Карманная вселенная
Шрифт:
Придя в себя, первым делом я увидел в проеме силуэт моего астроморфа. Какое же радостное это было видение. Наверное, удар нейтрализовал защитное поле обелиска, и электроника моего спутника восстановила работу.
Указав могучему роботу на предмет, стоящий в центре залы, я стал искать по сторонам, что еще ценного можно здесь прихватить. Но времени на поиски катастрофически не хватало. Стены начали трескаться, пол дрожал, еще несколько минут, и я мог быть заживо погребен в только что созданной каменной гробнице. Я увидел, как из какой-то ниши выскочил стеклянный шар и, с
«Так близко находиться от чьей-то тайны и не иметь возможности разобраться, что здесь к чему!» – досадовал я. – «Хорошо, что есть хоть что-то полезное!» – я бросил беглый взгляд на астроморфа, без труда поднявшего черный предмет и бросился к выходу.
***
Мы были уже далеко от загадочного плато, когда рабочий дрон наконец обрушил стену каньона, погребя под толстым слоем камня обелиск, потерянных дронов-разведчиков и большинство загадок таинственного места.
Когда мы поднялись на достаточную высоту, сквозь треск помех динамиков наконец стал слышен взволнованный голос Ари.
– Хозяин, вы живы? – повторяла она.
– Ари, что это было? – воскликнул я, поддавшись растущему откуда-то изнутри недовольству.
– Вы о чем, хозяин? – ответила девушка.
Несмотря на распиравшее меня негодование, я почувствовал, что рад снова слышать ее голос. За время нашего знакомства из электронной женщины она превратилась для меня в практически живую. Это были игры разума, чувств и воображения. Я повторял снова и снова, что Ари всего лишь робот, и у меня не может быть никаких чувств к ней. Возможно, я мог относиться к ней как к давно знакомому и близкому мне человеку, скажем, как к матери или члену семьи. Я привык, что она всегда находится рядом. Но эти чувства – они пугали меня, и я старался закрыться от них.
«К роботам, как и людям, быстро привыкаешь», – успокаивал я себя подобными рассуждениями – «но и надоедают они так же скоротечно. Мы слишком много времени проводим вместе. Если бы Ари стала появляться в моей жизни реже, то эти чувства постепенно притупились, а, значит, это не что иное, как всего лишь моя привычка.»
Вслух же я продолжал упрекать ее.
– Ари, не стоит прикидываться, что ты здесь ни при чем! Твои дроны только что чуть не убили меня! – наконец я открыто дал волю своему гневу.
– Я же уже говорила вам, что была не в состоянии связаться с ними. Они действовали автономно, – я заметил, что девушка впервые оправдывалась.
– Но ты же могла предвидеть нашу встречу заранее? – наседал я все сильнее.
– Простите, хозяин, я не могу контролировать все на свете! – произнесла она, и я почувствовал в ее голосе нотки обиды. Мне показалось, что Ари не лжет. «Возможно, это было всего лишь досадное совпадение», – появилась у меня мысль примирения. Я и сам прекрасно знал, что некоторые модули станции могут действовать самостоятельно по заранее заложенной программе.
– Вы, конечно, здорово рисковали, бросившись в обелиск, – произнесла она заботливо, – и это очень хорошо, что все обошлось!
Она решила приободрить меня, поинтересовавшись о
– Кстати, я вижу, что ваша интуиция не подвела вас! – намекнула она на добытый предмет.
Я все еще колебался в своем отношении к ней. То, как быстро она сменила тему, лишь усугубило мои подозрения. Сказать по правде, меня не удовлетворили ее ответы, и какое-то нехорошее чувство закралось в душу, но новый тон ее голоса смягчил мой гнев.
Я решил не делать поспешные выводы и после посадки хорошенько обдумать ее мотивы. Сейчас же меня больше волновала моя находка, а не проделки электронного интеллекта. И, распираемый любопытством, нигде более не задерживаясь, я поспешил обратно на станцию.
3. Расхититель гробниц
Мое воображение нарисовало угрюмые фигуры немногословных геологов, сидящих за большим круглым столом. Их лица были знакомы, а суровые и, кажется, осуждающие взгляды обращены к таинственному предмету из черного глянца, установленному в центре помещения.
Вот один из собравшихся поднялся с места и взял слово первым. Заслуженный мастер с полувековым опытом не привык к сантиментам. Он в ярких мужицких эпитетах придал порицанию и осуждению мой безрассудный поступок. Коллеги солидарно кивали, вторя его нелестным словам. Мне же в эту секунду хотелось лишь одного – провалиться сквозь землю.
Когда первый обличитель закончил, поднялся второй, и тогда я понял, что пришел мой конец. Но что же я слышу? Готовясь к худшему, я не сразу разобрал похвалу.
– …Достойный поступок… Проявил себя, как истинный космогеолог… – звучал в моих ушах его сильный голос.
Что это значит? Неужто он держит речь в мою защиту?
Сознание одновременно паниковало и радовалось неожиданному повороту.
Вдруг это слуховая галлюцинация? Вдруг я ошибся?
Но нет, его слова звучали все четче:
– Броситься в обелиск было единственным верным решением! На кону была древняя реликвия! – восторженно выхватывал я обрывки его фраз.
Он говорил так ритмично и уверенно, что каждая новая похвала вселяла в меня все больше и больше надежды. «Чаша весов покачнулась, и вот я спасен и оправдан. Авторитет этого человека так высок, что никто не осмелится больше выступить его оппонентом.»
Так и произошло, магия его голоса сделала свое дело. Тогда, потеряв интерес к моей персоне, рудокопы обратили свое внимание на саркофаг. Прежде чем приступить к его изучению, среди собравшихся возникла жаркая дискуссия. Каждый из геологов уже построил свою уникальную гипотезу происхождения странного предмета, добытого мной, и теперь готов был защищать её самовлюбленно и яростно.
Одно из предположений, что я слышал, было удивительнее другого. Среди них встречались и звездные пришельцы, и артефакт таинственной расы предтечей – прародителей Земной цивилизации, и послание из других миров. Бравший слово геолог удачно подмечал недостатки версии оппонента, но уж слишком чрезмерно превозносил достоинства собственной идеи. Спор шел по нарастающей и в какой-то момент градус накала страстей превысил положенный этикет.