Карусели над городом (журнальная версия)
Шрифт:
Иногда Серега делал вид, что сдается.
— Чур, — говорил он. — Больше не буду.
В первый раз Борис поверил ему. Он даже попытался проявить благородство и повернулся к брату спиной. Тут же он получил такой удар головой под лопатку, что не смог устоять на ногах. Серега смеялся. Но недолго. Спустя несколько секунд он пролетел над столом, грохнулся о диван и сполз на пол. Другой бы на его месте мог что-нибудь сломать или вывихнуть. Но только не Серега. Он скорчился на полу, закрыл руками лицо, и можно было подумать, что он
Нога Сереги грохнула о ножку стола. Целил он, конечно, не в стол.
Укротить Серегу было невозможно. Иногда в безвыходном положении он мог состроить жалостную гримасу. Но верить ему нельзя было ни на копейку.
При всем при том надо сказать, что Серега без Бориса скучал. Это проявлялось в том, что Бориса он выслеживал чаще других и чаще расстреливал из своего автомата на батарейках. Да и Борис хоть и грозился разломать автомат, но всерьез никогда об этом не думал. Отношения между братьями были очень простыми. Борис спокойно выливал воду из своего ботинка и отвешивал затрещину младшему брату. Младший брат спокойно принимал затрещину, спокойно попадал старшему ногой под коленку и наливал воду в другой ботинок. При этом никакой злости друг к другу братья не испытывали.
Арсений Петрович хотел, чтобы сыновья росли мужественными и сильными.
— Кончатся занятия — в лагерь, — сказал он Борису. — Я уже договорился. Великолепное место. Тренировки, Вода. Воздух.
Борис мог от спортивного лагеря увильнуть. Отец пошумел бы, но справиться с ним можно при помощи мамы. Борис так и сказал Алексею Палычу. Но учитель посмотрел на дело совершенно иначе.
— Да это же то, что нужно, — сказал он. — Мы с тобой голову ломаем, что делать с Феликсом… А если вас вместе отправить?
— Его там сразу разоблачат, — засомневался Борис.
— Что значит «разоблачат»? Кому в голову может прийти, что он ОТТУДА? Это мы с тобой знаем, да и то потому, что видели, как он появился. А ты посмотри на него со стороны: мальчик как мальчик, немного со странностями. Но у кого нет странностей? У каждого человека свои особенности. А главное, он должен быть среди людей. Я в этом совершенно уверен. Давай, Боря, думай. Если ты не согласен, я буду что-нибудь изобретать.
— Хорошо, я попробую. Только вы не обижайтесь, если не выйдет.
— Я не обижусь, — сказал Алексей Палыч. — Главное, чтобы он не обиделся.
С путевкой для Феликса — на что втайне
Борис надеялся — трудностей не оказалось. Все обошлось удивительно просто.
— Он ваш знакомый? — спросил начальник лагеря.
— Он издалека, — сказал Алексей Палыч. — Его на лето не с кем оставить.
— Понятно, — усмехнулся начальник лагеря. — Как всегда, Алексей Палыч, вы за кого-то хлопочете. О себе только забываете хлопотать. Дело прошлое, но ведь мою квартиру и вам могли дать.
— Мне
— Путевку я выпишу сам, — сказал начальник лагеря. — В порядке исключения. А вы внесите на наш счет в сберкассу восемьдесят рублей. Дороговато, конечно. Но скидку я вам оформить не могу.
— Зачем скидка? Не нужно никакой скидки, — заторопился Алексей Палыч, соображая, хватит ли у него денег. Деньги эти вот уже третий год копились — в тайне от жены — на магнитофон для лаборатории. Часть их уже была истрачена на одежду для Феликса.
— Мальчика как зовут?
— Очень просто — Феликс.
— А фамилия?
— А фамилии у него нет, — сказал Алексей Палыч и тут же мысленно стукнул себя кулаком по темени. — Ну, вы понимаете, я хочу сказать: нет такой звучной, такой красивой фамилии. Он Солнечный.
— Очень даже оригинальная фамилия, — не согласился начальник лагеря, заполняя путевку. — Вот, пожалуйста. Смена начинается завтра. Вы его сами приведете?
— Нет, он придет с моим учеником Куликовым Борисом. Вы их, пожалуйста, поселите вместе.
Алексей Палыч утром вывел Феликса из подвала. До начала экзаменов оставалось еще больше часа, и возле школы никого не было.
Той же улицей, что когда-то шли они с Борисом, Алексей Палыч и Феликс двинулись к лесу. Там должен был ждать Борис.
— Феликс, — сказал Алексей Палыч, — сегодня у тебя начинается совсем другая жизнь. Там будет много ребят, таких, как ты. Но ты не все у них спрашивай, если чего-то не понимаешь. Все спрашивать можно только у Бори.
— А Боря там будет?
— Боря все время будет с тобой. Но там будут и взрослые. Ты должен делать все, что они говорят. Ну, конечно, ты должен есть, как и все остальные.
Феликс поморщился.
— Это обязательно?
— Обязательно. Тогда ты будешь такой же, как они.
— Я буду бегать, играть, ходить, смотреть и бездельничать?
— Каждый день.
— А там будет Сенька-Зараза?
— Возможно, — сказал Алексей Палыч, прикидывая, кто бы мог быть этот Сенька? Пожалуй, Семен Дегтярев из седьмого. По вредности характера прозвище было ему в самый раз.
На опушке леса их ждал Борис. В руках он держал чемоданчик, в котором хватило места и для вещей Феликса.
— Я постараюсь вас навестить в ближайшее воскресенье.
Борис и Феликс шли по тихой лесной дороге. Феликс еще раньше выслушал подробные наставления Алексея Палыча. Теперь он внимательно слушал Бориса.
— Это тебе не в подвале сидеть, — говорил Борис. — Там распорядок дня. В одно время все встают, в одно время все ложатся. Не вздумай по ночам куда-нибудь бегать. Все встают — и ты вставай. Когда будут занятия, делай как все. Когда не будет занятий, держись поближе ко мне. Если тебя кто-нибудь тронет, скажи. Если сам будешь драться, не бей по морде — синяки остаются.