Картер Рид

Тиджан

Голос Картера становился все более чужим, по мере того, как он все больше погружался в воспоминания того дня. Он сделал глубокий вдох. Его грудь вздымалась.

– Я не собираюсь тебе рассказывать абсолютно все. Мне не нужно, чтобы тебе снились кошмары, но главное ты должна знать. После того, как я закончил в том доме, я пошел в Голубую Фишку и пристрелил Кристино. Я выстрелил в него и двух его охранников в кабинете. Там были еще несколько человек, которых я не знал, но я все равно убил их. Я убил их всех. Для тебя.

Он замялся, но я не двигалась, желая услышать продолжение. Я замерла, прижалась к нему, продолжая

кусать губу. Из губы сочилась кровь, и я почувствовала скольжение по подбородку. Но это не имело значения.

– Ты пошел к Маурисио, после этого?

 Повисла напряженная тишина. Мой голос был хриплым. Было больно говорить.

– Я ушел оттуда и взял такси до склада. Фарф был первым, кто меня увидел. Мне чертовски повезло, что это был он. Я был покрыт кровью. Я не знаю, как она на мне оказалась, но она как-то попала и покрывала все мое лицо. Я удивлен, что таксист не позвонил в полицию. Хотя мог бы. К тому времени я был практически в отключке, но да, я уверен, что Фарф увидел меня первым. Он помнил меня по моему отцу. Они вместе выпивали, но я знал, что он никогда не одобрял все те тумаки, которые мне доставались.

Я вспомнила те дни, когда Картер спал у нас, почти каждую ночь, проскальзывая через заднюю дверь. Он никогда не говорил об этом, когда мы были детьми, и с тех пор, как я снова вошла в его жизнь, эта тема не поднималась. Я помнила одну ночь, проведенную им у нас на диване, с синяками и кровоподтеками. В тот момент я молчала, совершенно не зная, что сказать. ЭйДжей игнорировал это; он делал это, потому что Картер просил. Но я не могла спокойно смотреть на это. Я спала на полу, рядом с ним. Когда я проснулась, одна из его ног была свешана с дивана и лежала рядом с моей.

Я не двигалась в течение нескольких часов, после того как положила его ногу обратно на диван. Когда он проснулся, то ничего не сказал. Он встал и вернулся обратно к себе домой. Сейчас, думая об этом, я чувствую, как глаза наполняются слезами, но я сдерживаюсь. Когда он захочет поговорить об этом, я буду рядом с ним.

– Фарф поручился за меня. Он сказал, что я верный и хороший боец.

Остальное я знала. Они взяли его к себе и, после этого, было еще больше массовых убийств, совершенных им. Когда я переходила из одной приемной семьи в другую, я слышала истории о Картере Риде. Хладнокровный Убийца. К тому времени, когда я окончила школу, рассказы прекратились. Возобновились, когда я заканчивала первый год в колледже. Картер двигался вверх. Открылась Октава, а затем и еще несколько клубов.

Четыре года спустя Картер Рид превратился в легенду.

Он прижал меня сейчас и, оставив на щеке легкий поцелуй, прошептал:

– Франко Донван занял место Кристино, в семье Бертал. Они выяснили все то, что я сделал после смерти ЭйДжея. Все знали, что он был моим лучшим другом, поэтому он захотел убить меня.

– Что?

Он кивнул, его глаза были полны сожаления.

– Но они не могли. То, что я сделал, было большим делом. Полиция никогда бы не потянула это, так как дом Томино был борделем. Семья Бертал все спрятала, но Франко хотел отомстить за Кристино и сделать себя имя, – Картер покачал головой, – мы слышали, что старейшина никогда бы не разрешил этого. Ты была слишком молода и невинна, но попыткам Франко это не мешало. Просто он никогда не делал откровенных ходов, чтобы семья Бертал могла

на него сослаться.

Все во мне болело. Было больно дышать. Было больно чувствовать. Было больно думать. Было больно говорить, но я прохрипела.

– Они пытались сделать мне больно? Всю мою жизнь?

Он кивнул, обхватив мое лицо руками.

– Я защищал тебя всю твою жизнь, Эмма. Майк и Томас присматривают за тобой довольно давно. Всю твою жизнь. С того самого дня. Это все было для тебя. – Он нахмурился.

– У тебя была охрана в пентхаусе. Он отлучился в туалет, когда ты проскочила мимо, однако остальные последовали за тобой. – Он усмехнулся, – Я не мог ему довериться. Он поклялся, что такого больше не повторится.

Всю мою жизнь? Они наблюдали за мной? Всю мою жизнь? Все это не укладывалось у меня в голове. Стоп, он имел ввиду – я судорожно ловила губами воздух.

– Ты знал о Джереми Донване, до того, как я пришла к тебе?

Он кивнул, ожидая моей реакции.

Я запаниковала, и мои глаза широко раскрылись. В груди заболело. Как будто что-то давило на нее. Но… Я покачала головой. Это не имеет смысла. Он знал, но как? Почему он ждал, пока я приду к нему?

Я отвернулась, когда до меня начало доходить, но он повернул меня к себе. Его глаза были нежными, любящими. Он провел большим пальцем по моей щеке.

– Мои люди позаботились о теле и пистолете, поэтому он и считается пропавшим.

– Но... Ты мне ничего не говорил об этом.

Я вспомнила ту истерику внутри себя, панику от происходящего, когда Франко Донван собирался убить нас. Я сглотнула, мое сердце снова забилось быстрее.

– Я знал, что ты была перепугана, но это было твое решения. – Пробормотал Картер. – Я всегда хотел, чтобы ты была свободным человеком, как можно дольше, но ты пришла ко мне...

– Твои люди знали, что я была в Октаве?

Он кивнул.

– Я уже возвращался, когда они позвонили мне. Я знал, что ты была там, и что ты решила прийти ко мне.

Он наклонил мой подбородок, чтобы наши глаза были на одном уровне.

– Наконец-то.

– Ты сделал все это для меня?

– Я бы начал войну ради тебя.

Находясь рядом с этим человеком, дышать, становится труднее. Каждый раз, я как будто переживаю сердечный приступ, этот момент не стал исключением. Он уронил руку на мое бедро и переместил на внутреннюю сторону бедра. Как только я закрыла глаза и прижалась своим лбом к его, его рука скользнула под платье и проскользнула мимо белья, второй раз за эту ночь. Я затаила дыхание, и он вошел в меня. Я чувствовала своим лицом его горячее дыхание, но не двигалась. Я не хотела двигаться. Он начал движение, и я задрожала под ним. Когда он вошел вторым пальцем и продолжил в том же ритме, я открыла глаза. Я была настолько близко к нему. Он посмотрел на меня сосредоточенным взглядом и ускорился.

Я пыталась не издавать звуков, но я не смогла ничего с собой поделать. Из меня вырвался стон.

Он ухмыльнулся и рукой стал поддерживать мою голову. Держал крепко, очень крепко, но это не имело значения. Я преодолела небольшое расстояние между нами и коснулась его губ. Запал был подожжен. Я уже вся горела, и когда наши губы соприкоснулись, жар полыхнул внутри меня. Я сгорала. Его губы стали более требовательными. Он перестал сдерживаться. Я дала ему это. Я готова была дать ему все, что угодно.