Каталог судеб
Шрифт:
На Земле росло последнее поколение людей – дети, родившиеся после рабской революции и перед появлением соковита. Эти дети бодрствовали в реальности вместе с инфами и фанатиками из «Небесного воинства», которых ещё называли «Реальники». Эти сектанты считали себя спасителями, единственными бодрствующими людьми, единственными оставшимися верным заповедям своего Бога, единственными послушными детьми. Их гимном и лозунгом были слова из Библии:
«Итак, бодрствуйте, ибо не знаете, когда придёт хозяин дома: вечером, или в полночь, или в пение петухов, или поутру».
Реальники
В те времена люди беспрерывно находились в соке, а до этого постоянно пользовались цэхом, став зависимыми от него, поэтому, когда всё отключилось, люди были ошарашены. Представьте, что вы мирно спите в своей постельке, как вдруг вас резко разбудил ужасный потусторонний крик и какие-то тёмные существа схватили вас и выбросили из тёплой кроватки через окно на мороз, а там со всех сторон на вас нападают ужасные тени. Примерно так люди ощущали отключение от цэха и сока. Мозг испытывал ломку. Реальность была кошмаром для людей. Мозг отвык думать сам, и человек забыл, как жить в реальности. В первые часы после уничтожения инфов на Земле воцарилось молчание. Затем оно сменилось ликованием и возгласами обезумевшей толпы, а после к ним добавились крики убиваемых и насилуемых людей. Защита упала, и всё живое, словно сорвавшись с цепи, накинулось друг на друга. Люди, животные – всё перемешалось в кровавом и похотливом вихре. Это были страшные времена, и это коснулось всех.
Добро пожаловать в реальность
Это был обычный весенний день. Начало мая. Айрем сидел во дворе своего типового пластикового дома на скамейке, рядом с молодым дубом.
– Что это такое? – мальчик подозвал инфа и указал на дерево.
– Дерево цветёт.
– Не знал, что деревья цветут. Это же не цветы! – улыбнулся Айрем.
– Этому дереву пятьдесят три года, оно ещё совсем молодое, как и ты, но сегодня оно стало взрослым, пришло его время.
– Пятьдесят три? Ничего себе молодое! – удивился Айрем.
– Дуб живёт в среднем пятьсот лет, а некоторые и тысячу. Сейчас ему пятьдесят три, и у него начался переходный возраст, как и у тебя. Тебе сейчас четырнадцать, люди начинают цвести примерно с этого возраста.
– Ты имеешь в виду, что у мужчин начинает расти борода?
– Вроде того.
– А у женщин что растёт?
– Кое-что другое, позже сам узнаешь.
– Да я и так знаю, – ответил мальчик, улыбнувшись лишь уголком рта, – кстати, сирень в этом году зацвела раньше обычного, тёплая выдалась зима.
– По-настоящему тёплая зима была в год вашего рождения.
– Да? Покажи!
– Ты родился при интересных обстоятельствах, – инф разворачивал перед мальчиком изображение, – третьего декабря две тысячи сто
– Интересно, – задумчиво произнёс мальчик, – принеси-ка мне фруктов.
– Сию секунду, мой король, – инф в шутку поклонился, вызвав улыбку у Айрема, и направился на кухню.
Мальчик глянул на инфа, затем пробежал взглядом по сирени, цветкам дуба и начал рассматривать сопки. Ветер, спустившийся с заснеженных гор, теребил листву невидимой рукой, принося с собой свежесть и прохладу, а когда затихал, всё вокруг заполнял запах сирени. Казалось, будто деревья видят что-то, чего человек не может увидеть, живут на другом уровне, вместе с реками, морями, дождём, снегом, горами и ветром… Айрем закрыл глаза и медленно вдохнул сладко-свежий воздух.
Через несколько метров после дерева и лавочки, где сидел мальчик, склон уходил вниз и оканчивался холмистой зелёной долиной, на которой можно было разглядеть с десяток таких же типовых домов, разбросанных по ней на расстоянии не меньше пяти километров друг от друга. Отец мальчика в своё время успел забронировать землю на холме, и хоть чисто юридически она им не принадлежала, ведь все земли были общими и люди были обязаны менять место жительства каждые три года, всё же Айрем был рад, что с их дома открывался такой шикарный вид на долину и горы. На это место они приехали в две тысячи сто тридцать четвёртом, через год после рождения Айрема, и должны были прожить тут несколько лет, а затем переехать, но не сложилось. В том же году был изобретён соковит, и реальность перестала пользоваться спросом.
«Сейчас, наверное, часа три», – Айрем посмотрел на положение солнца.
– Вот ваши фрукты, – внезапно появившийся инф соорудил около лавочки стол и поставил на него чашки с разными фруктами.
– Спасибо, Сервус, кстати, который час?
– Два сорок семь.
– Спасибо, – Айрем улыбнулся, взяв из чашки нектарин.
Отец и мать мальчика, как обычно, находились в соке, а в реальности были только Айрем и Сервус. Мальчик был увлечён своими мыслями, задумчиво наблюдая за облаками, как вдруг западная часть горизонта как-то странно вспыхнула, а стоящий рядом с Айремом инф затрясся и, сказав: «Берегись», упал, едва не раздавив мальчика. Айрем понял, что произошло, но запрещал себе думать об этом, боясь сглазить мечту всей своей жизни.
«Е-е-е! Неужели люди наконец-то выключили передатчик и решили вернуться в реальность? Неужели я смогу общаться с другими людьми своего возраста здесь, в реале!» – радовался Айрем.
Через несколько минут, спотыкаясь и раскачиваясь, из дома выбежали Мубтохижон и Сирелис – отец и мать Айрема. Бросившись к мальчику, они обнялись и сидели, слегка покачиваясь. Они вцепились в сына, словно в гида-проводника с факелом, показывающего глубокие тёмные пещеры. Мать и отец были оглушены и потеряны, они с трудом держали равновесие и не могли долго концентрировать взгляд. Из-за выключения цэха их мозг сейчас должен был работать сам, чего не делал с самого рождения, да и последние четырнадцать лет они выходили в реальность лишь на пару минут в день по очереди для проверки своего ребёнка, а затем снова погружались в сок. Воспитанием малыша занимался Сервус.