Карма
Шрифт:
Так вот, несмотря на это обстоятельство, в то субботнее утро не пробило еще и семи часов, а глаза его открылись и тревожно уставились в потолок. Откровенно говоря, чувство тревоги было свойственно Сердюкову. Оно не покидало его практически ни на минуту, но особенно сильно охватывало в межсезонье. Его беспокоило многое: внезапно вскочивший прыщ на щеке, растрепавшиеся волосы, плохо начищенные ботинки, чрезмерная его полнота. Но мысли о том, что скажут о нем другие, доставляли ему беспокойство сильнее прочих.
Полежав так с полчаса, он встал, накинул халат и начал перемещаться по своей квартире. Заглянул
«Чем бы мне сегодня заняться? – задался вопросом Сердюков. – А не позвонить ли мне Иванову?»
Сказано – сделано. И вот уже набирает наш Петр Петрович телефонный номер своего друга.
– Как дела, Сереж? – спросил он, услышав знакомый голос.
– Пока еще живы, – отвечал его друг детства. – Как у тебя?
– Все хорошо. Что поделываете? Чем собираетесь заниматься сегодня?
– К нам гости должны на обед приехать.
– Может, и меня пригласите?
– Ну что ж, приезжай. К двум часам.
– Договорились, – отвечал Сердюков.
– Так на тебя рассчитывать?
– Само собой. Скоро буду выдвигаться.
Сердюков никогда не был женат, и у него не было детей. Несмотря на то, что Петру Петровичу недавно перевалило за сорок, он всю жизнь прожил с родителями в их квартире. При этом надо отдать ему должное, он обслуживал себя полностью, или почти полностью, сам, тем самым демонстрируя свою полную от них независимость. Вот и сейчас Петр Петрович приготовил себе завтрак самостоятельно.
Завтрак его состоял из каши, яичницы и ароматного кофе. Покончив со всем этим, Сердюков неторопливо принял душ и побрился. Потом он так же неторопливо оделся и отправился по магазинам. Что говорить! Были у Сердюкова маленькие радости в жизни. К ним, безусловно, относилось посещение магазинов. Любил он зайти сначала в один, затем в другой, а после и в третий, и четвертый магазин и сравнить, скажем, в котором из них рубашки дешевле будут. Поинтересоваться, какие нынче дезодоранты в моде, какие галстуки в ходу. Поговорить с продавщицами, поспорить с кассиршами. В общем, потолкаться в гуще людской.
Так и в тот погожий августовский день. Солнце палило нещадно. Сердюков же радостно ходил по магазинам, и время летело для него совсем незаметно. Ведь когда занят любимым делом, так оно обычно и бывает.
А между тем у его друга Сергея собрались гости к обеду. Их было немного: сам Сергей, его жена Лена, его друг Игорь, и подруга его жены Нина. Так случилось, что все они знали друг друга, включая Сердюкова, с детства. Всем им было около сорока лет. Теперь они сидели в тени лип рядом с домом Сергея, выпивали, закусывали и вели неспешную беседу.
– Что я вам сейчас расскажу про Сердюкова, – заговорила Нина, – хотя мне, право, неловко немного.
– Брось, тут все свои! – отвечал Сергей, предвкушая забавную историю.
– Ну, ладно. Слушайте, – быстро дала себя уговорить Нина. – Звоню я недавно Петру Захаровичу Сердюкову.
– Отцу нашего общего друга? – уточнил Игорь.
– Да-да, – торопливо продолжала Нина. – Мы же все друг друга с детства знаем. Так вот, он мне и говорит:
– Так она мне сегодня уже три раза звонила, – включилась в разговор жена Сергея. – Нет ли у нас Петра, все интересуется. Как она его в оборот взяла! Познакомились месяц назад, а на сентябрь уже свадьба намечена!
– Какая свадьба! Бросьте, господа, проходили уже, – заговорил Игорь. – Сердюков никогда не женится. В последний момент все расстроится.
– Это понятно, понятно, – продолжала Нина, – но ей-то, ей-то это зачем надо?
– Это с какой стороны посмотреть. Она из Егорьевска, волевая, приятной наружности, self-made woman. При всем при том не сильно образована. Слово «гильотина», кстати, не знала, как мне тут недавно рассказали добрые люди. Однако свой кирпичный заводик в Тверской области, между прочим, имеется. Но… не замужем. Ей, по скудости ума, и кажется, что все, что ей в жизни не достает, так это обвенчаться с каким-нибудь солидным мужичком.
Тут необходимо будет признать, что Игорь сам давно мечтал о маленьком то ли свечном, то ли кирпичном заводике. И все, кто уже имел нечто подобное, вызывали у него чувство глубокой неприязни. А обуреваемый неприязнью, Игорь становился особенно язвительным.
– А тут как раз наш Сердюков, – продолжал он. – Импозантный. Всегда в костюме и в галстуке. Заморочил ей голову своими рассказами о собственной значимости и исключительности. Вице-президент он, и все там, знаете ли, такое. А о том, что таких вице-президентов в конторе, где он служит, человек пятьдесят, а то и все сто наберется, он, по понятным причинам, умалчивает.
– Ну а ему это для чего?
– Слышали, что родной папа говорит: «Крыша, мол, совсем прохудилась». Мужчину-вампа увидел в себе человек неожиданно. Так-то! – И Игорь притворно вздохнул.
– Бред какой-то, – сказал Сергей. – Он ведь на любовном фронте особенными победами никогда не отличался!
– То-то и оно, – захохотал Игорь.
– Какие вы противные, мальчики, – добродушно сказала жена Сергея.
– Да, – продолжала Нина свое повествование, – беспокоится за него отец. И, как мы видим, не напрасно. Он мне даже говорил, что его на какое-то время в клинику в Швейцарии поместить было бы не лишним. Он знает в тех краях одну надежную. А там уж, как он говорит, разберутся. А то, если за такую бой-бабу замуж… тьфу ты, то есть, если он на такой женится, то совсем с катушек съехать может.
– Это, господа, определенно.
– А что сам Сердюков-то, сегодня будет? – поинтересовался Игорь.
– Он звонил с утра, я его пригласил, – отвечал Сергей.
– И к которому часу? – полюбопытствовал Игорь.
– К двум, как всех.
Игорь посмотрел на часы, было половина четвертого.
– Наверное, часам к шести подтянется? – высказал он свое предположение.
– Я ему сейчас позвоню, – сказала Лена, беря трубку телефона.
– Чем доставишь ему неописуемое удовольствие, – прокомментировал Сергей.