Катрин Денёв. Моя невыносимая красота
Шрифт:
Нам хватит часа, чтобы вернуться в Ханой, проезжая мимо рикш, прикрывающихся пластиком и продолжающих крутить педали. Они, наверное, никогда не останавливаются.
3 мая 1991 года (пятница)
Возвращение в студию «Чинечитта» для примерки индокитайского костюма. Я хочу выйти в нем на сцену пагоды, где я буду молиться после исчезновения Камиллы. Я думаю, что костюм очень подходящий, чтобы полностью показать Элиан, «рожденную» в Индокитае, в культовом месте.
Это правда, что на женщин из Европы костюм садится сразу же, сиюминутно. В любом случае, то, что предусмотрено для Габриель, — сине-морское, очень строгое, по форме почти туника — великолепно и выделяется среди костюмов массовки.
Влажная жара очень тяжело переносится. Я примеряю вышитую, коричневую тунику, предусмотренную для кого-то другого, но которая с легкостью подошла и мне. Черные штаны и шелковый тюрбан.
4 мая 1991 года (суббота)
Обед с Венсаном в Шака — старом ресторане Ханоя. Уникальные блюда. Мисо с рыбой. Венсан красив, его улыбка бьет в самое сердце, а взгляд серьезный и часто отсутствующий.
5 мая 1992 года (воскресенье)
Во время визита в антикварную лавку я впервые за шесть месяцев почувствовала присутствие «Дьян Бьян Фу»! В любом случае вывозить антиквариат нельзя, но я люблю покупать некоторые вещички, которые украшают комнату и напоминают о фильме.
Сегодня вечером ужин у посла Белого Дома. Девять французов и важная вьетнамская делегация. Несмотря на все это, обстановка довольно-таки неформальная. К своему великому сожалению, министр иностранных дел должен уехать перед самым ужином.
Мне кажется, что этот важный конгресс затянется на месяц. От меня справа сидит министр культуры, кинематографии, телевидения и радио. Он мне говорит о проблемах, которые нужно разрешить, и объясняет мне, что они только начинают работу правозащитной организации по охране предметов искусства.
У них явно не наблюдается особого рвения. «Вы живете под главенством законов, мы — во власти обычаев. Это правда, что зачастую наши обычаи жестоки, но не стоит забывать о тридцати годах войны…» Они очень зажаты, хитры и умны, конечно. От этих слов у меня создается впечатление, что я их начинаю лучше понимать. Они никогда не отвлекаются. Они чуткие, гибкие. У них огромная способность к сопротивлению.
Теперь понятно, почему американцы проиграли войну.
6 мая 1991 года (понедельник)
Отъезд в 10 часов. У меня болит горло. Слишком сильно работает кондиционер. Жара.
У меня еще нет текста. Мы едем снимать в деревню,
Деревня, как будто из Средневековья, удивительно спокойная и загадочная, с большими черными скалами, в которых расположена маленькая пагода с прудом посередине, где в мутной воде купаются дети. Вокруг домов земля и солома, повсюду на улице маленькие лавочки. Режис ждет меня на месте. Уже 35 градусов тепла.
Еще никто не заходил в пагоду, хотят, чтобы я зашла первой. Здесь удивительно! Два темных строения, низкий потолок, очень узкие колонны, шторы из бамбука, и позади алтари со статуями в виде огромных лиц, невероятно экспрессивных, словно театральные маски. Такое впечатление, что они появились тут раньше, чем само здание, настолько они гигантские. На полу постелена циновка, вокруг стоят лилии и пахнет ладаном.
Мне хотелось бы, чтобы снимали подольше эти статуи. Некоторые из них выглядят как судьи. В сцене мне нужно наклониться к алтарю и оставить драгоценность (Режису пришла эта идея в голову сегодня утром), которую мы увидим вначале фильма и которую я хотела дать поносить Камилле в моменты счастья. Легко сконцентрироваться в подобных местах. Но все же я боюсь Малайзию.
Я знаю, что декорации будут великолепными, но атмосфера? Здесь все всё чувствуют. Здесь очень верующий народ. В Ханое пока еще не вкладывают деньги в туризм. Даже в бухте Алон. Какова будет их реакция? Я жду четверга.
В этот вечер нужно будет закрыть все двери. Надо было сказать сегодня Режису, у которого, кстати, зеленые глаза, чтобы он не отказывался от покупки зеленых брюк и турецкой майки, похожей на такую, какие носят хирурги. С ним над этим можно посмеяться.
На его фильм это никак не повлияет. Все работают на пределе своих возможностей. Когда актеры приезжают порепетировать, все остальное отходит на второй план.
В этот момент мы чувствуем себя более живыми, близкими ко всему, и Режис становится ближе к нам. Полтора года назад он проехал 6500 километров лишь для того, чтобы сделать маркировку.
Когда я вижу состояние дорог и всю эту команду в процессе съемок, я говорю себе, что есть на свете еще достаточно сумасшедших и волонтеров, чтобы снимать кино.
Это дорогой фильм, но его стоимость полностью оправдана. Он будет длиться три часа. Не будет ни незапланированных расходов, ни перевыполнения плана. Никто не имеет права заболеть, так как почти все незаменимы.
Впрочем, я привезла в моих чемоданах хлеб, печенье, мед, йогурты с фермы Инра. Даже крысы их оценили вчера в моей комнате. Я сначала услышала шорох, а потом увидела аккуратно прогрызенную металлическую крышку. Люблю грызунов.
7 мая 1991 года (вторник)