Карусели дьявола
Шрифт:
– Андрей Анатольевич,– доложил, когда следователь отозвался,– я нашел машину Кравченко. Утоплена в карьере в полутора километрах от места, где было найдено тело Кравченко.
– Хорошо, Андрей Федорович, возвращайтесь на место происшествия. Родным Кравченко мы уже сообщили о его гибели.
В пятницу двадцать второго сентября протоирей Вознесенского собора отец Сергий басовито отпел убиенного раба божия Леонида. У православных
Священник закончил отпевание. За его спиной на солнце сверкал лакированный дубовый крест. Батюшка выдохнул последнее: «Во имя Отца, Сына и Духа Святаго. Аминь!», и Гена Бойко, распоряжавшийся на похоронах, кивнул мужчинам возле гроба. Они закрыли резную толстую крышку и взялись за полотенца.
В тот же миг жена покойного, словно очнулась от морока и закричала в голос да так неожиданно и страшно, что у одной из старушек едва не случился сердечный приступ. Когда гроб начали опускать в могилу, в толпе провожающих (а понаехало их на машинах и двух арендованных автобусах сотни полторы) принялись причитать и поминать покойного. Вдова Галина бросилась было за мужем, но ее перехватил его старший брат – Михаил. И также внезапно, словно только что пришли в себя, заволновались друзья погибшего. Пошли по кругу стаканы и бутылки с водкой. На крышку гроба полетели первые комья земли. И только мать погибшего в эту минуту осталась безучастной к происходящему. Она смотрела, как убывает земля, вынутая накануне из могилы, как размеренно и привычно работают лопатами могильщики.
– Пойдем, мама. Пойдем отсюда,– Михаил положил руку ей на плечо.– Пора уходить, иначе Гале станет еще хуже.
Мать безучастно посмотрела на него, глаза у нее были выплаканными и почерневшими от горя.
Михаил взял ее под руку и провел сквозь толпу. Уже возле машины она оглянулась, но увидела только эту толпу и верхушку дубового креста над могилой.
– Садись, мама,– Михаил открыл дверцу машины и снова взял ее под руку.– Геннадий все уладит. И без нас все сделает.
– Мишенька,– едва слышно выговорила
– Я не знаю. Но выяснят все. А сейчас давай уедем отсюда.
Веронику Михайловну он посадил рядом с Галей. Женщины как обнялись на кладбище, так и проехали остаток пути. Эти злополучные дни лишили их сил. А Михаил сосредоточенно крутил баранку и старался ни о чем не думать.
Он был старше Лёни на три года. А казался еще старше своих лет. Так что люди незнакомые частенько ошибались и думали, что он его дядя по материнской линии. Был он человеком высоким и крупным, работал старшим мастером одного из участков на металлургическом комбинате в соседней области. Но не смотря на свою внушительную внешность и должность, человеком был очень спокойным и покладистым. В отличие от брата, имевшего жену и детей, Михаил семью не завел, хотя был обеспечен и женщинами интересовался, представляя собою интерес и для них. Заработанным Михаил распоряжался весьма рационально, и это была единственная черта, которая роднила братьев. По характеру и внешности они казались чужими людьми. И при этом они были сыновьями своего отца – старого вора и положенца Вити Полуэктова, по кличке Сом. К девяносто второму году Витя окончательно осел в городе. Какое-то время был смотрящим, какое-то время держал общак. Когда отец объявился в их жизни, Михаил уже определился с устремлениями, заканчивал школу и собирался поступать в технический ВУЗ. На Михаила знакомство с отцом особенного впечатления не произвело, а вот Лёня очень быстро подпал под его влияние. Как Вероника Михайловна не противилась сближению отца и младшего из сыновей, поделать она уже ничего не могла. Ни задабривания, ни уговоры на Леонида не действовали. А отец обещал ему золотые горы.
В девяносто пятом году он купил сыну недостроенный дом на городской окраине. Так что самостоятельную жизнь Лёня начал обеспеченным человеком, у которого есть и дом и машина. И отец же подарил ему первое дело – автомастерскую. Позже он нажил семью, собственность и несколько магазинов. Мать тоже помогала ему, она тоже была не бедным человеком. Но как любая женщина, терпевшая в молодости обиды от отца своих детей, при встрече с сыновьями забывала и об уме своем, и о достоинстве, и принималась хулить и чернить Витю Полуэктова. Если Михаил встречался с матерью нечасто, то Лёня общения с нею просто избегал, чтобы не слышать обидные слова о человеке, которого любил и уважал. Вероника Михайловна понимала свою неправоту, но так и не могла с собой ничего поделать.
Конец ознакомительного фрагмента.