Католическая Церковь в России (конец IX – начало XXI вв.)
Шрифт:
Историк К. Рыжов говорит нам о том, что «по пути Дмитрий часто останавливался, чтобы побеседовать с местными жителями и обещать им льготы. В Серпухове будущего царя уже ждал пышный шатёр, который мог вместить в себя несколько сот человек, царская кухня и челядь. В этом шатре Дмитрий дал свой первый пир боярам, окольничим и думским дьякам. Дальше он продвигался к столице уже в богатой карете в сопровождении пышной свиты. В подмосковном селе Коломенском на широком лугу был установлен новый шатёр и снова дан пир сопровождавшим его аристократам. Уверяют, что Дмитрий также ласково принимал делегации местных крестьян и посадских людей, встречавших его хлебом-солью, и обещал «бысть им отцом» [189] .
189
[189]Рыжов К. Все монархи мира. Россия. М., 2001.
В 1605 году, в самый разгар наступления войск царевича Дмитрия, умирает Борис Годунов. Армия не поддерживает наследника Годунова. Его сын и вдова убиты в начале июня 1605 года. А уже 20 июня 1605
Вот как это событие описывает Н.М. Карамзин в своём главном труде «История государства Российского» (том XI, Часть 5, Глава 4): «20 Июня, в прекрасный летний день, Самозванец вступил в Москву, торжественно и пышно. Впереди Поляки, литаврщики, трубачи, дружина всадников с копьями, пищальники, колесницы, заложенные шестернями и верховые лошади Царские, богато украшенные; далее барабанщики и полки Россиян, Духовенство с крестами и Лжедимитрий на белом коне, в одежде великолепной, в блестящем ожерелье, ценою в 150000 червонных: вокруг его 60 Бояр и Князей; за ними дружина Литовская, Немцы, Козаки и стрельцы. Звонили во все колокола Московские. Улицы были наполнены бесчисленным множеством людей; кровли домов и церквей, башни и стены также усыпаны зрителями. Видя Лжедимитрия, народ падал ниц с восклицанием: «Здравствуй отец наш, Государь и Великий Князь Димитрий Иоаннович, спасенный Богом для нашего благоденствия! Сияй и красуйся, о солнце России!» Лжедимитрий всех громко приветствовал и называл своими добрыми подданными, веля им встать и молиться за него Богу» [190] .
190
[190] Великие историки о Смутном времени. М., 2007. С. 143.
Начал же своё правление царевич Дмитрий с раздачи благодеяний: «Объявили милости: Лжедимитрий возвратил свободу, чины и достояние не только Нагим, мнимым своим родственникам, но и всем опальным Борисова времени: страдальца Михайла Нагого пожаловал в сан Великого Конюшего, брата его и трех племянников, Ивана Никитича Романова, двух Шереметевых, двух Князей Голицыных, Долгорукого, Татева, Куракина и Кашина в Бояре; многих в Окольничие, и между ими знаменитого Василья Щелкалова, удаленного от дел Борисом; Князя Василья Голицына назвал Великим Дворецким, Бельского Великим Оружничим, Князя Михайла Скопина-Шуйского Великим Мечником, Князя Лыкова-Оболенского Великим Крайчим, Пушкина Великим Сокольничим, Дьяка Сутупова Великим Секретарем и Печатником, а Власьева также Секретарем Великим и Надворным Подскарбием, или казначеем, – то есть, кроме новых чинов, первый ввел в России наименования иноязычные, заимствованные от Ляхов. Лжедимитрий вызвал и невольного, опального Инока Филарета из Сийской пустыни, чтобы дать ему сан Митрополита Ростовского: сей добродетельный муж, некогда главный из Вельмож и ближних Царских, имел наконец сладостное утешение видеть тех, о коих и в жизни отшельника тосковало его сердце: бывшую супругу свою и сына. С того времени Инокиня Марфа и юный Михаил, отданный ей на воспитание, жили в Епархии Филаретовой близ Костромы в монастыре Св. Ипатия, где все напоминало непрочную знаменитость и разительное падение их личных злодеев: ибо сей монастырь в XIV веке был основан предком Годуновых Мурзою Четом и богато украшен ими. – Странное пугалище воображения Борисова, мнимый Царь и Великий Князь Иоаннова времени Симеон Бекбулатович, ослепленный, как уверяют, и сосланный Годуновым, также удостоился Лжедимитриева благоволения в память Иоанну: ему велели быть ко двору, оказали великую честь и дозволили снова именоваться Царем. Сняли опалу с родственников Борисовых и дали им места Воевод в Сибири и в других областях дальних. Не забыли и мертвых: тела Нагих и Романовых, усопших в бедствии, вынули из могил пустынных, перевезли в Москву и схоронили с честию там, где лежали их предки и ближние» [191] .
191
[191] Там же.
Как рассказывает нам историк Д. Иловайский, «21 июля происходило торжественное венчание Самозванца на царство в Успенском соборе со всеми обычными обрядами. Венчание сие совершал Игнатий, за несколько дней до того так же торжественно посвящённый в сан патриарха. Когда после обеда новый царь принимал во дворце поздравления от всех придворных чинов ‹…› из толпы выступил иезуит Чировский: поцеловав руку Лжедмитрия, он посреди глубокого молчания сказал ему от имени поляков приветственную речь на польском языке; что немало удивило русских бояр. Но Самозванцу эта напыщенная речь, по-видимому, очень понравилась, и он стал переводить боярам её смысл. За поздравлениями следовал роскошный пир» [192] .
