Карибская сага(Логово льва-новая редакция)
Шрифт:
Последний и вовсе, по словам старушки, историей был нешуточно обижен.
Принято считать, что первое кругосветное плаванье совершила экспедиция под руководством Магеллана. А не так всё было! Сам Магеллан и половины пути не одолел – погиб на Филиппинах, в жаркой стычке с тамошними аборигенами. Дальше дель Коно возглавил экспедицию. А ведь всем известно, что вторая половина пути – гораздо трудней первой…. Всё равно забыли о дель Коно, и все лавры исторические достались Магеллану. Несправедливо это!
Часа три
Закрываешь глаза: лязг дамасской стали о бронзовые латы, вой ветра в наспех заштопанных стареньких парусах…
В приоткрытое окошко неожиданно влетела большая пчела, задумчиво покружила над столом, да и тяпнула Ника за палец – ни с того, ни с сего.
Он негромко ругнулся по-русски, пчелу ладонью пришлёпнул легонько, взял за крылья и выбросил в окно.
К старушке обернулся, а та уже – вся в слезах.
– Что-то случилось, бабушка? – забеспокоился Ник.
А нищенка ему ответила – сквозь крупные слёзы, на чистейшем русском языке:
– Как же это я, дура старая, сразу не догадалась, что ты из России? Ведь портвейн дорогущий нищенке купил…
Русской бабушка оказалась по рождению, Натальей нарекли когда-то.
После революции 1917 года оказалась в Турции, потом – Германия, Франция, Испания, Португалия…
Бабка долго рассказывала Нику о своей непростой жизни, а он ей – о советской России…
Утром «Кошка» уходила строго по расписанию, в смысле – к месту назначения.
– Не бросай, меня, внучок, – прощаясь, попросила Ника старая Наталья. – Обратно пойдёте – забеги на денёк. Может, возьмёте меня с собой? Хотя бы до Польши довезите. Или же до Финляндии. Дальше уж я сама как-нибудь…. А, внучок? Ждать мне тебя?
Отчалила яхта, а на самом краю причала осталась крохотная фигурка в чёрном, машущая вслед поочерёдно то одной, то другой усталой старческой рукой…
Проплыть от Гибралтарского пролива до острова Барбадоса, да ещё при попутном ветре, нехитрое совсем дело. Даже Ник, будучи полным дилетантом в морских перипетиях, это чётко понимал.
Вдруг, без всяких видимых на то причин, стали уходить к югу.
В чём тут дело? Ник, устав теряться в самых невероятных догадках, в лоб спросил об этом у капитана Куликова.
Оказалось, что уважаемый Сергей Анатольевич, несмотря на солидный багаж прожитых лет и заслуженные седины, – обыкновенный сопливый мальчишка.
Видите ли, он с самого детства мечтал экватор пересечь!
Пересекли экватор, конечно. А дальше галсами длинными пошли: из стороны в сторону, пересекая тот экватор нещадно и многократно.
Детство голоштанное, блин тропический, полное…
Допересекались на свою голову – налетел-таки сильный шторм.
Вернее, натуральный штормяга, тот, который пишется с большой буквы.
Южная половина неба грозно нахмурилась –
Наступил полный штиль. Было, вот, только что яркое-яркое солнце, а теперь – где оно? Тишина наступила – просто необычайная. Даже волны остаточные стали абсолютно бесшумно биться о бело-синие борта яхты…
Духота навалилась – немыслимая. Пот настоящими ручьями потёк.
Откуда придёт ветер? А это очень важно: необходимо, чтобы он ударил в корму яхты. Иначе – кердык полный, не берущийся…
Ветер налетел единым порывом. Бом-кливер, стаксель и топселя надулись пузырями, «Кошка» испуганно задрожала и, набирая ход, понеслась строго на север.
Куликов положил руля под ветер, паруса захлопали – словно праздничный новогодний салют, производимый из ста пятидесяти орудий.
Фьорд взобрался на салинг. Минут через пять он стал подавать какие-то знаки руками. Что конкретно – было не понять, но смысл угадывался достаточно чётко: неотвратимо надвигались полные и всеобъемлющие кранты… Оказалось, что попала «Кошка» в самое пекло – то есть, в эпицентр тропического урагана, носившего гордое женское имя «Елена»…
Слава богу, что Фьорд ещё вовремя успел спуститься с мачты.
Только что шли по ветру со скоростью курьерского поезда, легко обгоняя низкие волны. И, вдруг: наступило полное безветрие, а волны гигантские уже мчатся навстречу…
Что дальше произошло – Ник так и не понял.
На одной из встречных волн яхта все-таки перевернулась.
Сделала «Кошка» безупречное сальто (или «петлю Нестерова», для тех, кто понимает, конечно), да и приводнилась мягко, сразу за ушедшей волной.
И так за время урагана было пять раз!
Никто Нику потом не верил, а зря.
Прав был незабвенный капитан Врунгель: «Как вы судно назовёте – так оно и поплывёт…»
И народная мудрость права: «Кошка всегда приземляется на лапы…».
А так же, как практика показала, и приводняется…
Ушёл тропический ураган, изрядно потрепав бедную яхту.
Мачта треснула у самого основания, паруса были порваны в клочья, дизель уныло кашлял на последнем издыхании, руль заклинило, «Кошка» беспомощно дрейфовала, отдавшись на волю ненадёжных и переменчивых морских течений.
На вторые сутки дрейфа на юго-востоке смутно замаячили скалистые берега какого-то небольшого острова.
– Вообще-то, здесь имеется и много необитаемых островов, – неудачно обнадёжил капитан Куликов.
– Ура, к нам приближается корабль! – радостно сообщил Банкин. – Шхуна какая-то, большая, двухмачтовая… – и потерянно замолчал.
Ник посмотрел в нужную сторону: к «Кошке» неторопливо приближалось судно, на клотике передней мачты которого надменно развивался и азартно приплясывал на ветру «Весёлый Роджер»…