Карусели над городом (Происшествие в Кулёминске - 1)
Шрифт:
– Зачем?
– Затем, что если я сплю, то мне больно не будет, а если не сплю, то боль ерунда, по сравнению с тем... с тем... сравнительно... запутался Алексей Палыч и умолк.
– Вы не спите, Алексей Палыч, - сказал Борис.
Конечно, Борис тоже был удивлен.
Он был удивлен, но не ошарашен. Он никогда не интересовался тем, в каком возрасте начинают говорить дети. Кто их знает, может быть, они начинают лепетать еще до рождения. Боря видел говорящего голого ребенка, значит, перед ним и был всего-навсего
– Значит, ты его видишь?– спросил Алексей Палыч.
– Вижу, - ответил Борис.
– Какой он?
– Голый такой... маленький... голубой немножко.
– Да-да, - согласился Алексей Палыч.– Голубой... Двоим одинаковый сон присниться не может. И как он здесь оказался?
– Может быть, из шкафа выполз?– предположил Борис, взглянув на шкаф, который стоял вплотную к столу.
– А как он попал в шкаф?– спросил Алексей Палыч.– И зачем он туда попал? Ты никому не давал ключи?
– Никогда не давал.
– Выронить нигде не мог?
Борис пошарил в кармане, достал ключ от наружного замка, ключ от двери и показал их учителю. Алексей Палыч вздохнул и снова уставился на малыша, словно на гладком его животике, слегка отливающем голубизной, надеялся прочитать ответ.
На гладком животике...
На совершенно гладком!
Именно сейчас, глядя на малыша, Алексей Палыч уловил какую-то неправильность в его теле: чего-то там не хватало. Когда же Алексей Палыч понял - чего, то так изумился, что забыл, как это называется.
– Что это такое?– Алексей Палыч осторожно прикоснулся пальцем к младенцу.
– Живот.
– А что тут должно быть?– спросил Алексей Палыч.
– Живот и должен...– неуверенно ответил Борис. Поведение учителя начинало ему не нравиться.
– Тут должен быть пупок, - упавшим голосом сказал Алексей Палыч.
– А пупка нет, Алексей Палыч!– радостно провозгласил Борис, будто на этом открытии кончились все затруднения.
– А где же он?– тихо спросил Алексей Палыч, машинально проверяя свой собственный пупок, который оказался на месте.
– Пупка нет...– равнодушно промолвил младенец.
– И он говорит, хотя не должен... и двери были заперты... и... и...– Алексей Палыч запнулся, потому что догадка, мелькнувшая в его мозгу, была невероятна и... совершенно реальна.
Алексей Палыч медленно повернулся к окну. Аккуратная дырочка в оконном стекле осталась на своем месте. Дырочка, которой пять минут назад еще не было. Сквозь нее виднелся кружочек темного неба с неяркой звездой.
И внезапно Алексей Палыч сложил в единый ряд все события. Эти события прошли перед его глазами, словно кадры на фотопленке.
Рука Бориса, тянущаяся к розетке.
Вспышка
Голубоватый луч, протянувшийся к этой вспышке.
Младенец, словно из воздуха возникший на столе.
Возникший, словно из воздуха.
Да, из воздуха...
И крик послышался в то же мгновение.
И младенец заговорил, хотя не мог, не должен был этого делать!
И у него не оказалось пупка...
– Ты знаешь, Боря, - запинаясь, сказал Алексей Палыч.– Кажется, у него... кажется, ему не четыре месяца... Ему... всего несколько минут.
День 1-й
Так все это продолжилось
Удивить человека в наше время не так-то просто. Вот уже много лет наука и техника работают на то, чтобы начисто отбить у него эту способность.
Атомами теперь только в пинг-понг не играют.
Сверхзвуковой самолет - пожалуйста, вот он: с поникшим клювом, похожим на загрустившую птицу. Сколько пассажиров вмещаются в эту птичку? Пятьсот? А я думал, больше. А сколько лёту от Москвы до Владивостока? Пять часов? А я думал - меньше...
Выстрелили в Венеру - попали. Пульнули по Марсу - тоже не промахнулись. Фотографии - так себе: пыль да камни. Людей не обнаружили. А еще говорили...
Американский космонавт Алан Шепард высадился на Луну. Он что, восхитился и упал в обморок от восторга? Нет. Он вынес из кабины клюшку, мяч и попытался разыграть партию в гольф [1]. Лунную пыль, поднятую при ударе клюшки, телевидение разнесло по всей планете.– -----[1] _Гольф_ - такая заграничная игра не для бедных.– -----
В общем, мы давно уже посылаем людей _туда_. Пора бы уже кому-нибудь прибыть _оттуда_?
Борис Куликов если и удивился, то вовсе не тому, что младенец прибыл _оттуда_, а скорее тому, что это случилось так просто. А вот Алексей Палыч, когда все понял, то понял, что ничего не понял. Еще бы немного - путь ему оставался один - в отделение неврозов, прямо в руки к родной жене. Но тут вступили в действие тормоза, которые имеются в мозгу у каждого человека. Алексей Палыч заставил себя сосчитать до двадцати. Способность мыслить вновь вернулась к нему.
– Боря, - сказал Алексей Палыч чужим голосом, - он не из Солнечной системы.
– Это, вы думаете, из-за пупка?– спросил Борис.
– Нет. Просто ни на одной из планет системы нет условий для жизни такой... такой формы.
"Форма" спокойно лежала на столе и, скосив глаза, внимательно слушала Алексея Палыча. Затем "она" потянулась рукой к катушке.
– Нельзя!– воскликнул Алексей Палыч.– А то будет это... бо-бо будет!
Мальчик отдернул руку.
– Понимает!– ответил Борис.– Откуда он русский знает, а, Алексей Палыч?
– Совпадение. Ничего не знает, - сказал Алексей Палыч и тут же раскаялся, потому что младенец посмотрел на него и проговорил: