищенко, едва заметив "мировую знаменитость", шлёпнулась на стул рядом с девушкой, опустив у столика многочисленные фирменные пакеты известных марок.
– Здравствуйте, Оксана! Удачный шопинг?