Катарсис. Том 2
Шрифт:
Потом Мария взъерошила ему волосы на затылке, проговорила:
— Боже мой, как же вы похожи!.. Вставай, полковник, вино у тебя есть? Выпить хочется.
Ираклий вскочил, поцеловал ей руку, бросился в гостиную.
— Шампанское, «Поль Массон», правда, не мой — хозяина, бар у него что надо, и куча напитков покрепче.
— Тащи «Поль Массон», — улыбнулась она. — Я умоюсь с дороги, и посидим на кухне, ладно? Я не надолго.
Ираклий открыл бутылку французского вина, похожую больше на маленький графинчик без ручки, налил в рюмки, нарезал сыр ломтиками, лимон, достал конфеты. Подумал и переоделся, чувствуя себя в халате скованно.
Мария
— Я могу есть лимоны килограммами. Кстати, в лимоне больше сахара, чем в клубнике.
— Я знаю, — кивнул Ираклий, — но в клубнике нет лимонной кислоты. Ну, рассказывай, где была, что видела, с кем встречалась.
— Была я в двух местах: в Сергиевом Посаде и в Брянской губернии, встречалась с Крутовым. — В глазах Марии мелькнула тень какого-то воспоминания, они на мгновение стали грустными. — Дала ему оберег-талисман для лечения Лизы. Если не поможет, придется просить волхвов, чтобы они провели обряд кресения.
— Обряд чего?
— «Крес» — по-древнерусски «огонь», обряд очищения огнем.
Ираклий едва сдержал вздох облегчения, обрадованный тем смыслом, который стоял за словами Марии. Гостья заметила это, но не подала виду.
— Егор с тоски влез в местные бандитские разборки, тебе с Панкратом придется к нему наведаться, помочь.
Ираклий смутился, вспомнив, что сам два часа назад затеял выяснение отношений с бандитами из «охранной» фирмы.
— Я готов в любой момент.
— Я скажу, когда будет нужно. Кроме укрощения бандитов в Жуковке, вам надлежит заняться храмом Черного Лотоса. Хотя я, вероятно, превышаю свои полномочия. Об этом вам должен сообщить другой человек.
— Кто?
— Координатор Замысла. В России образована структура, которая призвана бороться с расползанием по стране печати Сатаны, с криминалом, создавая такие условия, в которых темным силам было бы невыгодно, невозможно заниматься своим бизнесом.
— Сопротивление, что ли?
— Сопротивление в том числе, как фактор русского этнического пространства. Структура эта называется Катарсис.
— Очищение…
— Именно так, полковник. Приятно иметь дело с образованным человеком.
Ираклий не обиделся на иронию Марии.
— И как же намерен действовать ваш Катарсис?
— Он уже действует. Тебе все расскажет координатор. Я же могу только дать предварительные пояснения. Так как против нас действует система, хорошо подготовленная и разветвленная сеть обработки сознания людей, Катарсис организует свою систему, которая будет сражаться не с людьми, а с линиями их намерений.
Ираклий скептически поднял бровь.
— Как это возможно реализовать практически?
— Помнишь рейд наших десантников в Косово, оказавшийся совершенно неожиданным для натовцев? Это пример того, как надо бороться с линиями намерений. НАТО не намеревалось пускать наших миротворцев в Югославию, мы позаботились об этом сами. Остальное узнаешь в свое время. Я ухожу, жди гостя.
Мария встала. Ираклий поднялся тоже, растерянный и злой, проводил ее до двери. Она погладила его пальцами по щеке, улыбнулась с изрядной долей грусти, шагнула за порог, потом вдруг вернулась, поцеловала его и убежала.
Постояв с минуту в ступоре, Ираклий
— Прошу простить великодушно за внезапное вторжение, — сказал он, делая поклон. — Я волхв Сергий. Может быть, слышали?
Ираклий зачем-то оглянулся, потом сделал усилие и постарался вести себя естественно. С юным волхвом он не встречался, но в разговорах с Крутовым полугодичной давности мелькало это имя.
— О вас говорил Егор Крутов. Вина хотите?
— Спасибо, я не пью ничего, кроме воды.
Ираклий достал из холодильника бутылку «Святого источника», налил гостю, себе отмерил полчашки тоника и пригласил молодого человека в гостиную. Они сели в кресла, Ираклий погасил свет, включил торшер и выжидательно посмотрел на Сергия.
— Слушаю вас, координатор.
Волхв улыбнулся.
— Вы быстро адаптируетесь, Ираклий Кириллович, это меня радует. Мария подготовила вас к восприятию нужной информации, я же введу вас в курс дела и предложу службу, которой вы достойны.
— Смотря кому служить.
— России, — остался невозмутимым Сергий, — ее народу, ее пространству, ее будущему.
— То есть русским?
Сергий слегка притушил свет своих глаз.
— Наша концепция единения, которой более семи тысяч лет, никогда не противопоставляла русских другим народам Руси. Русские — понятие скорее духовное, нежели этническое, все мы на этом пространстве — русские. А как говорил философ, ваш однофамилец [4] : «Русский человек всегда бывает либо с Богом, либо против Бога, но никогда без Бога». У вас это не вызывает возражений?
4
Георгий Федотов.
— Не вызывает, — подумав, ответил Ираклий. — Извините, что я вас перебил. Но у меня есть еще вопрос, на который я хотел бы получить прямой ответ, прежде чем мы пойдем дальше. Как вы себе представляете Сатану? Кто или что он такое? И почему поставил целью покорить Россию?
— Это целых три вопроса, — с необидной насмешкой сказал Сергий мягко. — Отвечу по порядку. Во Вселенной есть Разумные Силы разного порядка, светлые и темные, созидания и разрушения, которые внедряются в людей на Земле, вообще в разумных существ, превращая их в инструмент своего влияния. Сатана — одна из таких Сил, которая и превращает человека в дьявола насилия, жестокости, нетерпимости, лжи и стяжательства. И эта Сила отнюдь не отражается формой рогатого монстра с козлиными ногами. Все мифологические твари — суть страхи людские, рожденные больным воображением людей, их расщепленной психикой. Все они живут, пока в них верят. Чем больше людей верит в дьявола, тем мощнее Сила, вызывающая образ и кодирующая людей даже на подсознательном уровне, организующая эгрегор дьявола! Борьба на Земле идет не человека с Сатаной как существом, а человека с человеком. Чем больше влияние Сатаны на человека, тем с большей яростью он уничтожает себе подобных. И процесс этот зашел очень далеко. Печать Сатаны на Земле приобретает уже силу Закона. Допустить этого нельзя.