Катастрофа
Шрифт:
Я кивнул, стараясь не показаться чересчур счастливым. Пока все шло по моему плану.
В руках у нее был морской электрокортик. Графиня Крэк повесила мне на шею сумку с моими записями — это тоже входило в мои планы.
— Когда мы добудем эти бумаги, — проговорила графиня Крэк, — мы переправим вас в королевскую тюрьму. И помните, я не давала вам слова, что вы попадете туда живым. Цена вашей жизни — интересующие нас документы.
— Вы убьете меня? — спросил я, дрожа всем телом.
— А вы разве не пытались убить Джеттеро? Я все видела, помните.
Она нажала на кнопку — послышалось слабое жужжание. Я постарался избавиться от улыбки и в конце концов добился желаемого: лицо мое исказила гримаса страха.
Графиня подтолкнула меня к трапу. Пролетев до земли шесть футов, я оказался в руках двух десантников, которые без церемоний, грубо препроводили меня к аэромобилю.
Водитель тоже оказался в форме десантника, а рядом с ним восседал еще один, незамедлительно направивший на меня пистолет.
Усевшись на заднее сиденье, я оказался зажат с обеих сторон Хеллером и графиней Крэк.
Хеллер помахал рукой Крапу, и мы взмыли в воздух.
В лучах угасающего солнца внизу расстилались волтарианские пейзажи. Миновав главную базу Флота, мы затерялись в воздушном потоке машин. Водитель выдавал нас за десантников Флота, отпущенных в увольнение.
Когда мы приблизились к Правительственному городу, нас едва не смел встречный поток транспорта. Река Уайл обвивалась золотой лентой вокруг прибрежных скал, где тихо разваливались от старости кабинеты 451-го отдела.
Меня начали мучить угрызения совести.
Я находился на грани нервного срыва. Удастся ли мне исполнить задуманное? От этого зависела моя жизнь и, кстати, смерть Хеллера.
Если мой план не сработает, они запрячут меня в королевскую тюрьму. Тюрьма находилась в ведений волтарианского суда, и даже всесильный Ломбар не мог оспорить решения суровых судей. В местных полицейских участках Аппарат имел возможность устраивать побег заключенных после того, как уже состоялся суд, но в королевской тюрьме такой номер бы не прошел. Правосудие там основывалось на строгих принципах, так как в королевскую тюрьму попадали только самые опасные преступники, обвиняемые в совершении преступлений против государства. Если меня посадят туда, никакой Ломбар не сумеет вытащить меня.
Это было очень рискованно.
Меня поддерживала только мысль о том, что Ломбар обязан по достоинству оценить всю глубину опасности, которой я подвергался по его вине.
Мы двигались очень медленно: надо было убедиться, что офис и в самом деле закрыт. Обычно там почти постоянно находился старый Ботч, старший клерк, но его я приказал убить вместе с двумя мастерами по изготовлению фальшивых документов. Поэтому я мог не волноваться, что кто-нибудь явится и застукает нас.
Стало очень темно.
— Похоже, все ушли домой, — сказал водитель.
— Давай, паркуйся, — приказал Хеллер. Водитель занял место между двумя аэромобилями и заглушил двигатель.
Хеллер
С помощью двух изолирующих манжет на присосках Хеллер установил несколько приборов рядом с распределительной коробкой, и в районе здания создалось электронное поле, что создало иллюзию непрерывной работы электрической цепи: сигнализация не должна была сработать.
Затем он перерезал провод — теперь в здании не работал ни один телефон.
Беззвучно шевеля губами, я молился всем известным мне богам, чтобы они позволили мне довести дело до конца.
Хеллер повернулся к машине и сказал охранникам, которые уже вытащили меня из машины и теперь стояли, приставив к моей голове пистолеты:
— Это здание офиса, где работал задержанный. Сейчас мы войдем туда, чтобы забрать кое-какие бумаги. Но не исключено, что наш пленник решит воспользоваться оружием. Это территория Аппарата, и он может подумать, что его друзья придут ему на помощь прежде, чем мы отправим его в королевскую тюрьму. При малейшей попытке к бегству — стреляйте.
Хеллер сделал мне знак, и я вставил свое удостоверение в щель замка.
Внутри было очень темно и пахло сыростью и плесенью; всюду царил беспорядок, вызывающий ассоциации с тем состоянием, какое саркастически настроенные граждане называют "пьяным угаром". У меня не было времени хорошо осмотреться: подталкиваемый в спину дулами пистолетов, я прошел по коридору в мой старый кабинет в дальнем конце здания.
Хеллер зажег настольную лампу. Здесь ничего не изменилось: все тот же слой пыли; даже пустая жестянка из-под джолта стояла на том самом месте, где я ее оставил.
О, мой родной кабинет, с которым связано столько горьких воспоминаний; кабинет, где меня терзали ночные кошмары, где я просиживал за работой до раннего утра; кабинет, где в муках рождались гениальные планы, — я нисколько не скучал по нему.
Дверь в мой личный туалет была заперта.
— Ну, где они? — спросила графиня Крэк.
Конечно, никаких дубликатов королевских указов здесь и в помине не было, поэтому я сказал:
— О, только не подумайте, что я не хочу с вами сотрудничать. Я просто пытаюсь вспомнить, какую именно половицу нужно поднять.
Мне, конечно, было все равно, в каком месте разбирать пол: под каждой половицей в этой комнате хранился компромат, собранный мной за все годы службы в Аппарате. Но только так я мог протянуть время.
Стараясь казаться как можно более растерянным, я схватился за живот и скорчил рожу. Нагнувшись, я с трудом приподнял одну из половиц так, чтобы присутствующие могли заметить спрятанные под ней бумаги, и снова опустил ее.
— Нет, не та. Мне бы не хотелось разбирать весь пол… — Я сморщился, словно от сильной боли. — Если бы я все время не думал о том, как мне хочется в туалет…