Карфаген 2020. Восхождение

Ратманов Денис

Открываю первую дверь возле входа. Там оказывается шикарная ванная, даже скорее бассейн, плюс душевая. За второй, что с другой стороны лестницы, — уборная, напротив входа — спаленка для слуг, кухня и огромная гостиная с деревянным столом, коричневым диваном, креслом и стульями-тронами. Белая плитка на полу.

На втором этаже справа от лестницы — кабинет, напротив правее — спальня с кроватью, где запросто улягутся трое; спрятанные в стене шкафы, картины в стиле минимализма. Чуть левее от лестницы — огромная пустая комната, напротив кабинета — еще одна уборная.

Появляется

ощущение неправильности происходящего. Слишком чисто, слишком бело, я привык к другим цветам. Из окна видна ступень зиккурата с парком. Я здесь не на своем месте, проснусь — и ничего этого не будет. И опять надо прятаться и убегать.

Виктор следует за мной безмолвной тенью, рассказывает о себе по моей просьбе, интересным кажется лишь то, что он служил в храме Танит. В отличие от кровожадного бога Ваала, Танит человеческих жертв не принимала, ее устраивало самоотверженное служение, а жрицами были исключительно женщины — обязательно незамужние и бездетные. Проводниками — девственницы из обнищавших пунийских родов.

Пока бродил по первому этажу, думал показать портрет Виктору, но теперь понял, что бессмысленно — неоткуда мальчику взяться в храме Танит.

Службу в храме Виктор начал в двадцать три года, до этого был телохранителем у состоятельной дамы и выполнял роль ее любовника, потом наскучил ей и был отправлен в храм. Из рассказа я сделал вывод, что он ни разу не использовал боевые навыки, а значит, вполне возможно, что в бою бесполезен.

Отправляю Виктора ночевать в комнату для рабов на первом этаже, возвращаюсь в кабинет, сажусь на пол, снова и снова пытаюсь материализовать свое видение. Если наложить листы один на другой, получится движущаяся картинка. Теперь найти бы того, кто узнает женщину. В голову опять приходит Гискон, завтра же… то есть сегодня утром снова у него о ней спрошу.

* * *

С Гисконом связываюсь в восемь, сразу после утреннего душа, он уверяет, что канал связи зашифрован, я делюсь наблюдениями относительно Боэтарха и напоминаю о необходимости прокачки.

— По «Оплоту». Наработки уже готовы, — говорит он. — Соберетесь — обсудим, чтоб два раза не повторять.

Показываю ему несколько вариантов портрета, вдруг теперь узнает, но Эйзер качает головой:

— Я ж уже говорил, что не помню ее, хотя есть в ее чертах что-то неуловимо знакомое. Но это, скорее всего, наше национальное.

Заседание в гостиной начинается ровно в девять. Синхронизирую проектор с коммуникатором, подключаюсь к каналу Эйзера Гискона, и его голограмма появляется во главе стола напротив меня. Не здороваясь, он говорит:

— Бюджет советом выделен, но меньше, чем хотелось бы. Согласно расчетам, он позволит содержать штат в сто человек. Для сравнения, таков только офицерский состав ЧВК Магонов, а у нас намечается противостояние не только с Боэтархом, но и с ними. Я согласен финансировать в три раза больше людей, но с условием: мои нефтяные вышки на Сабанском полуострове подвергаются набегам местных озверелых, и просочились сведения, что работники тоже планируют саботаж при участии магоновских агентов. Мне нужно сохранить вышки.

— То есть «Оплот»

негласно обороняет твое имущество, как бы имея на то разрешение Совета. Условие выполнимо. Дальше.

Искоса поглядываю на свою команду — все, кроме Вэры, которому плевать на звании и регалии, сидят, вытянувшись. Для них альфы были чем-то вроде сошедших с небес богов, которые могут как разгневаться, так и одарить. И вот божество в лице Эйзера Гискона снизошло до них!

— Пункт первый. Головной офис «Оплота». Скидываю координаты здания и схему помещений. Здание полностью готово. Требуется меблировать и закупить оборудование, смету я оплачу. Как будешь готов, свяжись с моим человеком через коммуникатор, координаты скидываю, он поможет подобрать оборудование.

— Юридическое оформление «Оплота»?

— Пункт второй, — спокойно говорит Гискон, сплетая голографические пальцы. — Это процесс небыстрый. О создании «Оплота» офицерский состав силовых блоков будет уведомлен сегодня. В данный момент вносится информация об «Оплоте» на всех ресурсах, процесс завершится ориентировочно к шестнадцати ноль-ноль.

— То есть вечером можно считать, что «Оплот» существует и приступает к выполнению функций.

— Именно. Ни одно ведомство не образовывалось так быстро. Полагаю, что человеческий ресурс ты ты берешь на себя.

— Возможно ли привлечение кадров с других зиккуратов? Выбракованных гемодов и рабов, предназначенных в жертву?

— Гемоды — однозначно нет, — кривится Гискон. — Жаль, но это противоречит всеобщему концепту. Рабы… Магон тоже использует рабов, но они малоэффективны.

— Списанных рабов, — говорю, подавшись навстречу. — Тех, кто хочет жить, а не гореть в чреве Ваала, и ради жизни готов на все. Мужчина в сорок пять еще вполне боеспособен, а если помножить на жизненный опыт, получится еще сильный, плюс сообразительный воин. Выгоднее вложиться один раз, чем платить наемникам постоянно. К тому же рабы-воины будут биться за тебя до последнего, потому что твой проигрыш — их смерть.

— Толковое предложение. Обдумаю.

— Но людей выберу я сам.

— Договорились. К твоим услугам лучшие кадровые моделировщики: протестируют твоих людей и подберут оптимальную сферу деятельности.

— Пока я займусь обустройством штаба, распределением ролей и нанесу несколько визитов. Кстати, заметил слежку за своим флаером.

— Неудивительно. Боэтарх очень в тебе не заинтересован, и высовываться я бы тебе не рекомендовал. Здесь ты практически неуязвим, но на нижних уровнях велико влияние Филинов, а они спелись с Боэтархом. Я пытаюсь договориться о союзе с Барками.

У него пищит коммуникатор, Гискон с недовольным видом читает сообщение и говорит:

— Обстановка на Сабанском полуострове накаляется. Есть подозрение, что скоро рванет. Пока все, я на связи. Отбой.

На пару секунд повисает молчание. Лекс разводит руками и озвучивает всеобщее мнение:

— Одного не понял, зачем тут мы?

— Договориться о союзе с Барками, — Надана задумчиво повторяет слова Гискона. — С потомками великого Ганнибала! И мы здесь уши греем. У одной меня ощущение, что это все мне снится?