Карибский шизис
Шрифт:
За время службы, сначала – в Советской Армии, ну а после трагикомедий: «ГКЧП» и «Борька на танке» – в Москве, «Сообразим на троих» – в Беловежской Пуще и «Парад Суверенитетов» – везде, хрен поймёшь – в какой, он научился многому и насмотрелся всякого. А ещё – стал наркоманом… адреналиновым. Жить без риска он уже не мог. А крови – не боялся. Ни своей, ни чужой. Ну – течёт… ну – красная… Ну и что? С такими данными ему была прямая дорога – в наёмники… или в добровольцы. К тому же на просторах бывшего Союза, да и поблизости – тоже, воевали теперь много, часто, да ещё и по разным, не всегда ему понятным поводам, так что – выбор у него был. Четыре пулевых ранения Серёгу от «рискомании» не излечили…
Отлеживался… оклемывался… благо, заживало – как на собаке. И опять –
Чёртова мина уложила его тогда в койку надолго… Приехав, домой, долечиваться, он вдруг понял – надоело! Ну, просто, надоело – и всё! Финиш! Достало! Деньги были, заработанное он, при своём образе жизни, почти не тратил – накопились… только как же теперь – без адреналина-то? Вот тут на первый план и вышел… уже давно знакомый «внутренний голос», обычно дававший только ехидные комментарии к его действиям. И вдруг – вылез. Назвался, блин, «Кобчиком» и… отправил «Серого» на отдых! Да ещё при этом – нашел заменитель такого желанного «боевого экстаза»! Нашел там и среди тех, где и у кого сам Серый не то, что не стал бы внимательно искать – даже пробовать! Среди, блин, ролевиков?! На Играх?! Оборжаться можно…
Кобчик, тинэйджер хренов, играть – умел. Нет, не так. Он умел – Играть! «Входил в роль» и растворялся в персонаже полностью. Делал то, что среди ролевиков считается «высшим пилотажем»… В ИГРЕ – ЖИЛ!!! И не понимал, как это можно – иначе. Даже научился, и неплохо, играть на гитаре… готовясь к роли менестреля! В Игре для него всё было – «по-настоящему»… и взмах деревянного меча – давал ему такую же порцию столь необходимого им обоим адреналина, как Серому – свист пролетевшей пули! Для Серого это казалось полным бредом! Но, это же, блин – работало… и неплохо! И вот, поняв, что теперь всё будет в порядке – он получит то, что нужно ему, Серый… «пошел спать». И «просыпался», «присмотреть за «братишкой» – не очень часто. Тот неплохо справлялся и в обычной жизни. Там он тоже – ИГРАЛ…
Последний раз, после которого он больше уже ни разу опять не «засыпал», Серого «растолкал»… Кобчик. Который, вдруг, понял… Это – не игра!!! ЭТО – ВСЕРЬЁЗ!!! Там, у моря, в безымянных развалинах… Серый – делал, что умел. А умел он – многое. Матом и пинками приведя в чувство и отослав на хрен молодёжь, сам – остался. В скалах, среди валунов, кустов и корявых деревьев, он продержался почти до вечера. Достать его сумели – только когда уже совсем закончились гранаты и уже почти совсем закончились патроны. Просто обошли… и забросали динамитными шашками. Всё, что он помнил из конца боя – яркую вспышку, ощущение полёта и… тихий, так и хочется сказать – предсмертный, стон Кобчика в голове…
22.02.1898… Куба, побережье к западу от Матансаса, у подножия скал… (утро)
Гриф прицелился и клюнул труп. Покойник лежал очень неудобно – лицом вниз, поэтому до самого вкусного – не доберешься! Да ещё надо сначала разодрать эту лишнюю, несъедобную шкуру, которая у двуногов мешает сразу приступить к еде. А, у этого, конкретного, она была особенно прочной… сволочь он! И ты – тоже! Гриф посмотрел немного в сторону, где на другом трупе, обнаруженном раньше – ещё вчера, сидел другой гриф – гораздо крупнее и сильнее его… ага, вот именно. В жизни всегда так – кто крупнее и сильнее, у того – лучшие трупы! Не с такой прочной лишней шкурой… и лежит
– Вот хреновина какая… ещё и сдохнуть не успел, а меня уже клюют… – хрипло, как бы через силу, сказал труп.
