Каролина и разбойник
Шрифт:
— Мистер Хэйес — рудокоп, — объявила Каролина, стоявшая возле кресла, в котором он сидел. Если бы она еще положила ему на плечо руку, то вышел бы замечательный семейный портрет.
— О, наш отец тоже занимался горным делом, — сказала одна из сестер.
— Вы намерены поселиться здесь, в Болтоне? — спросила другая сестра.
На лице у Гатри появилась широкая улыбка. Адабель будет легче освоиться в Болтоне, если она познакомится с несколькими леди, когда приедет.
— Да, фактически я… —
Прежде чем Гатри смог рассказать им о женщине, на которой намеревался жениться, и о доме, который собирался для нее построить, он почувствовал, как Каролина толкнула его ногой под столом. Она явно не хотела, чтобы он разглашал свои планы привезти в Болтон невесту.
— Мистер Хэйес — холостяк, — сообщила она старушкам решительным тоном. — Не пора ли ужинать?
Каролина видела, что Гатри был очень доволен обедом. Казалось, он был столь же удивлен обилием и качеством пищи, сколько она его приветливостью и хорошими манерами.
— Педагоги обычно бывают хорошими матерями, — заметила мисс Этель, грациозным движением руки намазывая масло на галету.
Гатри улыбнулся в характерной манере.
— Да, мэм, — сказал он вежливо, обильно поливая пюре соусом. — Мне тоже так кажется.
Каролина опустила глаза. Девушку смущал способ, которым опекунши пытались сватать ее Гатри. Словно она была лакомым кусочком ростбифа. Но в то же время она понимала, что это лучшее объяснение их отношений с Хэйесом. Ведь тщательная разборка плана спасения Ситона займет определенное время.
— Вы были женаты, мистер Хэйес? — поинтересовалась мисс Фоуб.
— Да, мэм, — ответил Гатри.
В горле Каролины застрял кусочек цыпленка, и мисс Этель пришлось хлопать ее по спине.
Гость улыбнулся Каролине, смотревшей на него поверх салфетки, прижатой ко рту.
— Разве я не говорил вам об этом, Каролина? — спросил он снисходительно.
Не спуская с него глаз, Каролина медленно проговорила:
— Да, мистер Хэйес, мне кажется, вы говорили, — ответила она, стараясь изо всех сил сохранить приветливый тон. Возможно, это была такая же ложь, как и повязка на его лице.
— Ваша жена жива? — озабоченно спросила мисс Фоуб. Она больше не притрагивалась к еде.
Каролина заметила, как тень печали пробежала по лицу Гатри.
— Нет, — ответил он, — она умерла через несколько лет после окончания войны.
Каролину взволновали его слова. Ей передалась его печаль. Она вспомнила о неизвестной ей судьбе Лили и Эммы.
— Соболезную, — со вздохом сказала она.
— Должно быть, вы были очень молоды, когда вас призвали в армию? — предположила мисс Фоуб.
Каролина заметила, что Гатри был рад перемене темы разговора.
— Мне было шестнадцать лет, мэм, — ответил он, беря
Мисс Этель сочувственно вздохнула.
— Слишком молодой возраст для солдатской службы, — сказала она.
— Сколько молодых парней воевали с обеих сторон, — сокрушенно добавила мисс Фоуб.
В конце ужина Каролина принесла свежеиспеченный яблочный пирог. Она поставила его прямо перед Гатри и отрезала для него первый кусок.
Мисс Фоуб осторожно кашлянула.
— Может быть, тебе, дорогая, накрыть стол для десерта на веранде? — предложила она, взглянув на небольшие дамские часики, приколотые к корсажу ее белой блузки. — Сестра и я должны петь в церковном хоре. Нам придется расстаться с мистером Хэйесом.
Гатри тайком от сестер Мейтлэнд подмигнул Каролине и встал с кресла.
— Уверен, что мисс Каролина не станет совершать поступки, которые возбудили бы ненужные разговоры, — сказал он многозначительно. Разумеется, он намекал на ее предосудительные визиты в салун и бивак.
Каролине хотелось ударить его как следует. Вместо этого она улыбнулась, обнажив белоснежные зубы.
— Необходимо заботиться о своей репутации.
Пока мисс Фоуб и мисс Этель пересекали улицу по направлению к Первой пресвитерианской церкви, Каролина перенесла на веранду горячий кофе и кусочки пирога на подносе. Гатри сидел в кресле-качалке, вытянув ноги, с видом полной умиротворенности.
Каролина поставила поднос на небольшой столик как раз перед креслом. Она была несколько взволнована.
— Вы, кажется, понравились мисс Фоуб и мисс Этель.
С этими словами она села в кресло рядом с Гатри, позаботившись о том, чтобы между ними образовалось достаточно широкое пространство. Гатри смотрел на нее блестящим глазом, сохраняя на губах кривую усмешку. Солнце село за горизонт, на вечернем небе появились первые звезды.
— Кажется, они не на шутку озабочены тем, чтобы выдать тебя замуж, — сказал он.
Каролина передала Гатри кусок пирога.
— Они считают, что я несчастна, — объяснила она Гатри, — и хотят, чтобы моя жизнь образовалась. А для этого, по их представлениям, необходимо найти мужа.
— В самом деле? — спросил Гатри, с видимым удовольствием жуя пирог.
Находясь к нему слишком близко, Каролина потеряла нить беседы.
— В самом деле что? — переспросила она.
— Ты действительно несчастна?
Каролина не ожидала этого вопроса.
— Разумеется, — ответила она с обидой.
Гатри продолжал есть пирог.
— Кажется, ты не испытываешь сильной страсти к своему красавчику?
Ложбинка между грудями Каролины снова увлажнилась. Она снова почувствовала уже знакомое волнение и отвернулась, боясь встретиться с взглядом Гатри.