Кащей. Трилогия
Шрифт:
Бог вздохнул и поджал губы.
— Ну, найду я того ангела, который это придумал!
— Он не признается.
— И на фига же надо было такое делать?
— Ну, кому-то показалось, что так слишком просто! — наябедничал архангел. — А мы теперь из-за этой ангельской личности вкалываем, как лошади.
— Точнее и не скажешь, — согласился Бог. — Я от вас в полном ауте, честное слово!
— А всё из-за того, что кое-кто из нас решил устроить соревнование с большим числом участников! Не будем говорить, кто, но он сейчас так хорошо уместился
— На хребте архангела, — поправил Михаил. — Не отставать, четвероногие собратья, нам еще пахать и пахать!
— Господи, как это неудобно быть лошадью! — выдохнул кто-то из ангелов.
— Ага! — поддакнула Нита. — Но еще хуже быть верблюдом! У него два горба растут.
— Верблюдом быть лучше!
— Почему?
— Он и плюнуть в ответ может. А лошадь…
— …а лошадь — копытом наподдать!
— Прекратить обсуждение вымерших форм жизни! — прервал разгорающийся спор Бог. У всех присутствующих кругозор что надо, и погоня за иголкой рискует превратиться в интеллектуальный спор, конца которому не будет. Ангелы — спорщики те еще, любого за пояс заткнуть могут, да и царевна тоже не лыком шита. И про погоню забудут, чего доброго, решив выяснить все плюсы и минусы. — Вперед, крылатые мои, мы должны быть первыми!
— Может быть, у тебя всё-таки есть в рукаве козырная карта? — с надеждой спросила Нита. — Граф не подпустит тебя на близкое расстояние!
— Куда он денется? — ответил Бог. — Это будет наше личное сражение.
— Сражение на троих! Про Кащея забыл? — буркнул архангел.
— Не отвлекайся, — попросил Бог. — Времени нет!
Они увеличивали скорость, и скоро Ните пришлось прижаться к лошади и обхватить ее за шею, чтобы не слететь. Земля проносилась мимо с немыслимой для нее скоростью, ни одна простая лошадь не могла так разогнаться. А когда ей стало трудно дышать от потоков встречного ветра и глаза заполнились слезами, ангелы дружно прыгнули вверх, взлетели над землей безо всяких крыльев поскакали по воздуху, как по твердыне.
— Вижу пташку! — воскликнула Злата. Яга не отвлекалась, лавируя среди преград, но все остальные уставились на большую тарелку, где с высоты птичьего полета показывался летящий на север доисторический ящер. Никто из них не отвлекся от зарядки микроарбалетов, разве что Кащей довольно потер руки и взялся за дело с удвоенной скоростью.
Коршуны догоняли птерозавра, и он отвечал на их клекот устрашающими звуками.
От избушки до летящего ящера оставалось не больше пяти километров, когда Яга не выдержала и открыла огонь из пушек. Самонаводящиеся снаряды полетели в его сторону.
— Разорвет иголку в воздухе, кому приз достанется? — Кащей подошел к пульту. Яга выпустила еще два снаряда для надежности и ответила: — Расстреляю я — приз достанется мне! Так что убери руки от пульта, чтобы на нем не было твоих отпечатков пальцев. Будут проводить экспертизу — у проверяющих не должно быть никаких сомнений в том, что это моих
Кащей расхохотался.
— А если мы все здесь наследим, у новой Вселенной будет коллектив авторов? — поинтересовался он.
— А что, идея хорошая! — неожиданно согласилась Яга. — Сейчас всё на одного Бога валят, а в новом мире будут выбирать Бога по вкусу, на которого и начнут катить бочку. Кто и как пожелает. За какие неприятности будешь отвечать ты?
— Я не буду отвечать за неприятности. — Кащей жестом подозвал табуретку на курьих ножках, и та послушно встала рядом с ним. Он сел. — Я буду являться лично, и за неприятности будут отвечать те, кто их причиняет. За мной не заржавеет!
— «И было слово… — торжественно продекламировала Яга. — И первое слово было — Кащей!»
— А что: «И первое слово было — Баба Яга» звучит лучше? — возразил Кащей. Злата не выдержала, прыснула от смеха и, наклонившись, ударилась головой о клавиатуру. На тарелке появились непереводимые ни на один язык буквенные комбинации, сменившиеся большим знаком вопроса.
— Поговори мне, Кащеюшка! — беззлобно ответила Яга. — Я первый искусственный человек и имею право создать первый искусственный мир!
— Лучше посмотри на мишень, гомункул из Атлантиды! — Кащей указал на птерозавра.
Тот парил на высоте двухсот метров, а преследовавшие его коршуны предпочитали парить не так высоко — вверху холодало, и мерзнуть ни за что им было ни к чему. Птерозавр летел, не меняя курса, по прямой, не сбиваясь с намеченного пути ни на градус.
— Вот избил ты бедную птичку, злобный добряк! — укоризненно сказала Яга.
— Добрый злыдень! — поправил Кащей. — Она первая начала, я защищался! Но ход твоих мыслей в отношении моего имени мне нравится. Чем многограннее, тем лучше! Что дальше?
— Она голову повернуть не может, чтобы изменить направление! Так и будет лететь прямо на север, пока не замерзнет среди вечных льдов. Знаешь, сколько там градусов с утра было? Минус двести двадцать! Бог ничего не менял в тех местах, и там все триста лет был космический холод. Пташка замерзнет, упадет, разобьется вместе с иголкой, и кто тогда станет создателем новой Вселенной? Добрый Дедушка Мороз?
— А что? — Идея показалась Кащею достаточно разумной. — Люди будут просить у него подарки и исполнения желаний, и он каждый новый год будет приходить к ним с большим мешком за плечами и раздавать всем сестрам по серьгам. Чем не жизнь?
— Ты мне лучше скажи, куда она на самом деле летит?
— Это известно только Богу! — пожал плечами Кащей. — Кстати, о птичках. Чем он сейчас занимается?
— В психушке сидит!
— Ну?! – изумился Кащей. — Покажь! Круто, не ожидал от него подобного…
Тарелка и показала.
Но вместо мягких стен психушки они увидели совершенно другое.
— Вот это да! — ахнул царевич.
Вид парящего под облаками на бескрылых конях Бога озадачил всех. Кащей задумчиво постучал пальцами по пульту.