Карельский блицкриг
Шрифт:
Именно после этого совещания, в приподнятом настроении Маннергейм принял у себя представителей союзной миссии. При этом он всячески старался не уронить перед иностранцами собственную значимость и вместе с этим не перейти грань дозволенности согласно дипломатическому этикету.
В отличие от президента Каллио и окружавшей его политической камарильи, Маннергейм хорошо знал цену слов и обещаний англичан и французов. Он не играл в большую политику и от того не имел шор на глазах, не позволявшие ему правильно сложить два плюс два.
За прошедшие двадцать лет после своей 'клятве
Пытаясь хоть как-то исправить тот урон позиции Финляндии, что нанесло слепое соглашательство с новыми союзниками правительственным кабинетом, с самого начала разговора, он начал задирать свои акции.
Едва гости сели в кресла и пригубили маленькие рюмочки коньяка, как Маннергейм начал свое наступление на дипломатическом фронте. С явной гордостью в голосе, он сообщил господам союзникам, что финская армия выстояла под подлым ударом большевистских орд и не допустила их прорыв вглубь страны.
– Вся Финляндия в едином порыве встала против нашего заклятого врага большевизма и готова стоять до конца. И в качестве подтверждения серьезности сказанных слов, я хочу сообщить вам, что в самое ближайшее время наша армия перейдет в наступление, которое должно выбросить русских с нашей территории.
Тон и слова, произнесенные маршалом на отличном французском языке, произвели должное впечатление на гостей. Они пришли с намерениями уговаривать финского главнокомандующего продолжить воевать со Сталиным и неожиданно услышали о его намерении начать наступление. Это было для союзников приятным сюрпризом.
Они заулыбались и засыпали маршала комплементами, но старый вояка быстро продемонстрировал гостям свое отличие от президента Каллио. Сдержанно отреагировав на хвалу в свой адрес, он перевел беседу на деловые рельсы.
– Мы нанесем как это, и планировало ранее удар по Сталину, но на это уйдут все наши силы. И может случиться так, что одержав победу над врагом, мы не сможем удержать её в своих руках - Маннергейм требовательно посмотрел на гостей, решительно опуская их на грешную землю с высот политических эмпирей.
– Я не совсем вас понимаю, господин маршал, - насупился француз.
– То вы говорите, что разобьете русских, то опасаетесь, что не сможете удержать победу.
– По-моему я сказал все достаточно ясно и просто. Для выхода к Архангельску, согласно согласованному с вами плану, нашей армии нужна помощь и чем скорее она будет оказана, тем лучше для всех для нас. Налеты русской авиации на Хельсинки очень сильно влияете на настроение простых финнов. Я не удивлюсь, что после недели непрерывной бомбежки, толпы народа хлынут к президентскому дворцу, и будут требовать прекращения войны.
Хитрый Маннергейм знал, что говорил. Налеты британской авиации на Берлин были в первую очередь направлены
– Финляндия уже получили две партии зенитных орудий из Швеции!
– с негодованием воскликнул англичанин, нервно ерзал на стуле, но Маннергейм полностью игнорировал его слова.
– Вы прекрасно знаете, что этого мало для того, чтобы хотя бы наполовину покрыть потребности ПВО столицы. Кроме зениток нам нужны истребители, которые будут способны отогнать прочь русские самолеты от Хельсинки.
– Мы активно работаем и над этой проблемой, господин маршал - с негодованием, как будто его уличили в нечестной игре, вспыхнул француз.
– Наше правительство уже отправило финской стороне, на безвозмездной основе двадцать один истребитель, вместе с двумя десятками самолетов других типов. Кроме того мы договорились с итальянцами о том, что они продаже вам в счет военного кредита сорок два истребителя 'Фиат', переброска которых будет производиться в целом виде, через Швейцарию, Германию и Швецию.
– В свою очередь, господин маршал хочу сказать, что по личному указанию господина премьер министра в Финляндию уже отправлены в разобранном виде двадцать истребителей 'гладиатор' и 'харрикейн', а также пять бомбардировщиков 'блэнхэйм'. Также Южно-Африканский Союз согласен безвозмездно передать вам имеющиеся у них на вооружении двадцать истребителей 'Глостер'. Согласитесь это - существенная помощь - с укоризной произнес англичанин, но его попытка смутить Маннергейма оказалась неудачной.
– Все это так хорошо звучит на словах, но мне бы было бы во сто раз спокойней, если бы все эти самолеты не были в пути, а стояли на наших аэродромах. Так мне гораздо удобнее бить русских - парировал маршал и, не дав гостям проявить законное чувство гнева, продолжил разговор.
– Чтобы осуществить наш план по изоляции Мурманска, нашей армии нужны танки, полевые орудия, мины, снаряды, бомбы, гранаты, патроны и многое другое, что позволит создать на пути русских непреодолимую линию сухопутной блокады. Готовясь к встрече с вами, я приказал составить подробный список всего необходимого, - Маннергейм уверенно открыл лежащую перед ним папку и любезно протянул каждому из гостей по экземпляру требований.
– Мы очень надеемся господа получить все это к концу января. В противном случае, мы не сможем подтвердить ранее взятые на себя обязательства в войне с русскими.
Все это было сказано предельно корректно, но твердо, давая возможность собеседникам ощутить под мягким бархатом сталь перчатки старого вояки. Прочувствовав крепость хватки Маннергейма, высокие гости не стали с ним спорить, говоря о массе своих проблем, а тихо пообещали рассмотреть просьбу господина маршала в самое скорое время.
Списки с перечнем всего необходимого для славной финской армии были уложены в папки гостей, но они оказались не самой последней фигурой Марлезонского балета. Обозначив свои потребности в вооружении и военных материалах, Маннергейм заговорил о живой силе.