Карусель
Шрифт:
— Что случилось? Ты нормально себя чувствуешь?
Он кивнул, вытирая выступившие слезы, не в состоянии говорить, и указал на пепельницу, полную окурков.
— А, вот в чем причина! — И когда кашель наконец стих, она серьезно проговорила: — Послушай, бросай-ка ты это! Ты пробовал зашиться?
Он кивнул:
— Я перепробовал все, никакого толку. Меня пытается вразумить вся моя семья, и я знаю, что они правы, но не хочу их слушать. Терпеть не могу, когда мне читают нотации.
— Ладно, я больше не
— Родной брат один. И кузен, который вырос в нашем доме, так что он как брат.
— Это здорово. И вы все ладите между собой. Как хорошо!
— Почему ты так думаешь?
— Ну, вы же все вместе управляете бизнесом, поэтому я и подумала, что вы хорошо ладите.
— Да, конечно, достаточно хорошо ладим, хотя они на меня не похожи. Или, лучше сказать, я на них не похож. Я неудачник. Они — нет. Особенно мой брат. Он красивый, популярный, путешествует, играет, развлекается. Не то что я.
Дотянувшись через стол, Роксанна коснулась руки Клайва.
— Это очень печально.
— Нет, реалистично.
— Люди разные, Клайв. Ты очень привлекательный. При желании ты тоже можешь путешествовать, можешь играть, но это все обычно, ты — другой и можешь развлекаться, как тебе угодно, совсем по-другому. Я столько о тебе слышала, о твоих необыкновенных математических способностях, я действительно этим восхищаюсь. Мне никогда не давалась математика. А ты, наверное, мог бы стать светилом в Гарварде или где-нибудь еще, преподавал бы…
— Кто тебе это сказал?
— Я… ты знаешь, говорили в какой-то компании, — поспешно объяснила она. — Даже до таких низов, как отдел отправки, доходят вести сверху. Безобидные слухи, не больше. В твоем случае — комплименты.
— Какая ты милая, Роксанна.
— Да что ты, спасибо, но то же можно сказать и о тебе.
— С тобой я чувствую себя свободно. Могу говорить с тобой, как будто знаю тебя сто лет.
— Я рада, Клайв.
— Надеюсь, мы сможем часто видеться.
— В любое время. Это честь для меня.
— Не говори так. Считай, что у тебя появился друг.
— Я уже это чувствую.
— Не хочешь завтра пропустить верховую езду и поехать вместо этого со мной за город? Я покажу тебе коттедж, который строю в Ред-Хилле.
— Но твоя семья… Я не поеду, если там будет кто-то из твоих.
— Почему? Какая разница?
— Не знаю. Мне будет неловко.
— Кто-кто, а ты, Роксанна, должна чувствовать себя свободно в любом месте.
— Ничего не могу поделать. Я поеду, если только ты пообещаешь мне, что там больше никого не будет.
— Обещаю. Отец в Бостоне, а Йен на свадьбе своей свояченицы.
— Тогда ладно. Я поеду. С удовольствием.
— Хорошо. Я заеду за тобой завтра часов в двенадцать. Наряжаться не нужно. И надень кроссовки.
Среди дубов, которым, по словам Клайва, было не меньше семидесяти пяти лет, а то и все сто, был заложен фундамент будущего дома и пока что возведены две стены. Вытащив из отделения для перчаток чертеж, он увлеченно рассказывал, каким будет коттедж.
— Ничего сверхъестественного, просто дом в лесу. Маленькое личное жилье, которое будет принадлежать только мне. Я смогу приезжать и уезжать, когда хочу, и делать что хочу.
Они вышли из машины и пошли по густой, по колено, траве.
— Перед домом я, наверное, устрою лужайку, поставлю несколько кресел, повешу гамак. Кроме этого, не будет ничего — только лес. Одна большая комната с каминами в обоих ее концах, кухонька, маленькая спальня для меня и одна гостевая. Первой гостьей станет моя родственница Тина. Я обещал ей. Моя красавица Тина. — И Клайв улыбнулся, радуясь своей маленькой тайне. — Ты не спрашиваешь о Тине…
— А я должна? Хорошо, расскажи мне про нее.
— Ей пять лет, и она уже любит лошадей.
Роксанна спросила, где будут размещаться лошади.
— Конюшня находится рядом с домом отца. Отсюда не видно, но это всего пара минут пешком. Идем, я тебе покажу.
Узкая тропка вела круто вверх по зеленому склону. Клайв украдкой разглядывал Роксанну. В джинсах и рубашке, как и в бриджах для верховой езды, она была гораздо привлекательнее, чем прошлым вечером в красной атласной блузке. По правде говоря, блузка была просто ужасной. Клайв поймал себя на том, что думает о скрытых возможностях этой девушки. Если она попадет в нужные руки, то, пожалуй, научится простоте. Он вдруг понял, что никогда не видел человека, столь полно радующегося жизни, за исключением разве что своего брата.
Они одолели подъем, и им открылось плоское пространство, окаймленное лесом. Тут находились конюшни, дом прислуги, а в конце ухоженного сада стоял бревенчатый дом — безусловно, хозяйский, усадебный дом.
— Вот это да! — пришла в восторг Роксанна.
— Значит, тебе нравится?
— А кому бы не понравилось?
— Если хочешь знать, я предпочитаю дом, который строю.
Она покачала головой:
— Этот я бы взяла в любой момент.
— Я понимаю.
Он прекрасно все понимал — ее абсолютно естественное преклонение перед богатством, так же как и ее готовность поехать с ним сегодня в Ред-Хилл. История знает такие примеры: старый уродливый король окружает себя красивыми молодыми женщинами. Вот так просто.
— Если ты насмотрелась, давай прокатимся.
— Верхом?
— Нет, в машине. Я подумал, ты захочешь подняться, повыше, до Маунт-Блисс, и поужинать в маленькой загородной гостинице. Там очень мило.
— Господи, а мой вид?