Карточный плен для принцессы
Шрифт:
– Да нет у меня никаких денег. На карточке только тысяч двадцать рублей осталось, – хотела закричать Марина, но страх сковал ее голосовые связки и вместо крика прозвучал какой-то непонятный хрип.
– Ну да. Рассказывай мне сказки. А квартира в центре и тачка дорогая тебе с неба свалились?
– Да мне все папа купил, а я даже не работаю нигде.
– Я так и думал, что не захочешь отдавать. Ну, смотри, я тебя предупредил, – промямлил пьяным голосом Игорь, допил оставшуюся водку и направился к двери, но вдруг развернулся, подошел
– Какой Федька? – не поняла Марина.
– А ты что еще ничего не поняла? Я все равно деньги получу, если не от тебя, то за тебя.
– Что?!!
– Что слышала, рыбка моя. Есть у меня один знакомый, который за большие деньги баб покупает и в элитные бордели перепродает. Так что скоро ты лично познакомишься с сильными мира сего. – Сказал Игорь и быстро вышел из комнаты. Девушка подбежала к двери, попыталась открыть, но там уже слышен был звук поворачивающегося в замке ключа. Марина бросилась на грязный, плохо пахнущий матрац и громко зарыдала.
В это время, без десяти десять вечера в известную ‘Мельницу’ вошли Соня и Саша. Оглядевшись по сторонам, они увидели Георгия, поглощающего коньяк за самым отдаленным столиком.
– Сань, я же тебе говорила, что нужно пораньше встречаться, а то он сейчас опять напьется до невменяемого состояния и разговор будет бесполезный, – сказала Соня, подойдя к столику.
– Да не напьется, а если и случится такое недоразумение, то я его быстро в чувство приведу. Пару стаканов холодной воды на голову и будет, как новенький. – Ответила подруге Александра и выхватила из руг Георгия бокал.
– Ей, девочки, а я вам не мешаю? Может мне уйти? – спросил с ухмылкой Гоша.
– Да нет, можешь остаться, если уж пришел, – ответила ему Соня.
– Ну, спасибо Вам. Добродетельницы. И верни коньяк на место.
– А коньяка больше нет, – Саша быстро выпила оставшуюся в бокале коричневую, приятно обжигающую жидкость, – и пить ты сегодня будешь только кофе, алкаш недоделанный. Девушка! – крикнула Саня официантке, проходящей мимо. – Принесите, пожалуйста, два эспрессо и одно капучино. Да, и пироженок ваших фирменных.
– Слушай, а у тебя отчество случайно не Адольфовна? А то по командному тону, похоже.
– Нет, Анатольевна я. Так, ладно, давайте обсудим нашу проблему, а то мне нужно пораньше домой вернуться.
– Что, муж объелся груш, истерику закатил и из дома не выпускает? Я бы, таких как вы, возле себя на коротком поводке держал.
– А ты, о таких, как мы, можешь даже не мечтать, – съязвила Соня. – У человека, между прочим, ребенок дома болеет, а ты ее своими репликами на посторонние темы задерживаешь.
– Ну, ладно. Вас, баб, все равно не переговоришь, так что весь во внимании.
– Значит так, женоненавистник!
–
– Гошик, а ты холод любишь?
– Нет. А что?
– Это плохо, что не любишь, потому как в морге холодно, а если ты меня еще раз Шурой назовешь – там окажешься.
– Все. Молчу, как рыба.
– Ну да. Рыба говорун. – засмеялась Соня.
– Ладно, девочки, хватит ругаться. Так с чего вы вообще взяли, что Марина ваша пропала?
– Она собиралась ехать в Турцию, позвонила утром, попросила, чтобы забрали к себе ее кота. Мы утром заехали – все было нормально. Потом часа через три Саша вернулась к ней за карточкой, зашла в квартиру, а там все вверх дном перевернуто.
– Ну и что? Не вижу повода для паники. Ну, загуляла подруженька ваша ненаглядная в Турции с мужиками, а в квартиру в это время воры заглянули.
– А много ты воров видел, которые за собой дверь ключом закрывают? Да и дело в том, что когда мы убирали квартиру, то нашли ее загранпаспорт. Она, похоже, в суматохе утром забыла, и так за ним и не вернулась. Да и вот уже неделю она не звонит. Такого еще ни разу не было.
– Насколько я помню, раньше она в клубах могла зависнуть на пару дней. Так может она и сейчас где-то порхает?
– Может и так, только ни в одном из клубов, где она могла бы быть, она не появлялась. И никто из знакомых ее не видел.
– А с кем она собиралась в Турцию?
– В том то и дело, что она не сказала, кто он и как его зовут. Я вот подумала, может мне завтра к ней в универ съездить? А вдруг там кто-то что-то знает.
– Ну, в принципе можно. Только я тоже поеду, а то вы меня, конечно, простите, но бабам, простите женщинам, важных дел доверять нельзя. Так что, девочки? С кем я завтра отправлюсь в храм науки? – обняв сидящих вокруг себя Сашу и Соню, спросил Гоша.
– Руки убрал, а то завтра ты в храм медицины поедешь.
– А твой благоверный тоже ревнивый? А по телефону адекватным показался.
– А муж здесь не при чём. Я тебе сама глаза выцарапаю, – сказала Соня скидывая руку с плеча. – Я завтра никак не могу. У меня важный клиент из министерства. Я хотела лично им заняться.
Разговор прервал звонок Сашиного мобильного.
– Да.
– Сашунь. Ты где? Можешь срочно приехать? – она услышала взволнованный голос мужа.
– С Марусей что-то? Температура опять поднялась? – взволновано спросила жена.
– Да нет, с Маней все нормально. Я заболел и очень сильно. У меня голова болит и температура высокая. Сил нет даже с кровати встать.
– Ну и какая температура?
– Тридцать семь и одна.
– Нет, ну ёжики колючие! Я думала и вправду что-то серьезное. Тяжело болен он. Короче, не морочь мне голову. Приеду, когда освобожусь.
– Сашуль, но мне так плохо!
– Значит, закажи себе гроб. Только без музыки, а то я эти грустные песни не люблю, – выпалила Саша и нажала отбой.