Стоп! Трупы – не говорят! А этот – ещё и ПОШЕВЕЛИЛСЯ!!! На всякий случай гриф отпрыгнул в сторону и перелетел на крупный камень…
Оживать – мучительно. Если вы не мазохист – лучше и не пытайтесь! Ну, а если у вас нет другого выхода, то… лучше бы вам быть мазохистом! Серый – мазохистом не был. Но когда вас так нагло, и при этом – заживо, жрут…
«Интересно, а с какого хрена я ещё живой? Так – не бывает! Только у Кобчика, на игрушках, в этом, как там его, «мертвятнике» – «покойнички» пьют чай и травят друг другу анекдоты. В жизни – всё по другому! В жизни – если рядом с тобой рванул заряд динамита и – к бениной маме схреначил тебя со скалы вниз… то, если ты не подох от самого взрыва – внизу тебя будут поджидать твёрдые камушки, специально для того и созданные, чтоб тех, кто со всей дури на них падает – превращать в кровавый студень. Чтоб стервятникам, блин – было удобнее! И – никакого «мертвятника»! Эй, слышишь, Кобчик – НЕТУ ЕГО!!! Молчит. Обиделся, наверное…».
Он попытался приподняться… но руки – не удержали и тело просто упало на бок. Так песок не лез в рот, но зато… солнце – било – прямо – в - глаза! Даже через плотно сомкнутые веки – это ощущалось…
22.02.1898…там же… (немного позже)
Может – так и не бывает, но… ОН БЫЛ ЖИВ!!! И даже – с целыми костями! И даже – почти что без ран! Нет, он всё же – был-таки везунчиком! «Кому суждено быть повешенным…», – мелькнула у Серого мысль, но – была мгновенно унесена потоком ярких впечатлений от – ВТОРОГО РОЖДЕНИЯ!!! Это было… нет, слов для описания ЭТОГО – человечество ещё придумать не смогло!!!
«Так, блин, как говорит Эрк, – «Хватит Патетики – Начинаем Инвентаризацию!». Что там у нас в наличии… тело, одна штука – почти целое, относительно здоровое – ОЙ!!! – точно, что «относительно», не меньше недели отлёживаться. На теле… ага, что там у нас на теле – «нордберг»[32] – ну, на приём в нём нельзя… а вот жить в нём – можно. По карманам… две сигары, точнее – пять обломков. Нет, курить я пока не буду! Фляга… и даже с чем-то… ОГО! Будет, чем дырки промыть… да и внутрь – тоже… но потом. Спички… горят. Остальное… всякий хлам. Для выживания – бесполезно! Стоп, а это – что? Ты гляди… таки – «Золинген»… и не выпал… и уцелел. Капитану, за его прощальный подарок, при встрече – персональный «квак»! Нет, вот так – «КВАК»!!! А чем Кобчик тогда отдарился… гранатами, кажется… ну, неважно, Эрк – далеко, а вот кортик – вот он! Что-то я Капитана часто вспоминаю… а почему бы и нет. Мужик он, в принципе, неплохой. На ногах… да… хорошие были ботинки. Были. На поясе… кобура. Пустая… а был – «вальтер»… жаль… ну и хрен с ним! Что ещё… у меня – всё. Интересно, а что там – у соседа… кого-то же рядом – тоже – жрут…».
Серый, хватаясь за какие-то кусты, – «Колючие, мать их природа!», – с трудом, но поднялся на ноги. – «Может, лучше – ползком? Нет не лучше – уже попробовал, когда до кустиков добирался… а кстати, кустики-то мне жизнь и спасли! Спружинили. Так… земля перестанет вращаться… или голова – кружиться. И побредём…».
22.02.1898…там же… (ещё чуть позже)
– Ну, здравствуй, Дэйн… Хотя это, по отношению к тебе, теперешнему, и звучит, как самое что ни на есть настоящее издевательство. Никогда не издевался над трупами. Да и не говорил… о чём с ними говорить? Но вот с тобой – общаюсь. А ты – молчишь. Правильно делаешь – нечем тебе оправдываться! Привёл пацанов на смерть… ладно. У пацанов – судьба такая. Погибать в бою. А вот за что – девчонок…