Карты печали
Шрифт:
Итак, первые пять лет мы изучали их язык, фольклор, виды искусства. Мы слушали записи их песен. Поскольку я неплохо играю на гитаре, ситаре и на других струнных - этномузыкология была моей второй специальностью в Академии - я мог сам воспроизвести некоторые песни. Мне никогда не нравилась электронная чепуха, что делает меня, что ни говори, в некотором роде атавизмом.
Но, понятно, мы все работали в ожидании того времени, когда мы высадимся на планету и повстречаемся с населением лицом к лицу.
Меня выбрали для первой посадки из-за моих способностей к языкам, моей музыки и моего знания обществ с культом смерти. Я написал диссертацию
– о, до меня дошли сплетни. Но большую часть того, что я узнал как антрополог, я узнал от нее. Я не стесняюсь признаться в этом. Она гений, сэр. И нам казалось, что дела у нас идут хорошо.
Мы посадили корабль как раз в окрестностях единственного города на планете, Эль-Лалдома. Остальная часть на востоке континента - это серия небольших сельскохозяйственных поселений, окруженных фермами, а на западе - в основном горы, хотя к северу от Дома тоже есть неровная гряда холмов.
– Я умею читать карты, сынок.
– Прошу прощения, сэр. Я не то имел в виду. Ну, потом мы стали ждать.
– Прилагается план посадки, разработанный Культурными Контактами, сэр. Сидеть и ждать население, чтобы показать, что мы не хотим напугать их.
– Лейтенант, я нахожусь на службе с тех пор, когда вы еще не умели вытереть собственный нос.
– Да, сэр.
– Мы прождали почти весь день, но, наконец, из Дома была отправлена группа для встречи с нами: жрица вела за собой компанию лучниц.
– Женщин, сэр. Все - женщины.
– Не ухмыляйтесь, лейтенант. Я и раньше встречался с матриархальными обществами. И, к вашему сведению, моим первым капитаном на борту УСС-Мальтус была женщина.
– Я могу продолжать, сэр? Наконец, прибыла сама Королева, окруженная группой принцев. Один из них - позднее я близко познакомился с ним - был настолько храбр, что постучал в дверь. Они все отскочили, когда дверь открылась и была выброшена лесенка.
Мы, все восемь, вышли в полной посадочной экипировке, конечно. Не то чтобы это требовалось. Мы до этого уже взяли тщательную пробу воздуха, и все были привиты. Но закрытые культуры обычно с уважением относятся к церемониям, поэтому мы даем им потрудиться: костюмы, ритуал, даже магия, потом обращаемся к ним на их собственном языке. Это помогает быстро установить контакт с главами государства.
На нижней ступеньке лейтенант Хопфнер снял свой шлем, погладил бороду и произнес то, что мы считали правильным ритуальным приветствием. Мы потратили несколько часов, обсуждая его.
– Я не враг, - сказал он.
Королева коротко улыбнулась и ответила:
– С чего бы тебе им быть?
Оказывается, на самом деле он сказал: "Я не сварливая женщина". Неудивительно, что Королева так ответила. Начало было не очень благоприятным.
– Да, пожалуй. Я не помню, чтобы мне приходилось читать об этом обмене репликами в записях лейтенанта - а они обширные.
– Это - официальное замечание лейтенанту, сэр? Включить его в запись?
– Пока включайте все, Малкин. Позднее мы решим, что стереть, если понадобиться.
– Да, сэр.
– Продолжайте, Аарон.
– Бог мой, они были прекрасны, сэр. Наши пленки, даже съемки в инфракрасных лучах не подготовили нас к этому. Они как будто вышли из старых кельтских сказок.
– Объясни это, сынок.
– Женщины королевского рода, особенно Королева, высокого роста,
Женщины-лучницы, их воины - вернее сказать, охотницы, похоже, что они не воюют - единственные, у кого короткая стрижка. Волосы короткие, цвета грязи, подрезанные выше ушей. И они - троги.
– Назови это слово по буквам. Для записи.
– Троги. Тэ-эр-о-ге-и. Сокращенное от троглодитов. Это лейтенант Хопфнер назвал их так, и кличка приклеилась. Они невысокого роста, около пяти футов пяти дюймов, приземистые, кривоногие; насколько я смог рассмотреть, голубоглазые, широкоплечие, с хорошо развитой мускулатурой. У них маленькие подбородки, широкие лбы, и они кажутся по природе, ну, скажем, чувственными. Удивительно, как эти две расы могут смешиваться, а ведь происходит именно так.
– Правда?
– Да, сэр. Об этом говорят наши записи. Мужчины из королевского рода живут с женщинами-трогами. У них это называется плукенна, валяться. Когда у мужчин королевской семьи связь с подобными себе, мужчиной или женщиной, они называют это ладанна - прикасаться с радостью. Но у них также есть слово, которое они используют для обеих рас, рарреденна, что означает вспахивание или посев семян. Изредка от королевичей у женщины-трога бывает высокий, худой ребенок, будто из королевского рода. Когда он достигает половой зрелости, его забирают и воспитывают как члена Королевской семьи в Эль-Лалдоме. Такой ребенок - не настоящий королевич. Часто они бесплодны или их потомство неполноценно, они умирают раньше своих отцов, хотя живут дольше, чем троги.
– Такое смешение крови необычно, Аарон?
– Не думаю, сэр. Я имею в виду, что это не отличается от того, что, как мы полагаем, происходило между ранними расами на Земле: светлокожие и светловолосые неандертальцы с севера смешивались с темнокожими кроманьонами с юга. В результате чего, по мнению археологов, большинство из нас является промежуточными типами...
– Собственно, сынок, я не просил тебя читать лекцию. Да или нет меня вполне устроили бы.
– Да, сэр. Я понимаю, сэр. Можно продолжать?
– Давай.
– Мы все последовали примеру лейтенанта Хопфнера и сняли шлемы. В костюмах было жарковато, но нам пришлось остаться в них весь день; вслед за Королевой и ее свитой мы отправились в город. В костюмах прогулка показалась нам довольно долгой, учитывая к тому же разреженный воздух и все остальное, но в других местах бывало и хуже. Именно там я впервые встретил Линни. Седовласую, сэр.
– Я помню.
– Она ждала у ворот, такая спокойная, неулыбчивая и, подумал я, несравненно красивее Королевы. У Королевы - я не уверен, что запомнил правильно, но, по-моему, я заметил это уже тогда - в ее красоте было что-то хищное. А Линни казалась покрытой броней невинности, укутанной молчанием.