192
[192] Великие историки о Смутном времени. М., 2007. С. 501.
Я не буду рассматривать здесь политические перипетии правления нового царя на русском престоле. Меня здесь будет интересовать только отношение Дмитрия к католичеству. Как я уже сказал чуть выше, в 1604 году он официально принял католическую веру. При этом следует особо отметить, что первоначально Рим не знал о его предполагаемом самозванстве, т.е. он представился иерархам Католической Церкви, как реальный, чудом спасённый царевич Дмитрий.
Так, 24 апреля 1604 года он пишет Папе Клименту «…убегая от тирана и уходя от смерти, от которой еще в детстве избавил меня Господь Бог дивным своим промыслом, я сначала проживал в самом Московском государстве до известного времени между чернецами» [193] .
193
[193]Пташицкий С. П. Письмо первого Самозванца
На аудиенции у короля Сигизмунда, в присутствии папского нунция Рангони, царевич Дмитрий торжественно обещал поддерживать в России католическую веру – в частности, открыть католические храмы, а так же допустить в Московию иезуитов. Последнее обещание он незамедлительно исполнил, как только победоносно вошёл в Москву – известно, что при своей коронации он принял из рук иезуитов грамоту с поздравлениями от нового Папы – Павла V (занимал Папский Престол с мая 1605 г.). Павел V в письме кардиналу Мацеевскому говорил: «если только Дмитрий пребудет в католической вере, как мы надеемся, то со временем можно привлечь русских в недра Святой Римской церкви, ибо, как нам известно, народ сей весьма покорен царю» [194] .
194
[194]Толстой Д.А. Римско-католическая пропаганда в России. СПб., 1865. С. 55.
Кстати, известно, что в Смутное время в Кремле действовала католическая часовня.
Об отношении к религии царевича Дмитрия писал историк С.М. Соловьёв: царь «желал соединить церкви… желал внушить русским людям, что дело это не так трудно, как они думали, что нет большой разницы… что в латинянах нет порока, что вера латинская и греческая – одна» [195] .
Царевича Дмитрия постигла трагическая судьба: он погиб в результате заговора, который организовал Василий Шуйский в 1606 году. «Заговорщики… с руганью и угрозами требовали от Дмитрия, чтобы он назвал свое настоящее имя, звание и имя своего отца – но Дмитрий до последнего момента твердил, что он сын Грозного, и порукой тому слово его матери. С него сорвали царское платье и вырядили в какие-то лохмотья, тыкали пальцами в глаза и дергали за уши» [196] . В конце – концов, заговорщики забили Дмитрия до смерти мечами и алебардами.
195
[195]Соловьёв С.М. Собр. Соч., В 29 т. М., 1960. Т. 7. С. 433.
196
[196]Костомаров, Н. И. Названный Дмитрий // Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей М., 2006.
Вполне естественно, что после «правления католиков в Москве», наступила жестокая реакция. Как отмечает исследователь Ольга Лиценбергер «после окончания Смуты и избрания на царство Михаила Романова, доступ католическому духовенству в Московию был категорически запрещён» [197] . Патриарх Филарет, полагая, что всё православие вне Московского государства «заражено и совращено латинством», приказал провести повторное крещение и рукоположение для киевских православных священников, желавших служить в Москве» [198] .
197
[197]Лиценбергер О.А. Римско-католическая Церковь в России: история и правовые положения. – Саратов, 2001, С.39.
198
[198]Толстой Д.А. Римско-католическая пропаганда в России. СПб., 1865. С. 64.
При этом следует особо отметить, что как в Православии, так и в Католичестве повторное крещение считается недействительным (т.е. человек может креститься только один раз в жизни).
Спустя несколько десятилетий после завершения Смутного времени, в 1649 году был принят свод законов Московского государства, памятник русского права XVII века, первый в русской истории нормативно-правовой акт, носивший название «Соборное уложение». Он охватывал все действующие правовые нормы, включая и интересующую нас норму отношения к неправославным религиям. Собственно, норма была одна: за совращение из православия в иную веру, закон предусматривал следующее наказание – смертную казнь через сожжение, а совращённых граждан предписывалось отсылать к духовному начальству [199] для поступления с ними по Кормчей книге. Кормчие книги – это сборники церковных и светских законов, являвшихся руководством при управлении церковью и в церковном суде некоторых славянских стран. В интересующую нас историческую эпоху вышло две редакции Кормчих книг: в 1650 году была издана одна из них в типографии т. н. Иосифовская Кормчая книга, в 1653 году – Никоновская (по имени патриархов Иосифа и Никона),
199
[199]Булавина М.А. Положение Римской католической Церкви в России. Ставрополь, 2005. С. 6.
Однако был ли кто-либо приговорён по этому закону за переход из православия в католичество – история умалчивает.
Впрочем, исповедовать свою отличную от Православия веру в России всё-таки разрешалось, но только иностранцам и только без «совращения», т.е. без возможности проповедовать свои религиозные убеждения. Но даже к таким людям, соблюдающим закон, Соборное уложение настойчиво рекомендовало перейти в православие. Делало это оно следующими методами: запрещало не принявшим православие иноземцам заключать браки с русскими, владеть недвижимостью католикам и иной собственностью. Однако, если человек переходил в православие, то все запреты с него автоматически снимались. Получалось такое своеобразное «православие из-под палки». Многие иностранцы, для того, чтобы почувствовать себя полноценными гражданами России, были вынуждены поменять свою веру на православную.