Карта нашей любви
Шрифт:
– Это ваши. Сандра оставляла мне запасную связку на всякий случай, но теперь, когда вы здесь… – Он умолк. – Вы набираете ванну?
– Что? – Холли уставилась на него. – Нет. А что?
– Не слышите? – Он обошел ее и направился к лестнице.
Холли последовала за ним, слегка прихрамывая из-за пульсирующего болью пальца. Они стояли в тишине, и, совершенно точно, сверху раздавался настойчивый капающий звук. Эйдан прошел, не спрашивая разрешения, оставив Холли недовольно ковылять следом.
– А, – его голос прозвучал из ванной. – Никто не предупредил
– В смы… Ой!
Холли в ужасе отшатнулась, когда увидела разгром по ту сторону двери. Унитаз, которым она пользовалась лишь дважды с момента приезда, до самого края был наполнен темной мутной водой. Эта же вода покрывала пол. Несколько оторванных листков туалетной бумаги плавали на поверхности.
– Здесь нельзя смывать туалетную бумагу в унитаз, – сказал Эйдан. Он старался говорить деловым тоном, что весьма впечатляло в сложившейся ситуации.
Холли потеряла дар речи, поэтому, когда он сказал ей, что сходит к себе за инструментами, необходимыми для прочистки сифона, она молча кивнула с глупым видом. Как только она услышала, что он ушел, она бросилась в свободную ванную и захлопнула дверь. Зеркало на стене подтвердило ее худшие опасения – она действительно выглядела как горный козел. Тот, который долго искал тропу или заблудился в кустах. Но, возможно, Эйдан больше запомнит пол в ванной, чем ее лицо.
Пригвожденная к месту в состоянии полного и абсолютного унижения, Холли слышала, как Эйдан вернулся в ванную, позвякивая, должно быть, инструментами.
Он действительно выглядел как человек, у которого будет большой ящик с инструментами, а еще как человек, который на самом деле умеет ими пользоваться. В этом заключалось его отличие от Руперта, который хранил свои дорогие инструменты в целлофане в шкафу под раковиной.
– Холли!
О господи, он звал ее! Сделав над собой усилие, она оторвала ноги от плитки на полу и подошла к двери ванной. На ней все еще была футболка Руперта и одеяло, которое она подхватила повыше, чтобы не намочить.
– У тебя есть ведро? – спросил он. Он стоял на четвереньках, держа руку в перчатке на весу, чтобы вовремя перехватить поток воды.
– Я… э-э-э… не знаю, – пробормотала Холли. Почему она так глупо себя вела? – Пойду поищу, – добавила она, увидев, как он начинает хмуриться.
Спустившись, она нашла ведро, отбеливатель и целую коллекцию губок и тряпок, сложенных в шкафу на кухне.
Задержавшись около своего чемодана, чтобы надеть джинсовые шорты, она взяла все, что нашла, принесла в ванную и осторожно положила на пол рядом с тем местом, где Эйдан осматривал унитаз. Ему не нужна помощь, сказал он ей, но чашка чая пришлась бы к месту.
Слава богу, вчера она купила молока, подумала она, осторожно наливая воду из большой бутылки, стоявшей в холодильнике, в чайник и читая надписи на двух кружках, которые нашла на полке около плиты. Пока чайник грелся, Холли пробежалась расческой по волосам и почистила зубы над раковиной. Ее руки все еще дрожали, когда она разливала
В ожидании Эйдана Холли нашла свой телефон на кофейном столике и с ужасом вспомнила, что так и не отправила сообщение Руперту. Она представила, что бы произошло, будь он здесь, когда унитаз решил взорваться. Образ Руперта на четвереньках, по локоть в канализации, выглядел настолько абсурдным, что Холли громко рассмеялась.
– Рад, что ты нашла в этом что-то смешное.
Это был Эйдан, спускающийся по лестнице. Он выглядел немного более смущенным и намного более мокрым, чем раньше.
– Я не смеялась над… Я просто… Вот.
Холли протянула ему кружку.
Он сделал глоток, глядя на нее поверх кружки.
– Хороший чай. Чего греки точно не умеют делать, так это готовить чай. Их кофе, наверное, самый вкусный в мире, но их чай на вкус как ослиная моча.
– Спасибо, что починил э-э-э… проблему в ванной. – Холли покраснела.
– Без проблем, – ответил он. Он пил чай очень быстро.
Бедняга, хотел побыстрее сбежать от нее. Холли знала, что нужно поговорить о чем-то отвлеченном, например, о погоде. Но так сложно сосредоточиться на светской беседе, когда мужчина настолько неприлично красив. Как только эта мысль пришла ей в голову, она сразу почувствовала себя виноватой. К тому же что-то в самом Эйдане заставляло ее чувствовать беспокойство. Когда он смотрел на нее, казалось, он может увидеть ее сквозь ту броню, которую она так старательно создала вокруг себя. Хотя это глупо – они только познакомились. Наверное, она просто чувствует себя уязвимой, потому что он застал ее в таком ужасном виде.
– Что ж, – в итоге сказал он. – Когда ты последний раз говорила с тетей Сандрой?
Холли сглотнула. Соврать? Почему-то она знала, что с Эйданом это не пройдет.
– Я никогда ее не видела, – сказала она, резко отхлебнув из чашки и чуть не подавилась, когда обжигающий чай попал в горло. – Я узнала о ее существовании неделю назад.
Впервые с момента, как она открыла ему дверь, Эйдан потерял свою невозмутимость и самообладание. Он внимательно смотрел на нее, во взгляде читалось недоверие.
– Но ты ведь ее племянница, правильно? Ты Холли?
– Вообще, да, – ответила она. Он умело прочистил унитаз, но ни при каких обстоятельствах она не была готова рассказать ему всю семейную историю.
– Она говорила, что хочет оставить дом тебе, – продолжил Эйдан, осторожно поставив чашку на стол. – Когда у нее обнаружили рак, она точно знала, кто получит дом, – это будешь ты.
Холли теребила драный край шорт и боролась со слезами, которые неожиданно подступили при этих словах. Значит, это рак унес жизнь тети. Видимо, Эйдан предполагал, что она уже знала об этом, но будь она проклята, если даст ему понять, как этот неожиданный взрыв бомбы ударил по ней. Она годами хорошо скрывала свои истинные чувства, даже от тех, кто был ближе всех, а этого парня она знала всего пару часов. Шумно выдохнув и пожав плечами, она злобно сказала: