Кащей. Трилогия
Шрифт:
Граф зарычал от ярости и забрался на танк.
— Прошу прошения, про самое главное забыл! — Кащей вылетел откуда-то сбоку и обстрелял землю под танками. Но тяжелая техника проехала по буграм и ямам, как по асфальту, а в сторону Кащея повернулись дула орудий. Пушки выстрелили. Кащей бросился наутек. Ступа взмыла над лесом, снаряды превратили большую его часть в сплошное месиво из земли и деревьев.
С высоты было хорошо видно, что далеко в стороне от места взрыва снарядов стремительно удирают звери и улетают птицы.
Избушка выбежала из зоны обстрела, Кащей обогнал танки и устремился к поляне. Танки
«Не убью, так изведу!» — мысленно повторял он. Каким бы здоровьем Кащей ни обладал, долго переносить бешеную скачку по небу не смог бы даже он. Это позволяло избавиться от одного из главных конкурентов до того, как он прибудет к месту падения ящера: у Кащея попросту закружится голова, и он потеряет драгоценные секунды, необходимые для поисков иголки. Оставалась еще избушка с Бабой Ягой… такая же юркая, как и ступа, разве что летать не умеет. И Бог, летящий впереди всех, но которому сильно мешают коршуны. Как он только сбежать сумел?
«Когда вы все окажетесь на поляне, — подумал граф, обстреливая ступу так, чтобы ей было нелегко уклониться, — иголку будет трудно найти».
Требовался нестандартный подход. Что-нибудь, что гарантирует ему получение целой иголки, даже если ее схватит кто-нибудь другой.
Но что можно придумать в такой-то обстановке?
— Держи, это тебе, — Бог сломал магнит пополам и протянул Ните половину. — Иголка железная, примагнитится… По-твоему, прикрепится. Води магнитом вокруг ящера, увидишь иголку — фиг со мной, ломай! Да посильнее, она упругая. Смотри внимательно, там должна быть скорлупа от разбившегося яйца, иголка где-то рядом!
— Я боюсь крови! — сказала царевна.
— Не бойся, она не кусается! — ответил Бог. — Я тебя прошу: сначала найди иголку, сломай ее, а потом падай в обморок на столько, на сколько пожелаешь, я и слова тебе наперекор не скажу.
— Приготовиться к перегрузкам! — предупредил архангел, выходя из крутого пике и пролетая над травой к останкам птерозавра. Отставшие было коршуны нагоняли, затмевая небо плотной коричневой тучей. — Здесь!
Архангел встал как вкопанный, Бог спрыгнул, царевна тоже. Но, оказавшись на ногах, девушка зашаталась от испытанных перегрузок. Бог зашарил магнитом по траве и птерозавру, приподнял крылья и проверил под ними. Нита пришла в себя и присоединилась к поискам.
— Семь… шесть… — хором считали ангелы, — пять… четыре…
— Да где же ты, чтоб тебя! — бормотал Бог, ползая по траве на четвереньках. Скорлупы не было.
Птичья стая обрушивалась на них карающим мечом, объединенный клекот был подобен грому небесному.
— Три… две… — Коршунам до земли осталось совсем чуть-чуть.
— Нету! — воскликнула царевна. — Ничего нет!
— Одна… — досчитали ангелы.
Бог отбросил птерозавра и провел руками по окровавленной траве. Иголки не было. Бог глянул вверх и понял, что ни себя, ни царевну защитить мечом не удастся: врагов слишком много. И он бросился к Ните, закрывая ее от острых когтей и клювов
— Ноль! — воскликнул архангел.
Коршуны с готовностью разинули клювы и вытянули когтистые лапы, намереваясь вцепиться в людей и лошадей. Бог успел сказать царевне:
— Прости, Нита! Не желал я тебе такой смерти… — как впившиеся когтями в его спину коршуны превратились в кровавое месиво и отлетели на добрый десяток метров.
На поляну выскочила избушка на курьих ножках. Яга стреляла по пикировавшим на Бога, Ниту и лошадей птицам, не давая им учинить расправу.
Бог открыл глаза и приподнял голову, удивляясь тому, что коршуны так на него и не налетели. И увидел, что отбрасывало птиц в сторону, а огромная стая кружила в небе, испуганная невиданной доселе атакой.
Динамики защелкали, и птичий гомон показался тихим-тихим по сравнению с голосом Яги:
— И долго вы там стоять столбом намереваетесь? Иголку ищите, пока метлой не подстегнула!
— Живы… — выдохнул архангел.
— Ага… Это точно на Рай не похоже! — заметил Талнах, посмотрев на небо.
Бог вскочил и зашарил по траве с удвоенной скоростью. Из избушки высыпали пассажиры и тоже бросились искать иголку. Доминик и Ларриан стреляли по коршунам из микроарбалетов, обеспечивая дополнительное прикрытие.
— Торопись, народ, быстрее, у меня боезапас не вечный! — подбадривала их Яга. Гора убитых коршунов росла с каждой секундой, но стая, казалось, совершенно не уменьшалась. Всё новые и новые птицы летели со всех концов царства, и небо до самого горизонта превратилось в большое темное пятно. Стало значительно темнее, и даже еще незаслоненное солнце не могло разогнать нарастающую мглу.
Злата выскочила на улицу с тарелкой в руках. Яблоко ровно катилось по золотой каемочке, но от прыжков и бега дергалось и пускало изображение рябью.
— Покажите мне путь-дорогу к иголке! — скомандовала Злата, и изображение показало траву перед ее ногами. Картинка померцала, приобрела сочный цвет и сдвинулась с места на метр. Тарелка подождала, пока Злата встанет на указанное место, и снова передвинула изображение. Злата ускорила ход, изображение перестало останавливаться, и под конец Злата побежала туда, куда ее повела путеводная тарелка, — в сторону от места основных поисков. Далеко в сторону, ближе к лесу, откуда избушка и прискакала.
И у самой границы Злата наткнулась на первую скорлупку. Вторую, третью, целую россыпь, и наконец увидела то, что искала.
Над ее головой кружили и погибали расстреливаемые Ягой коршуны. Избушка шагала по поляне и стреляла изо всех пулеметов по периметру крыши.
Иголка — обычная, железная, из нержавеющей стали, с продолговатым ушком. К ушку был прикреплен узор в виде крыльев бабочки, сделанных из того же железа, покрытых россыпью мелких алмазов и залитых тонким слоем прозрачного лака. Как необходимая в хозяйстве вещь иголка не стоила ни гроша. Как произведение искусства — намного больше. А как счастливый билет на создание новой Вселенной была бесценна.