Каспар Фрай-2 (авторский сборник)
Шрифт:
– Верю или нет, мне придется уходить вместе с вами, - развел руками Ниппон.
– Стоп, советник, так не пойдет!
– начал сердиться Каспар.
– Я не собираюсь уходить отсюда, и мне интересно знать, почему вы думаете, что наши позиции слабы?
Дверь спальни приоткрылась, просунулся слуга:
– Изволите горячего шоколаду, ваше превосходительство?
– Неси две чашки - мне и советнику.
– Так точно!
– кивнул слуга и исчез.
– Ваше превосходительство… - Ниппон развел руками и вздохнул. Он не хотел огорчать своего покровителя, но правду
– Скоро под стенами соберется тысяч двадцать хуторян, к ним присоединится пара тысяч уцелевших штатных военных, а потом и десятитысячное войско тардийцев - им очень нужна Тыкерья. И тогда вам не устоять, они будут готовы штурмовать хоть всю зиму.
– Вы думаете, мне об этом неизвестно?
– Я сам говорил вам…
– Вот именно, и я принял это к сведению. По весне нас ждет военная кампания в тардийском крае, без нее мне на берегу не удержаться, но и вашим хуторянам я просто так не дамся…
– Охотно верю, ваше превосходительство, - произнес Ниппон, еще не до конца понимая, верит ли он в генерала Фрая на самом деле.
После обильного завтрака Каспар вместе с де Шермоном отправились к казармам, где прямо на подворье содержались восемь сотен пленных егерей и среди них лейтенант Олаф. Вердийцы спали на камнях, однако, несмотря на прохладные ночи, совсем от этого не страдали - к здешнему климату они были привычны.
Заслышав стук копыт и грохот железных ободьев, пленные стали подниматься, полагая, что теперь им станет известно об уготовленной победителями участи. С первого дня неволи егеря гадали, какую казнь назначит им королевский наместник.
Карета конвендора со сбитым гербом остановилась напротив ворот, гвардейцы из охраны, увидев, кто в ней прибыл, отсалютовали длинными пиками - такие для усмирения пленных подходили лучше всего.
Генерал Фрай вышел из кареты в сопровождении графа де Шермона и приказал открыть ворота.
– Да нужно ли, ваше превосходительство, а ну как забунтуют рыбоеды?
– предостерег его гвардейский сержант. За эту кампанию генерал стал солдатским героем, и за его безопасность очень беспокоились.
– Ничего, не забунтуют, я им хорошую весть несу!
– громко объявил Каспар, чтобы те, кто понимал ярити, его услышали.
Его действительно услышали, толпа пленных качнулась и двинулась к воротам.
– Ну-ка, назад подай, сволочь!
– закричал из-за ворот сержант, показывая взведенный арбалет. Толпа загудела, но движение прекратилось.
Каспар придержал де Шермона и, выйдя на несколько шагов вперед, увидел Олафа, который буравил генерала лютым взглядом.
– Вердийцы, храбрые солдаты, егеря!
– начала Каспар свою речь.
– Вы хорошо сражались, вы хотели избежать позора и спасти свой город, но, как это иногда случается, военная удача была не на вашей стороне. Теперь вы в плену, и вашу участь решают победители - то есть мы, слуги короля Филиппа.
Толпа начал роптать, но Каспар поднял руку и воцарилась тишина.
– Передо мной стоит выбор: отпустить вас за ворота - тогда вы снова придете, чтобы воевать с нами, - или приказать казнить, чтобы не было от вас никакой опасности…
Каспар
– Я решил не делать ни того, ни другого.
– Как это?
– крикнули из толпы.
– Всех вас отвезут на остров Каре, где вы до зимы должны построить для себя жилье, а с холодами станете колоть камень для строительства дороги…
– Какой еще дороги?
– Что ты выдумал, рембуржец?
– послышались возгласы недовольных.
– Я хочу, чтобы была восстановлена старая пихтская дорога от острова Каре к берегу.
– Мы не станем ничего для тебя делать, лучше умрем!
– крикнул Олаф, протискиваясь в первые ряды.
– Вы будете ее строить, но строить не для меня, а для города Тыкерья, для верди, для всего края. Вы ведь уверены, что сбросите меня отсюда?
Каспар, улыбаясь, умолк.
– Сбросим, еще как сбросим!
– Побежишь в свой Харнлон!
– стали кричать из толпы.
– Хорошо, раз так, строить вам придется для самих себя - будет дорога, будет и камень. А будет камень, можно еще несколько городов построить, разве не так?
Вердийцы не знали, что возразить, по всему выходило, что королевский генерал прав.
– Вижу, вы люди понятливые, поэтому сразу хочу обговорить условия. Главным назначается Олаф! Я знаю, что он всего лишь лейтенант, а здесь имеются даже капитаны, но хочу заметить, что каменоломни - это не полк, поэтому и командиры здесь нужны другие. Всем работающим будет назначено денежное содержание и сытное пропитание. Раз в неделю к семейным будут приезжать жены, к неженатым - прочие родные и близкие. Если кто попытается бежать с острова, будем карать смертью, думаю, вы отнесетесь к этой строгости с пониманием. Таким образом, если вы согласны, мне не придется отдавать тяжкий для меня приказ об убийстве, а вы останетесь живы и, надеюсь, здоровы. Сегодня после обеда заберем сотню человек - которые будут первыми, пусть решит Олаф.
Сказав это, Каспар развернулся и пошел к карете, озадаченный де Шермон последовал за ним.
Когда сели, Фрай скомандовал:
– В замок!
Свистнул кнут, карета дернула, де Шермон покачал головой и улыбнулся.
– Я не перестаю вам удивляться, генерал, вы принимаете такие решения, которые мне никогда бы в голову не пришли. Зачем вам дорога на остров? Ее ведь лет семь строить придется.
– Пять лет, я посчитал. Это будет достойное занятие для пленных, не рубить же им головы, в самом деле.
– Их можно было отправить в Харнлон, в тамошних узилищах хватит места на нескольких тысяч сидельцев.
– Зачем нам сбрасывать эти трудности на Мараншона, если им и здесь работа найдется? А дорога эта нужна - здесь на берегу много построить требуется, местные правители десятилетиями ничем, кроме песен и легенд, не занимались, вся торговля только на рыбе и морском звере держится, а возможности-то куда больше. Вода морская под боком, а соль никто не парит - не по-хозяйски это.
– Так здесь вроде лето не слишком жаркое… - предположил де Шермон.
– Как же парить-то, да и дров в округе не сыщешь?