Карфаген 2020. Восхождение

Ратманов Денис

— Четвертое со смерти Белого Судьи заседание малого совета объявляю открытым! — Он берет паузу, дает нам осознать важность момента и продолжает. — Заседание инициировано Гамилькаром Боэтархом при содействии служителей культа Ваала, от последних присутствует верховный жрец Ганнон. Повестка дня: способ выхода из сложившейся ситуации безвременья. Повестка номер два: захват карталонцами разработок ядерного оружия. Слово предоставляется верховному жрецу Ганнону.

Для верховного жреца не было предусмотрено место среди представителей величайших родов, ведь на малых советах он присутствовал

нечасто, потому Ганнон сидит на втором ярусе амфитеатра, среди прочих альф, ко мне в полупрофиль. Он тяжело встает и качается, когда летающая платформа несет его в середину амфитеатра, с трудом удерживает равновесие. Ссутулившись и приняв устойчивое положение, жрец вскидывает руки в приветствии, и звон бубенцов завораживает, настраивает на нужную волну.

— Братья и сестры! — говорит он неожиданно юным голосом. — Да ниспошлет Ваал свою милость каждому из вас! Мы заранее не озвучивали причину сбора, и вот момент настал. Вы слышали это сотни раз не только от меня — от жрецов пониже рангом, от соседей, родных, с экранов телевизоров. Читали в книгах. Это звучит уже тысячи лет, со смертью Судьи — каждый раз все громче. Но, поверьте, теперь точно не стоит пропускать наши слова мимо ушей, какими бы знакомыми и банальными они вам ни показались. Потому что это не просто слова, это — крик о помощи, и если ничего не сделать сейчас, потом будет уже поздно.

Он смолкает. Включается голопроектор. Вспыхивают кадры боевых действий, терактов, перестрелок. Растерянные, испуганные, заплаканные лица сменяют друг друга. Голосят женщины, рыдают дети.

— Болезни забирают наших близких. Мир полыхает, — размеренно говорит жрец. — Мы потеряли Карталонию и Китай, теряем множество земель, нас теснят язычники, убивают наших людей, отбирают имущество, разоряют жилища. Поначалу мы думали, что можно исправить ситуацию грубой силой, но уже сейчас понимаем, что нет, в той же Карталонии процессы необратимы и требуют радикальных решений. Но мы можем остановить разрушения, если вспомним нашего покровителя и воздадим ему должное!

К чему, интересно, он клонит? Перевожу взгляд на Гамилькара Боэтарха, ловящего каждое его слово. Он тоже поворачивает голову, в упор смотрит на меня — будто кипяток бежит по позвоночнику. Ощущаю… прикосновение, что ли. Появляется предчувствие опасности, медальон раскаляется… Я верчу головой, пытаясь обнаружить источник угрозы, но чувство пропадает.

Гамилькар снова пытался применить ко мне способность? Снова не получилось?

— Слово предоставляется Гамилькару Боэтарху, — объявляет суфий, и на место жреца вылетает мой враг.

Горделивый, надменный, вроде как даже помолодевший.

— Да ниспошлет Ваал свою милость каждому из вас, братья и сестры! — говорит он, склоняя голову. — Наверное, многие думают, что верховный жрец поет старую никому ненужную песню, но нет. В этот раз он прав как никогда, и я верю ему! Скоро и вы поверите. Настали смутные времена: войны, катастрофы, болезни. Моя дочь Ио смертельно больна, опухоль мозга, врачи говорят, ей осталась хорошо если неделя. В смутное время мы умираем, словно темные силы стараются стереть нас с лица земли. Какими бы сильными мы себя ни считали, мы — всего лишь пыль на волосах Ваала. И если

обратимся к нему за помощью, он не отвернется, поддержит нас, а мы поддержим его, и он останется с нами, появится новый Судья и все будет по-прежнему!

Смотрю на него, и на языке крутятся слова, что это его усилиями болеют люди, что, как раньше, уже не будет. Не будет частичной свободы, люди станут рабами Ваала, навсегда утратят право стать свободными и самим распоряжаться своей судьбой. Хочется предъявить ему подтасовку фактов, нападения на храмы Танит, но это слишком серьезные обвинения, а мое положение слишком шаткое.

Задумываюсь, и взгляд скользит в великое ничто, где наше будущее не определено. Боковое зрение ловит оратора и я замираю, перевожу взгляд на сгусток тьмы с десятком темных щупалец, тянущихся к собравшимся. Пространство вокруг Боэтарха… Нет, уже не Боэтарха — вокруг этого существа ткань мироздания змеится черными разрядками, потрескивает, будто рвущийся шелк, а с другой стороны что-то ворочается, проверяет мир его на прочность, пытается продавить.

Зафиксировано агрессивное ментальное воздействие!

Все-таки я прав, Боэтарх собрал нас, чтобы подчинить воле Ваала. Смогу ли я противодействовать ему?

Применить способность Покровительство Танит?

Да!

Внимание! Объектов слишком много. Выбери приоритетных индивидуумов, их количество не должно превышать 50 человек.

Твою мать! Обвожу взглядом десять генералов, трех гамм, пятерых представителей величайших родов, включая Филина, одиннадцать пунийцев из великих родов, пятнадцать журналистов…

Тем временем щупальца оглаживают головы жертв, ищут, куда просочиться…

Восемь охранников….

Внимание! Объектов слишком много. Выбери приоритетных индивидуумов, их количество не должно превышать 50 человек.

Твою мать! Все громче трещит ткань реальности, все глубже трещины, мое сердце колотится, дыхание сбивается. Минус три журналистки, плюс суфий.

Применить способность Покровительство Танит?

Да! Заодно активирую Свободу Танит — обрываю связи собравшихся с Ваалом.

Будто по щелчку реальность приходит в норму. Разрывы исчезают, на месте клубка черной мути — снова стоит Гамилькар Боэтарх. Он выглядит невозмутимым, но только я вижу, что ему это удается с трудом, ведь попытка взять контроль над самыми влиятельными пунийцами провалилась. Из правой ноздри к подбородку катится капля крови, падает на белый кардиган без рукавов. Гамилькар поворачивает голову, находит меня взглядом, и я физически ощущаю его ненависть, горячую, как расплавленный металл. Не имея под рукой салфетки, вытирает кровь рукой.

Если бы взгляды убивали, взгляд Боэтарха рассеял бы меня на атомы. «Ты все равно не остановишь меня, червь», — шелестит в голове, но все равно радуюсь маленькой победе.

Гамилькар продолжает, но в его голосе нет прежней уверенности, он говорит с трудом, словно адски устал за секунды незримого противостояния. Филин, автоматически приобретший защиту, ерзает на месте, непонимающе таращится по сторонам, на его голове больше нет сети воздействия. Есть! Получилось. Мало того, все, к кому я применил способность, бессрочно защищены от Боэтарха.