Катарсис
Шрифт:
– Можно войти? – вкрадчиво поинтересовалась она и, не дожидаясь приглашения, шагнула в прихожую. Под ногами захрустели осколки разбитого зеркала. Только сейчас я заметил, что моя гостья совершенно босая, но ее этот факт, похоже, ничуть не смущал. В тусклом свете, заливавшем комнату, я рассмотрел татуировку семиглавого дракона на левом плече незнакомки. Хвост рептилии обвивался вокруг руки, заканчиваясь на тыльной стороне ладони. Я вдруг поймал себя на мысли, что беззастенчиво пялюсь на эту красотку. Она перехватила мой плотоядный взгляд и широко улыбнулась, обнажив идеально ровные, белоснежные зубы.
Наверное, в последний раз я так смотрел на женщину, когда встретил свою будущую жену. «Господи, как же она на нее похожа! Стоп! Да что со мной такое?! – я с усилием помотал головой, прогоняя наваждение, и взглянул на гостью уже трезвым,
Рука медленно потянулась к ящику стола, где лежал охотничий нож. От дамочки не укрылось мое движение. Она притворно надула пухлые губки:
– Разве так гостей встречают? – голос был под стать внешности: нежный, бархатный, обволакивающий. – Расслабься, Возрожденный! Война – это удел моих братьев. Любовь мне больше по душе.
– Твоих братьев? – я старался говорить спокойно, но голос все равно предательски дрогнул.
– Ты встречался с одним из них совсем недавно, – Блудница усмехнулась. – Мальчишки! Все никак не наиграются. Но что поделать – это их предназначение. Хотя, можно и поскромней себя вести.
– Да какое к чертям собачьим предназначение! Ты видела вообще, чего они вытворяют?! – вскипел я, – Это и есть ваш Страшный Суд? И кого вы судите? Детей?! За что, ответь мне?! А со мной что вы сделали и зачем?
– Слишком много вопросов сразу. Не волнуйся, отвечу на все – для того и пришла. Ты главное, до конца разговора постарайся в меня ничем не тыкать… ну, хотя бы железным, – Она игриво подмигнула, элегантно приспустив бретельку на плече, отчего я непроизвольно сглотнул. – Ну, а если уж так невтерпеж, то заранее предупреди, чтоб раздеться успела. Чего зря платье портить. Так что, поговорим?
Я с усилием кивнул.
– Вот и ладненько. Присяду, не возражаешь? – вновь, не дожидаясь моего согласия, она уселась в кресло напротив, откинувшись на спинку и положив ногу на ногу. Я отвел взгляд. – Спрашивай.
– Кто я такой? Что со мной происходит? – давно заготовленные слова сами сорвались с языка.
– Ты – очередное доказательство того, что пути нашего Отца воистину неисповедимы, – гостья мягко улыбнулась. – Подобных тебе очень мало, я бы сказала, единицы. Мы зовем вас Возрожденными. И да, чтобы переродиться, тебе пришлось умереть. Не пугайся, изменилось лишь твое тело, воспоминания и, что куда важнее – душа, остались нетронутыми. Вам предначертано разделить судьбу своего мира, быть свидетелями его гибели или преображения. Сам факт вашего появления означает, что мир, подвергнутый Очищению, можно спасти. Точнее, создания его населяющие. Зачем губить тех, кто чист и способен возродить свою расу.
– Очищение?! Вот, значит, как вы это называете! – заорал я, вскочив со стула и сверля собеседницу ненавидящим взглядом. – Дезинсекторы хреновы! Кто вам дал право решать, кому жить, а кому сдохнуть?! И что теперь? Будете селекцией заниматься?! Племенной скот разводить, а уродов отбраковывать, чтоб генофонд не портили?! Суки! Фашисты! А папаня ваш…
– Умолкни, ничтожество! – низкий рычащий голос, в котором уже не было ничего человеческого, ударил по ушам, словно раскат грома. Оконные стекла жалобно зазвенели. Татуировка на плече ожила: бестия задергалась, извиваясь всем телом и яростно хлопая перепончатыми крыльями, а потом вдруг стремительно начала расти. Мгновение – и на меня смотрело уже не миловидное женское личико, а жуткая драконья морда с оскаленной пастью. Я невольно отшатнулся, и в тот же момент наваждение исчезло. Осталась лишь дама в красном. – Сядь!
Я обессилено плюхнулся обратно на стул, смахнув дрожащей рукой пот со лба.
