Карл XII. Последний викинг. 1682-1718

Цветков Сергей Эдуардович

Болезнь Карла и весь ход Полтавского сражения дали повод многим историкам утверждать, что в действиях шведов отсутствовал общий план. В качестве доказательства они приводят слова Гилленкрока: «Я по крайней мере не знаю ничего о какой-либо диспозиции или плане атаки», а также аналогичное свидетельство Левенгаупта. Другие, как, например, Фриксель, оспаривают это мнение и на основании некоторых мемуаров делают вывод, что диспозиция была составлена накануне сражения и вручена генералам и полковникам, собравшимся к королю на вечернюю молитву.

Судить о наличии у Карла конкретного плана действительно приходится только задним числом, на основе анализа хода сражения. Показания таких очевидцев,

как Гилленкрок и Левенгаупт, ненадежны, так как они стремились если не оправдать поражение шведов, то, по крайней мере, снять с себя ответственность за исход боя. К тому же Гилленкрок явно лукавит: какие-то распоряжения перед боем он все-таки получил.

Прежде чем говорить об этом вопросе определеннее, надо взглянуть на место, где произошло сражение, и на расположение войск противников. Король, его штаб, драбанты и гвардия размещались в Яковецком монастыре к востоку от Полтавы. Пехота находилась в лагере западнее города. В четырех верстах от нее в том же направлении разбила лагерь шведская кавалерия. Южнее Полтавы стоял обоз, охраняемый двумя драгунскими полками. Армия была разделена, чтобы избежать скученности и распространения заразы.

Строевые части шведов насчитывали около 24000 человек (не считая 11000 или 12000 запорожцев); 2250 раненых и больных находились в лазаретах при обозе. Там же числилось: около 1100 чиновников канцелярии, около 4000 конюхов, денщиков и рабочих и 1700 жен и детей солдат и офицеров.

Русский лагерь располагался на берегу Ворсклы, строго к северу от Яковецкого монастыря. Он был очень велик: вмещал в себя около 42000 человек, без учета нестроевых, число которых неизвестно. Мощные укрепления, сооруженные по последнему слову инженерной науки, окружали русский лагерь с трех сторон – севера, юга и запада; с восточной стороны сразу за лагерем начинался 60-метровый обрыв, спускавшийся к реке. Севернее лагеря тянулся длинный глубокий овраг.

Противников разделял довольно узкий проход (от двух до трех верст), ограниченный с востока Яковецким, а с запада Будищенским лесом. Шведы могли атаковать русских только по этому коридору. Здесь, недалеко от лагеря, по личному указанию Петра были сооружены 10 редутов в виде буквы «Т» (6 редутов в горизонтальной линии и 4 в вертикальной), перегородившие проход между лесами; работы на двух южных редутах еще не были закончены. Их защищали около 4000 человек пехоты и 10000 кавалеристов корпуса Меншикова. Форма редутов была задумана гениально: проходя через них, шведы непременно должны были потерять связь между правым и левым флангом и выйти к месту генеральной баталии дезорганизованными.

Полтавское поле таило в себе опасность для любой проигравшей стороны. В случае поражения русские были бы прижаты к реке и оврагу, что неминуемо привело бы к гибели почти всей армии; шведы при отступлении оказывались скученными в узком проходе между лесами и должны были бы вновь прорываться сквозь редуты, чтобы попасть в свой лагерь.

Таким образом, план Карла непременно должен был бы состоять из двух частей: 1. Прорыв через редуты. 2. Сражение за редутами. Вторая часть плана могла иметь два варианта, смотря по тому, как поведут себя русские: а) генеральная баталия перед лагерем и б) штурм лагеря.

Свидетельства очевидцев и сам ход сражения убеждают в том, что у Карла была более или менее разработана только первая часть плана. Согласно ей пехота должна была быстро прорваться через редуты, а кавалерия – обеспечить этот прорыв, сбив русскую кавалерию за редутами. Представитель Станислава Лещинского при шведском штабе резюмировал эту часть плана (считая ее общим планом) такими словами: «Фельдмаршал [Рёншельд] с конницей должен ударить врага во фланг, пехота – напасть с фронта».

Что касается действий

шведов за редутами, то Карл, вероятно, не только не дал никаких ясных распоряжений на этот счет, но и сам не очень хорошо представлял, какой из двух вариантов боя предпочтут русские. Скорее всего, он надеялся, что само сражение подскажет, какие действия следует предпринять. Шведский король действовал под тем же девизом, что и Наполеон: «Ввяжемся в бой, а там посмотрим».

В целом распоряжения Карла были не хуже и не лучше его распоряжений в предыдущих сражениях. Нетерпение берсеркера никогда не позволяло ему кропотливо расписывать диспозицию. Король действовал так, как привык действовать всегда и везде. План Полтавского сражения стоял на двух китах стратегии и тактики Карла: «Вперед, ребята, с Богом!» и «Неприятель, увидев, что мы серьезно собираемся напасть, побежит».

3

После совещания у Карла шведская армия стала готовиться к атаке. Вести ее предполагалось четырьмя колоннами пехоты и шестью колоннами кавалерии; 7 драгунских полков должны были остаться при обозе. Солдатам и офицерам сообщили пароль: «С Божьей помощью».

Вечером король лично осмотрел приготовления к бою. Его сопровождал отряд телохранителей: 15 рядовых гвардейцев под командованием Нильса Фриска, одетые в синие плащи с желтыми обшлагами и подкладкой, и 24 драбанта во главе с Юханом Ерттой, щеголявшие голубыми плащами, расшитыми золотом. Их роль заключалась в том, чтобы живой стеной окружить Карла во время сражения и уберечь его от шальных пуль (в шведской армии ходили слухи, что в юности короля заговорила ведьма, сделав его неуязвимым; но после ранения Карла этому верили уже не так безусловно).

Специально для короля солдаты Далекарлийского полка смастерили носилки, укрепленные между парой белых жеребцов, запряженных тандемом. На носилки положили походную койку с шелковыми матрацами; по обе стороны от носилок шли 8 солдат.

За час до полуночи из главного штаба ко всем полкам помчались вестовые с приказом строиться в боевые порядки. Темнота сразу внесла некоторую неразбериху в действия командиров. Рёншельд затеял перепалку с Левенгауптом, обвинив его в том, что он нарушает порядок движения колонн (Левенгаупт, не считаясь со сроками выступления, тщательно строил солдат согласно диспозиции). Затем, несмотря на потерю времени, начали богослужение, составлявшее важную часть психологической подготовки солдат к бою. В шведской армии существовала особая молитва, которую следовало читать, как было сказано в уставе, «когда предстоял поход либо при других опасных случаях». Молитва звучала так: «Дай мне и всем тем, кто вместе со мной будет сражаться против наших неприятелей, прямодушие, удачу и победу, дабы наши неприятели увидели, что Ты, Господь, с нами и сражаешься за тех, кто полагается на Тебя». А перед большим сражением всегда пели еще и псалом:

С надеждой на помощь зовем мы Творца,Создавшего сушу и море,Он мужеством нам укрепляет сердца,Иначе нас ждало бы горе.Мы знаем, что действуем наверняка,Основа у нашего дела крепка.Кто может нас опрокинуть?

Богослужение закончилось в час ночи. Батальоны двинулись на исходные позиции, безмолвно исчезая в темноте один за другим. Впереди каждой роты шли барабанщики и трубачи, за ними капитан с 50 мушкетерами, затем два отряда пикинеров, между которыми находился прапорщик с ротным знаменем, следом остальные мушкетеры с лейтенантом.