Карта нашей любви
Шрифт:
– Что ты делаешь? Проснись!
Холли резко села, выпрямилась и оттолкнула руку, которая ее трясла. После темноты сна солнечный свет пляжа казался ослепительным.
Никос присел рядом с ней на корточки, его ноги утонули в песке.
– Ты… металась, – сказал он, и его слова прозвучали совсем необидно. – Я… подумал, ты хотела бы проснуться.
Холли не смогла сдержать стон, когда вспомнила, что видела во сне. Он преследовал ее даже здесь, в этом красивом месте. Должно быть, она проспала какое-то время, потому что пляж вокруг совсем опустел. Невысокий пожилой мужчина с ярко-розовым
– Уже семь часов, – сообщил Никос.
Холли протерла глаза и сразу же выругалась, потому что все оказалось в песке. Не успела она хоть что-то сделать, как Никос открутил крышку бутылки с водой и бесцеремонно плеснул ей в лицо.
Теперь она окончательно проснулась. Достав из открытой сумки майку, Холли принялась натягивать ее и случайно толкнула Никоса, отчего он откинулся назад и расхохотался.
– Ты… ты… – улыбалась Холли, пытаясь высушить свои мокрые всклоченные волосы. Ее полотенце засыпало песком, поэтому все, что она получила, – это полную голову песчинок.
– Ты возвращаешься в Литакию?
Никос был мастером переходить прямо к делу.
– Да, – кивнула она, указывая вдоль пляжа.
– Поедешь на мотоцикле. – Это был не вопрос.
– Нет-нет, – попыталась она возразить, но он покачал головой.
– Я не сумасшедший, – заверил он ее. – Мы поедем на моем мотоцикле.
Вряд ли он собирался убить ее, подумала Холли. Она совсем потерялась из-за сна. Никос не похож на убийцу, а если и попытается сделать что-то плохое, она просто выбьет ему остатки зубов.
Собрав свою сумку и как следует вытряхнув полотенце, Холли ждала на дорожке. Она посмотрела, как Никос исчез за подсобкой ресторана. Вскоре она услышала громкий хлопающий звук, и грек появился в клубах пыли и черного дыма перед нею. Его ноги торчали с двух сторон мопеда в стиле пьяного папаши.
Бросив сумку Холли между ног на приступку, Никос уселся обратно на сиденье и кивнул ей садиться. Цвет сиденья было сложно определить, потому все оно было заклеено толстым почтовым скотчем разной степени разорванности. Из разрывов вылезал поролон там, где сиденье соединялось с металлическим каркасом, и в каркасе тоже красовалась дыра, сразу за тем местом, куда Холли собиралась усесться.
Никос нетерпеливо завел двигатель, и как только Холли перекинула ногу через сиденье, он вылетел на дорогу. Понимая, что она не надела шлема и не успела поставить ноги на подставку, Холли забыла о приличиях и крепко обхватила тощую талию Никоса, вцепившись в его слегка влажную футболку, как только они свернули за первый угол.
Шум двигателя казался оглушительным сочетанием пневматической дрели и жужжанием безумной осы, но Холли быстро начала получать удовольствие от свиста ветра в ушах. Широко улыбнувшись, когда ее сумасшедший греческий шофер прибавил газа, она чуть не задохнулась от залетевшей в горло мухи. Она почувствовала, как Никос рассмеялся под ее руками.
Ей слишком нравилась гонка на мотоцикле, чтобы замечать красоту окрестностей, но она увидела табун лошадей, стоящих в тени большого дерева, и группу девушек, возвращавшихся с пляжа, с надувными матрасами под мышками и сумками с выпивкой и закуской, которые при ходьбе бились о голые ноги.
Заходящее солнце разлило мармеладный
Холли увидела знак въезда в Лаганас, и через несколько секунд Никос свернул на площадку заведения, которое выглядело как компания по аренде мопедов. Он заглушил двигатель, оставив ее неуклюже ерзать на сиденье, и зашел в маленький стеклянный офис. Вскоре она услышала громкий звук мужских голосов, которые разговаривали по-гречески, и через несколько минут появился Никос. Он попросил у нее тридцать евро.
– На мотоцикл, – пояснил он с улыбкой.
Как завороженная, она отдала ему последние наличные из кошелька, наблюдая, как он снова исчез, на этот раз в гараже на заднем дворе. Раздался звук взрывающегося двигателя, а затем тонкий жужжащий звук, и Никос подъехал к ней на другом мопеде, лишь немного в лучшем состоянии, чем его собственный.
– Вот твой мотоцикл! – радостно сообщил он, слезая с сиденья и предлагая ей сесть за руль.
– Но я не умею водить!
– Эла, это просто, – рассмеялся Никос, показывая на руль и рычаги. – Этот газ, этот – тормоз.
Один из тех, кто сидел в офисе, подошел к ним со скучным лицом и двумя шлемами в руках. Холли послушно стояла, когда он примерял на нее каждый по очереди, кивнув, когда его все устроило.
– Мой двоюродный брат, – сказал Никос, – дает тебе этот мотоцикл. На две недели.
Кажется, Холли начала понимать, что происходит. Похоже, у нее теперь на ближайшие две недели есть мопед в собственном распоряжении.
– Эфхаристо! – воскликнула она, счастливо улыбаясь Никосу из глубины своего шлема.
Он громко рассмеялся, а затем некоторое время показывал ей, как укладывать вещи под сиденьем и как держать равновесие на мотоцикле, используя небольшой металлический прут. После неумелого старта, который почти привел ее в стену ресторана, Холли обнаружила, что водить мопед, в общем-то, не такое сложное дело. К тому времени как они с Никосом доехали до горы в Литакии, которая вела к ее дому, она уже уверенно получала удовольствие от вождения.
– Увидимся завтра на пляже? – спросил Никос, разворачивая свой мотоцикл и упираясь ногой в землю.
Холли вспомнила бардак в спальне тети, а также кучу неоткрытых ящиков.
– Я постараюсь, – пообещала она. – Если нет, то послезавтра.
Никоса вполне удовлетворило услышанное, и, коротко кивнув, он выехал обратно на дорогу, выстрелив в Холли очередью мелких камешков.
Глава 9
Когда Холли заходила в дом, за соседней дверью не слышалось признаков жизни, но она все равно старалась не поднимать глаз от земли, просто на всякий случай. Ей не хотелось признаваться даже самой себе, как подействовала на нее утренняя стычка с Эйданом. В тот короткий промежуток времени, который они провели вместе, он сумел вытащить на поверхность настоящую Холли – ту, которую она так старалась держать взаперти, сколько себя помнила. Это ее сильно тревожило.