– Меня не истерики твои выслушивать прислали, – исполненный силы голос Блудницы, хоть и не звучал уже столь ужасающе, однако отбил всяческую охоту возражать. – Я здесь, чтобы исполнить волю нашего Отца. Ты ослеплен гневом, считаешь нас садистами, убийцами, обвиняешь во всех смертных грехах, не желая признавать, что вы, люди, сами поставили себя на грань уничтожения. Ваш мир всегда был нестабилен, балансируя между Добром и Злом. Мы старались, как могли, сохранить это хрупкое равновесие, но человечество в итоге свело все наши усилия на нет.
– Так вы, стало быть, эти свои зачистки уже давно проводите? Не только у нас, но и на других планетах?
– Ой, умничка, догадливый какой! – язвительно произнесла Блудница. – Забавные вы создания. Все мните
– Постой, – нахмурился я. – Что еще за Зверь? Сатана, Люцифер?
– А это еще одно из ваших заблуждений, хотя оно, к сожалению, и не лишено смысла, – вздохнула Блудница. – Люцифера никто нигде не запирал. Он не зло, в общепринятом смысле этого слова. Да и как может быть таковым один из старших детей Господа, носитель божьей искры. И вот эта самая искра сделала его поистине величайшим существом во Вселенной, после Отца, разумеется. Поэтому семя сомнения, заложенное им однажды, дало обильные всходы, но выродилось в нечто уродливое и практически неискоренимое. Я была там, когда совершилось первое грехопадение. У меня было другое имя и иное призвание. Еще до того, как в Эдеме появились первые разумные существа, Отец создал духов-хранителей, в том числе и меня. Видел бы ты Рай! В вашем лексиконе нет таких слов, чтобы описать все его великолепие. Первые из вас были под стать этому месту – прекрасны и чисты помыслами. В каждом мире у них свои имена, но суть этой истории всегда одна – зло зародилось в Эдеме, прекрасном и чистом Эдеме. Его невозможно уничтожить, оно, как раковая опухоль, растет и множится. Мы лишь не даем ему распространиться, пытаемся, словно хирург, отсечь пораженную плоть. Но зачастую больного проще изолировать и прекратить его мучения, обезопасив тем самым остальных. Так случилось и с вашим миром. Своего Зверя вы породили сами. Он растет и питается вашим гневом, ненавистью, тягой к насилию. Вы выкормили его, и теперь он пытается выбраться из своего кокона, в котором обитал тысячи лет. А когда он вырвется, ваш мир обречен, ибо это создание выпьет всю его жизненную силу, оставив лишь выжженный голый камень, на котором уже не сможет зародиться никакая жизнь. Но и на этом он не остановится, а примется искать себе новую пищу, новые миры, ибо голод мучает его постоянно. Потому так важно уничтожить исчадие Зла еще в зародыше, чем мы, собственно, и занимаемся многие тысячи лет – пожинаем плоды трудов Люцифера. Ох, братец, что же ты наделал…
– Но почему просто не убить эту тварь? Зачем уничтожать при этом целый мир, миллионы невинных людей? – в отчаянии воскликнул я.
– Невинных, говоришь! – глаза моей собеседницы на миг вспыхнули самым настоящим огнем. Впрочем, она быстро овладела собой и продолжила уже спокойно. – В тех мирах, где обитают невинные создания, живущие в любви и гармонии, никогда, ты слышишь меня – ни-ко-гда не сможет зародиться подобный кошмар! И одной из наших главных задач является сохранение этой гармонии. Мы следим, чтобы зло никогда не проникло туда. А что касается Зверя, то убить его отнюдь не так просто, как ты думаешь. Чтобы уничтожить лишь одно такое существо, порой потребна мощь всей Небесной Гвардии. Убить Зверя, пока он не освободился, нельзя, ибо тогда неминуемо погибнет и мир, породивший его, ведь это создание тесно связано с ним, как ребенок соединен с матерью пуповиной. Но можно искоренить источник, взрастивший и питающий его – Зло, поселившееся в сердцах людей. А для этого, как бы ужасно или цинично это не звучало, нужно уничтожить носителей. Поверь, мне и моим братьям это занятие вовсе не доставляет удовольствия. Я с радостью осталась бы и дальше охранять райский сад, но Отец дал мне иное предназначение, которое будет исполнено, ибо воля Его превыше всего! Ты извини, если я изъясняюсь порой слишком вычурно, просто за пару тысячелетий, пока гостила в других местах, совсем разучилась… э-э-э… сотрясать словами воздух. Во многих мирах подобный способ общения вообще считается признаком дурного тона и там давно перешли на мыслеречь или обмен образами. Если твой разум закрыт – значит, ты что-то скрываешь, и никакого диалога попросту не получится. Вы же не можете быть искренними даже с собой, что уж говорить про окружающих. Потому-то, как бы это помягче сказать… словом, процесс эволюции у вас зашел в тупик.