Катарсис. Том 2
Шрифт:
— Извините, мэтр, — сказал Никифор, поддаваясь внезапному любопытству, — кто вы в иерархии Сопротивления? Если, конечно, это не секрет.
— Я Витязь, — невозмутимо ответил Ираклий, — и муж Марии.
— В чем же состоит ваша работа?
— Область моей ответственности — оператор систем воспитания. Но в данный момент мы с Машей выполняем поручение координатора по защите Сергия.
— Координатор — это Крутов?
Ираклий не ответил.
Помолчали.
— Вот же сволочизм! — проворчал Никифор, морщась,
Ираклий снова не ответил.
Дверца джипа открылась, появилась невеселая Мария с «девочкой».
— Мы готовы.
— Поедешь дальше на джипе, — покачал головой Ираклий. — Он заговорен. Они пересядут в мою машину. Так будет правильнее.
Мария задумалась на мгновение, глянула на его непреклонное лицо, на лица спутников и залезла обратно. Прижала к себе второго мальчика.
— Ты все понял, малыш?
Мальчик серьезно кивнул.
— Делай, что скажут наши друзья, и ничего не бойся. Скоро встретимся. Я тебя люблю.
Мария еще раз поцеловала сына, Ираклий протянул руку, помог ему выбраться из машины и повел к «Мицубиси». Мальчик смешно засеменил ногами. На одно мгновение Тарасову показалось что-то знакомое в походке мальчугана, но, возможно, это было следствием переодевания: до этого он ходил в платьице, изменявшем походку.
— Капитан, — окликнула Тарасова Мария. — Я надеюсь на вас. Сделайте все возможное… и невозможное, но…
— Я понял, — кивнул Глеб. — Парни, забирайте сумки.
Хмель и Булавин вытащили сумки со снаряжением.
— Есть всего лишь один метод защиты от «массивного» пси-нападения, — добавила Мария. — «Заземление», то есть подсоединение к эгрегору с достаточно большим количеством единомышленников. Если придется туго — попытайтесь.
Дверца закрылась. Джип сорвался с места, исчез за поворотом кремлевской стены.
— Поехали, — подозвал их рукой Ираклий. — За город я выеду с вами, потом пересяду.
Мужчины молча подхватили свои сумки и заняли места в «Мицубиси». Ираклий тут же погнал машину к мосту и дальше, к окраине Новгорода.
Глеб взял на колени сына Марии, от которого исходило то же ощущение «пушистости», что и от «серебряного мальчика», сказал на ухо:
— Ты меня не боишься, малыш?
— Не-а, — отозвался тезка «серебряного мальчика» с кротким простодушием.
Джип миновал площадь Строителей, забитую мотоциклами всех видов, затем пост ГИБДД, устремился по Ленинградской улице в сторону Санкт-Петербурга, однако уже на выезде из города, перед Трубичином, Ираклий вдруг замедлил скорость, а потом и вовсе остановился, не доехав до моста через речку Стипенку около трехсот метров.
— Все-таки они успели перекрыть дороги, шакалы!
Впереди просматривались какие-то легковушки с мигалками
— Ты думаешь, это по нашу душу? — засомневался Никифор, незаметно для себя переходя на «ты».
— Эти «Газели» гнались за мной чуть ли не всю ночь.
— Откуда они знали, что мы поедем этой дорогой?
— Из Новгорода можно выехать разными дорогами, но стратегических только две — в Москву и в Питер. Вот они и перекрыли обе.
— Не понимаю. — Хмель хмуро смерил взглядом Ираклия. — Почему же ты направил нас сюда?
— Потому что мы обязаны идти напролом и вести за собой погоню, — сказал Тарасов. — Только так Мария с мальчиком будут в относительной безопасности. Хоть бы она сумела выбраться из города.
— Она выберется, — уверенно сказал Ираклий. — Итак, ваши предложения, судари мои? Будем прорываться с боем?
Тарасов вдруг вспомнил слова Марии о присоединении к эгрегору.
— Постойте, у меня идея…
Все обернулись к нему.
— Помните, мы проехали какую-то площадь?
— Строителей, там обосновались байкеры. В Новгороде вчера проходило байк-шоу, и таких таборов около десятка разбито по стадионам и площадям.
— Давайте присоединимся к ним и попросим выехать из города по Питерской трассе.
В джипе установилось молчание. Профессионалы обдумывали предложение и не спешили его критиковать.
— Идея неплохая, — сказал наконец Никифор. — Но вряд ли мы их уговорим.
— Это моя забота.
— «Глушак»? — догадался Хмель.
— Сначала я попробую купить вожака. Если не получится, тогда пустим в ход «нокаут».
— Согласен, — бросил Ираклий, разворачивая «Мицубиси».
Через десять минут они вернулись на площадь Строителей, оккупированную мотоциклами всех видов, от туристических, комфортабельных и тяжелых, с мощными обтекателями, кожаными креслами со спинками и подлокотниками, до спортбайков, узнаваемых по особому профилю с «горбатым» бензобаком и агрессивным обтекателем, закрывающим весь передок и двигатель. Дмитрий и Никифор мало были знакомы с этой двухколесной техникой, хотя и проходили курсы спецвождения, Тарасов же был к ней неравнодушен и знал, чем отличается класс эндуро от класса чопперов.
Оставив машину у почтамта с Дмитрием и Ираклием, Тарасов и Хмель направились к центру табора, где торчала мачта с флагом байкеров: закованный в латы рыцарь на помеси коня и мотоцикла на бело-голубом фоне. За двадцать шагов до флага их остановили трое здоровенных парней в «прикидах» байкеров: кожаные безрукавки, перчатки без пальцев, цепи, эмблемы, бляхи, «молнии», стриженые или бритые затылки, «петушиные» гребни разного цвета на головах, татуировки, небритые или вовсе бородатые лица. И весьма специфические запахи. Мылись байкеры редко.