Кассиопея- Москва
Шрифт:
Зато теперь известно все, все ясно, нет недоговоренностей и непонимания. Теперь можно строить свою жизнь, не мучаясь вопросами — а вдруг что-то не так, а вдруг ты ошибаешься? Уже не ошибешься. Только, если теперь все просто, почему так хочется плакать?
Выключенные мониторы нагоняли тоску, и Катя поднялась с кресла, подошла к иллюминатору. Внизу голубела коварная вторая планета, которая чуть было не погубила мальчиков. Невольно мысли Кати соскочили на оползень. Почему она вовремя не разглядела опасности в показаниях зондов? Она должна была понять это дрожание
Чувство вины, страх, запоздало стиснувший сердце, одиночество, рисующаяся в воображении сцена встречи там, у шлюзов — все сразу навалилось на нее, и под этим грузом, наконец, хлынули слезы. Катя понимала, что надо остановиться, что может кто-то войти… Хотя кому она нужна? Пашка, единственный, кто мог бы о ней вспомнить, наверняка сейчас сам не в лучшем состоянии, а остальные… А Мишка…
— Катюша, милая, прости меня, я такая скотина, — вдруг сказал над ее ухом такой родной и такой непривычно виноватый голос. Катя стремительно развернулась, не успев даже открыть толком глаза, и попала в его руки, обхватившие так крепко, что она почти задохнулась. Попыталась сквозь слезы рассмотреть его лицо, но пришлось снова зажмуриться, настолько все это было нереально. Теплые поцелуи, снимающие слезинки с ее щек и ресниц, торопливые слова, такие глупые и такие нужные…
— Я такой дурак, родная моя, — шептал ей куда-то в макушку Михаил, — я только там, внизу, понял, как же я люблю тебя … когда чуть было не потерял. Связь пропала, я даже не мог на прощание сказать, как ты мне нужна. Я так боялся, что сдохну раньше, чем доберусь до тебя, чтобы ты это узнала… ты меня простишь?
Катя только молча кивала, беспорядочно гладила его волосы, плечи, руки, боясь поверить, что она и правда, все это слышит. А вдруг она сейчас очнется, и окажется, что все это просто разыгравшаяся фантазия? Но голос не исчезал, а руки, обнимающие ее, делались все сильнее, все требовательнее, все горячее…
Спустя неделю Федор начал откровенно прикалываться, обзывая «Зарю» Дворцом бракосочетаний, райскими кущами и коммунальной квартирой одновременно. Ребята веселились, но обстановка не менялась — похоже, коммунальная квартира в райских кущах устраивала всех.
Никаких происшествий на корабле не происходило, так что становилось даже не по себе. Впрочем, подобное развитие событий всем нравилось. Последние два месяца после того, как они подошли к Бете были слишком напряженными, все чувствовали потребность в отдыхе.
Каждую неделю они собирались в «Сюрпризе», просто посидеть то на природе, то у кого-нибудь из них дома. Лиэлл, Катя и Михаил образовали просто великолепное музыкальное трио. Слушать их было сплошным удовольствием… к сожалению, Лиэлл больше не пела соло, уверяя, что у них намного лучше получается втроем.
Варвара тихонько полнела и круглела, скоро ей пришлось переделывать
Михаил с Катей переживали натуральный медовый месяц. Самого Мишку они просто не узнавали — он улыбался, даже смеялся, «электронное» выражение совсем исчезло из глаз. Кажется, Катя все-таки, добилась своего — таким «живым» Павел Копаныгина вообще не помнил.
Приближался День «Икс»…
Подготовка к рождению нового члена экипажа проходила спокойно и планомерно. Как-то совершенно неожиданно обнаружилось, что Юлька прекрасно шьет, а Катя — вяжет. Самое интересное, что на «Заре» нашлось очень многое из младенческого «приданого».
— Ну, вообще-то, нас могли более детально подготовить к процессу, — недовольно заявила Варвара, созерцая обнаруженные в недрах той самой таинственной комнаты с надписью «До 16-ти лет не входить!» детские вещи.
Секретную дверь они открыли сразу после того, как Кате, самой младшей из них, стукнуло те самые шестнадцать. Когда они вошли, Середа тут же заявил, что морально всегда был готов именно к таким размерам «тайной комнаты», потому что на плане корабля очень солидное пространство было не определено, а на его вопросы «что здесь?» конструкторы звездолета только улыбались.
Собственно, они обнаружили обширную «взрослую» библиотеку на дисках (которую Павел до сих пор регулярно штурмовал, но так и не смог осилить до конца), залежи дисков с «взрослыми» же фильмами, которые значительно разнообразили их досуг. В глубине нашелся небольшой склад непонятных вещей, которые тогда они изучать не стали, а вот сейчас, очень кстати, дотошная Лиэлл именно там нашла несколько боксов с детскими вещами разных размеров.
— Такое впечатление, что у них язык бы отсох подготовить нас к рождению детей, — ворчала Варвара.
— Варенька, нас готовили. Причем довольно, как ты говоришь, детально. Можно подумать, ты не знакома с процессом зачатия и развития плода по учебникам, — возражала ей Юля. — А я прекрасно представляю себе процесс родов. И с возможными осложнениями всегда могу справиться — тем более, есть специальная программа в нашем биоцентре…
— Ага, программа… А предупредить, что это может случиться с нами не в теории, они могли? — капризно надувала губы Варвара.
— Варенька, они не думали, что ты настолько буквально понимаешь слово «теория», — отмахивалась Юля.
Как бы то ни было, но к рождению малыша все было готово вовремя. Незадолго до дня «икс» Катя перебралась к Михаилу, завершив тем самым обещанные Павлом «миграции». Кстати, Лиэлл с Павлом решили подобные шаги отложить до Земли. В конце концов, как говорила сама Лиэлл, так было романтичнее.
Неуемная Варвара настояла на переоборудовании освободившейся девичьей каюты под детскую. Изобретательный Лобанов предложил интересный вариант перестройки стандартной кровати в детскую кроватку с бортиками…